– Слушай совет, не бери тайного, выброси прочь, сожги письмена, горя много будет, зла много от власти, от силы, от войны, от денег. Если решишься – не отступай. Негде будет войти – заходи здесь, обиталище моё туточки не зря устроено. Ступай с богом на правое дело, исполняй, что деды велели… Дело наше труба, и огонь, и вода… – Гриша захихикал и снова исчез в «подполье», его нескончаемая речь, постепенно удаляясь, звучала теперь издалека, точно булькающее бормотание.
Вернувшись домой, Андрей с торжеством продемонстрировал Агриппине «Гатчину Подземную», а потом детально описал Гришу, жилище его и – самое захватывающее – процесс покупки. Как и следовало ожидать, Агриппина была крайне раздосадована собственным не-участием – журналистское любопытство её взыграло, ой взыграло, постфактум! – так что Андрею еще и оправдываться пришлось перед нею, уверяя, что он даже представления не имел об этом подземном жителе до сегодняшнего дня и, самое главное, что ему действительно удастся заполучить вожделенную карту.
Наконец страсти улеглись. Бабушки было не слышно, не видно.
– Как она? – тихо поинтересовался Андрей, указывая в сторону бабушкиной комнаты.
– Кажется, уснула, – так же тихо отозвалась Агриппина.
– Ты не передумала? – спросил он, не отводя от нее взгляда.
– Нет, что ты! Куда я от тебя теперь? – прозвучал ответ девушки.
– Значит, завтра?
– Не решила ещё… Елизавета Петровна попросила меня остаться, пока она не поправится. Подозреваю, не хочет с тобой разлучаться.
– И я прошу о том же! Останься!.. – Андрей молитвенно сложил руки.
Агриппина просияла, её зелёные глаза блестели колдовски, завораживая и затягивая возлюбленного в свою бездонную глубину. Поддавшись внезапному порыву, он попытался обнять её, но она отстранилась с лукавой улыбкой – нет, нет, не сейчас! Её мысли явно были заняты другими проблемами. Журналистка в этот момент одержала верх над молодой женщиной.
– Давай посмотрим, как наложится одна схема на другую, – предложила она и, не дожидаясь ответа, расстелила карту на его письменном столе и принялась за изучение.
Андрей молча наблюдал за ней. На обратном пути он уже успел поразглядывать карту и убедился, что был прав в своём первоначальном предположении: рисунок из шкатулки отображал фрагмент гатчинских подземелий. Современная схема – «Гатчина Подземная» – очевидно, содержала все его ключевые элементы.
– И где же здесь вход? – размышляла вслух Агриппина.
– Смотри «Условные обозначения». Вход – буква «В». – Андрей тоже склонился над столом, вглядываясь в добытую им карту, и обнаружил, что Гриша сказал ему чистую правду: рядом со сторожкой (или прямо под ней, в подполье) действительно красовалась буква «В», то есть, имелся вход в подземелье. Впрочем, Андрей надеялся в дальнейшем обойтись без Гришиного участия и теперь с азартом присматривал другую «точку проникновения».
– Ты думаешь там, под сторожкой, действительно существует вход в подземелье? – с недоверием спросила Агриппина. – Как-то не очень это вяжется с менталитетом наших предков.
– Это еще почему? – эмоционально поинтересовался Андрей, не отрываясь от карты.
– Все-таки дворец – и вдруг роют подземный ход до сторожки… Спрашивается, на фига?
– И то верно, – задумчиво отозвался он. – Навряд ли Государь всея Руси полезет куда-то через сторожку – по рангу не положено.
– И я о том же! Этот Гриша, как я понимаю, на всю голову скорбный…
– Примерно так, – сказал Андрей, присаживаясь на диван. – Мужик явно не в себе – раньше про таких говорили «юродивый». От каких-то опасностей меня предостерегал, каких-то предков поминал… Что-то ты вселила в мои мысли некоторую сумятицу, дорогая! – он обнял девушку и притянул к себе, однако, она тотчас высвободилась и опять принялась разглядывать карту.
– В конце концов, – сообщила Агриппина после паузы, – мы никогда не сможем точно узнать, верный это план или нет, пока сами не попробуем туда залезть.
– Милая, ты читаешь мои мысли! – Он снова притянул девушку к себе. На этот раз она не сопротивлялась.
Они лежали рядышком на диване и молчали. Им было настолько хорошо вместе, что слов не требовалось. Только бы длилось и длилось до бесконечности это состояние блаженства и какого-то вневременного существования, когда сам не знаешь, где находишься, то ли все еще пребываешь на земле, то ли паришь в воздухе, словно птица. Это было чувство, которое испытывают два человека, мужчина и женщина, которые однажды нашли друг друга среди миллионов и миллионов других женщин и мужчин, а, встретившись, раз и навсегда поняли, что созданы друг для друга.
Наконец Агриппина потянулась, словно большая кошка, и издала какой-то мелодичный горловой звук, весьма напоминающий довольное кошачье мурлыканье. Она набросила на плечи халатик, подошла к окну, отдернула шторы, приоткрыла раму и закурила. Андрей тоже поднялся и стал с ней рядом, потом прикоснулся губами к волосам девушки, ласково погладил её руку. С улицы тянуло свежестью. Воздух был насыщен ароматом увядающей листвы и еще чем-то неуловимо осенним.
– Как думаешь, – шепотом спросила она, – отчего это все разом помешались на поисках неизвестно чего? Жили-жили, не тужили – и вдруг началось! То тебе призрак является, то руны вы откопали, то кто-то по нашим квартирам шарится… Ерунда какая-то! Голимый бред, если размышлять рационально. Вот ты, нормальный русский ученый, с чего тебе призраки мерещатся? Понимаю, если бы обкурился или там грибочков нажрался – а то ни с того ни с сего!.. – она пожала плечами и затворила окно. – Мистика мистикой, но должен же быть во всем этом какой-нибудь смысл…
– Господи ты, боже мой! – воскликнул Андрей и хлопнул себя по лбу ладонью. – Так я что же, был настолько задуренным все эти дни, что забыл тебе рассказать, какого черта меня преследовал призрак Кутасова?! Да-с, приехали Андрей Иванович… Как говорится, кранты! – он озабоченно покрутил головой и продолжал. – Ну, это надо рассказывать подробно. Сейчас принесу бутылочку из кухни, чтобы совместить приятное с полезным…
– Рюмки не забудь, – громким шепотом напутствовала его Агриппина.
За токайским Андрей поведал девушке о недавно открывшейся ему тайне своего рода, которую бабушка то ли сознательно скрывала от него, то ли просто не придавала этому никакого значения.
– Теперь хотя бы понятно… – протянула Агриппина и вдруг неожиданно захихикала.
– Ты это чего? – подозрительно спросил он.
– Да веселая компания по поискам сокровищ у нас собралась! – сказала она. – Ты – потомок Кутасова, Виктор твой – из прибалтийских баронов. Только я – простая…
– Ингерманландская ведьма! – со смехом перебил ее Андрей. – Одно неясно, каким боком сюда затесался герр профессор, и какого лешего понадобилось твоему Сигурду с его Братством?
– С Сигурдом как раз проще простого, – отозвалась Агриппина. – Я все-таки журналист со стажем, навела кой-какие справки по разным каналам. Представь себе, Сигурд Юльевич является членом масонского братства. По одним источникам членом ложи «Палестина», по другим – ложи «Трех знамен». Выбирай на свой вкус.
