Широкие плечи Ричарда укрывал великолепный плащ, сотканный, казалось, из чистого золота.
Даже без меча Ричард выглядел и благородно, и устрашающе. Радость для глаз — и смерть. Царь царей — и живое воплощение того, кем его называли в пророчествах: Несущий смерть.
Но Кэлен знала, что под всем этим по-прежнему скрывается доброе и щедрое сердце лесного проводника. Искренность Ричарда нисколько не уменьшала, но лишь подчеркивала остальные его качества.
Пугающая внешность была одновременно и предупреждением, и иллюзией.
Решительный и бесстрашный в борьбе с врагами, он все же оставался добрым, понятливым и нежным. Кален никогда не встречала более честного и терпеливого мужчины. И считала его самым удивительным человеком, которого ей доводилось встречать за всю жизнь.
Энн широко улыбнулась Кэлен и погладила по щеке, как бабушка любимую внучку. Потом повернулась и потрепала по щеке Ричарда.
Потеребив собранные на затылке в пучок седые волосы, аббатиса нагнулась и сунула в огонь пучок сухой травы.
— Надеюсь, ваш первый день супружества идет хорошо?
Кэлен с Ричардом быстро переглянулись.
— Мы сегодня ходили купаться на теплые ключи. — Улыбки на лицах Кэлен и Ричарда погасли. — Один из охранявших нас охотников умер.
— От чего? — спросила Энн.
— Утонул. — Ричард жестом предложил всем сесть. Все четверо расселись вокруг нарисованной посреди комнаты Благодати. — Ручеек совсем мелкий, но, насколько нам удалось установить, он не спотыкался и не падал. Мы отнесли его вон в ту хижину, — ткнул он пальцем через плечо.
Зедд посмотрел в указанном направлении, будто умел смотреть сквозь стены и мог увидеть тело Юни.
— Потом взгляну. — Волшебник перевел взгляд на Кару, стоявшую на страже, облокотившись о дверь. — А по-твоему, что произошло?
— По-моему, Юни стал опасен, — не колеблясь ни секунды, ответила Морд-Сит. — Разыскивая Магистра Рала, чтобы убить, Юни упал и утонул.
Брови Зедда поползли вверх. Он повернулся к Ричарду:
— Опасен?! С чего вдруг этот парень мог стать твоим врагом?
Ричард метнул на Морд-Сит гневный взгляд..
— Кара ошибается. Он не пытался убить нас. — Удовлетворенный тем, что Кара не спорит, он повернулся к деду. — Когда мы его нашли — мертвым, — в его глазах застыло странное выражение. Перед смертью он увидел что-то, что оставило на его лице выражение... ну, не знаю... восторга, что ли, или чего-то похожего.
Ниссел, знахарка, осмотрела тело. Она сказала, что на нем нет ран и что он утонул.
Ричард уперся рукой в колено и наклонился к деду.
— Утонул в шести дюймах воды, Зедд. Ниссел сказал, что его убили злые духи.
— Злые духи? — Брови Зедда взметнулись еще выше.
— Люди Тины верят, что злые духи время от времени приходят и забирают чью-то жизнь, — объяснила Кэлен. — Жители деревни оставляют подношения перед глиняными фигурками, что стоят в паре домов вон там. — Она подбородком указала на север. — Судя по всему, они верят, что подношения в виде рисовых пирожков утихомиривают этих злых духов. Будто злой дух может есть или его легко подкупить.
Снаружи хлестал дождь. Капли воды влетали в окно и местами просачивались сквозь соломенную крышу. Гром грохотал почти непрерывно, сменив умолкшие барабаны.
— А, понимаю, — протянула Энн. Она подняла взгляд с улыбкой, которую Кэлен сочла весьма любопытной. — Значит, ты считаешь, что Племя Тины устроило вам жалкую свадьбу в сравнении с великолепной пышной церемонией, которая была вы у вас в Эйдиндриле? М-м-м?
Кэлен озадаченно нахмурилась.
— Конечно, нет! Это самая чудесная свадьба, о которой только мы могли мечтать!
— Правда? — Энн взмахнула рукой, обозначая этим жестом деревню. — Люди, одетые в безвкусные платья и шкуры? С волосами, намазанными глиной? Носящиеся повсюду во время столь торжественной церемонии голые вопящие и смеющиеся дети? Мужчины с чудовищно разукрашенными глиной лицами, рассказывающие в варварском танце о животных, охоте и войне? Так ты себе представляешь роскошную свадебную церемонию?
— Нет... Я не то хотела сказать! И не это важно! — возмутилась Кэлен. — То, что у них в сердцах, делает эту церемонию столь особенной! То, что они искренне разделяют нашу радость, делает эту свадьбу столь важной для нас. И какое это имеет отношение к подношению рисовых пирожков воображаемым злым духам?!
Энн пальцем провела вдоль одной из линий Благодати — той, что представляла Подземный мир.
— Когда ты говоришь: «Добрые духи, позаботьтесь о душе моей матери», ты действительно рассчитываешь, что духи немедленно помчатся выполнять просьбу, потому что ты облекла ее в слова?
Кэлен почувствовала, как лицо заливает краска: она частенько просила добрых духов позаботиться о душе ее мамы. И начала понимать, почему эта женщина так раздражает Зедда.
— Молитвы вовсе не являются прямой просьбой, поскольку нам известно, что духи не действуют столь простыми путями, — пришел на помощь Ричард. — Молитвы всего лишь выражение любви и надежды на то, что ее мать пребывает в покое в мире духов. — Он провел пальцем с другой стороны той же линии, что и Энн. — То же касается и моих молитв о моей матери, — шепотом добавил он.
Энн улыбнулась, и на ее полных щеках появились ямочки.
— И они такие же, Ричард. Тебе не кажется, что Племя Тины прекрасно знает, что таким образом подкупить те могучие силы, в существование которых они верят и которых боятся, нельзя?
— Важен сам акт приношения, — сказал Ричард. По его невозмутимости в отношении Энн Кэлен поняла, что Ричард научился таскать каштаны из огня.
Кэлен подхватила его мысли:
— Для ублажения тех сил, которых они боятся, важна сама мольба. Именно мольба важна, чтобы умилостивить неведомое.
Энн воздела палец, одновременно подняв бровь.
— Именно. Само по себе подношение — всего лишь символ, демонстрация уважения, и преклонением перед этой силой они надеются умилостивить ее. А иногда, — Энн погрозила пальцем, — почтительного обращения достаточно, чтобы остановить разгневанного врага, верно?
Кэлен с Ричардом согласились.
— Врага лучше всего убить, и дело с концом, — буркнула от двери Кара.
Энн, хихикнув, оглянулась на Кару.
— Ну, иногда, дорогая, заслуживает внимания и такой вариант!
— А как бы ты «убила» злых духов? — Поинтересовался Зедд. Его звонкий тенорок перекрыл шум дождя.
Кара не ответила, а лишь полоснула волшебника взглядом.
Ричард не слушал. Казалось, его очаровала нарисованная на полу Благодать.
