Несколько одурев от всей этой зауми, Андрей закрыл книгу и уставился в пространство. Так… и что же у нас в сухом остатке?.. – раздумывал он. Человеческая раса является третьей. Первыми были лемурийцы, затем атланты… Об этом, кстати, и Елена Блаватская писала в своей «Тайной доктрине», только у нее всё еще задуреннее. Что ж, все опять сходится к легендам о Лемурии и Атлантиде! И смысл всех этих духовных исканий масонов, насколько я понимаю, – через духовное делание обрести потерянное Слово… В общем-то, не худший вариант поисков смысла жизни!
По натуре Андрей был человеком современным и рациональным, хотя прежде, лет десять тому назад, когда его, как и многих юношей, весьма занимал вопрос о смысле бытия, он интересовался различными религиями и эзотерикой. Его родители никогда не проявляли интереса к религии. Не то чтобы они были убежденными атеистами, просто жили на земле, строили сначала зрелый социализм, потом коммунизм, а когда все окончательно развалилось и коммунизм канул в Лету, то поначалу попросту пришлось выживать в новых условиях, и опять было не до философий. Бабушка тоже не отличалась особой религиозностью, хотя церковь периодически посещала, особенно на Пасху и Рождество. Она даже крестила Андрея, и теперь его крестик хранился в ее заветной старинной шкатулке, запертой на фигурный ключик. Вот Агриппина, та носила на шее золотой крестик, а когда Андрей спросил ее, верующая она или нет, рассмеялась и сказала, что по вероисповеданию она лютеранка, как бабушка и прабабушка, но очень надеется, что это никак не помешает им общаться. Не помешало. Андрей невольно улыбнулся: экуменизм, однако…
Что же касается масонов, то их движение в обозримом историческом прошлом, действительно, было весьма влиятельным фактором в политической жизни России. Было, покуда Екатерина Великая дозволяла ему свободно развиваться. Однако когда к императрице стали стекаться тайные донесения, что масоны замышляют недоброе – собираются устроить революцию и ограничить монархию – масонские ложи были разгромлены, а глава российских масонов Новиков подвергся опале. Насколько Андрей мог судить (когда-то он из любопытства прочел книгу Новикова, представляющую масонов белыми и пушистыми, несчастными просветителями темных масс), современные масоны не представляют никакой опасности для властных структур, потому их и не трогают. Хотя на Западе, кажется, они до сих пор оказывают значительное влияние на политическую жизнь – там почти открыто существует множество масонских лож. Если отойти от различных тайных доктрин и перевести всё на современный язык, то масоны – это закрытый орден, члены которого мнят себя Избранными. Пусть так! Вспомним, к примеру, Льва Гумилева и его знаменитый трактат «Этногенез и биосфера земли». Кто из петербургских интеллектуалов не увлекался им в юности, да и в зрелые годы тоже? Лучи из космоса, которые стимулируют развитие какого-то определенного этноса в определенной точке земли – это те же самые масонские «семь разноцветных лучей», про которые Андрей вычитал в какой уже и не помнил книге, кажется, Ани Безант. Масоны проповедуют духовное развитие и совершенствование – не худший вариант. Однако мне это что-то дает или нет?.. Он снова глубоко задумался. Ну, на фига, спрашивается, Сигурду с его Братством сдались руны?! Хотя если они, то есть масоны, возводят себя к древнейшим цивилизациям – для них вполне естественно интересоваться древними знаниями, в том числе оккультными.
Он посмотрел на часы – уже половина шестого! Пора было заканчивать. Хотя, пожалуй, можно еще поискать информацию о предках. Перед ним на столешнице возвышался старинный фолиант, в котором описывались самые родовитые фамилии Российской Империи XVIII века. Он принялся осторожно перелистывать его, разыскивая сведения о Кутасове-старшем. Открыл нужную страницу и замер, как учуявший дичь охотничий пёс. Между потемневшими за пару веков листами книги притаились листки меньшего формата, исписанные от руки старинным почерком с красивыми завитушками. Листки спрессовались от времени – вероятно, на этой странице книгу давным-давно никто не открывал. Андрей осторожно вынул их и положил перед собой на столе. Внимательно вгляделся: похоже, тот же XVIII век! Текст, по-видимому, неполный, отрывки из какой-то рукописи или письма. Похоже, на старом французском… Точно, французский! Мысленно он возблагодарил Елизавету Петровну за то, что она когда-то буквально стояла у него над душой, заставляя помимо немецкого изучать (факультативно, «для себя») и этот язык, без которого, как она полагала, ни один нормальный человек не может считать себя образованным – тем более, ее собственный внук!
Верхняя строка начиналась с обрывка слова.
«…ым по коридору Зимнего дворца. Вдруг этот старый шут увидал шедшего мимо истопника, остановился и принялся кланяться ему в пояс. Я было поразился тому и говорю ему: «Помилуйте, князь, что вы делаете, ведь это простой истопник!» А он мне в ответ: «Помилуй Бог, ты граф, я князь; при милости царской не узнаешь, что будет за вельможа, то надобно задобрить вперед». Я почувствовал, что краска гнева в лицо мне бросилась. Трудно снести подобную обиду. Но я терпелив и памятлив. А Суворов, хотя и полководец великий, но человечешко превредный и преехиднейший. И все же от такого его отношения грустно мне сделалось и тяжело на сердце, ведь я служу государю моему верой и правдой и не заслужил такого небрежения со стороны князя».
Андрей похолодел. Не может такого быть! Это просто невозможно, невероятно!! Он заставил себя перевести дыхание и мысленно сосчитал до десяти. Сердце бешено колотилось. Тогда он перевел дыхание и сосчитал до десяти еще раз, а потом еще раз, и только когда сердцебиение немного унялось, снова медленно перечитал тот же отрывок. Сомнений не было – эти пожелтевшие от времени листы, вложенные кем-то в старинный том, принадлежали перу графа Кутасова. Иван Павлович своими словами пересказывает известный анекдот того времени, который упоминается во многих хрониках и записях о Суворове, персонажем которого он невольно сделался. Причем, в словах графа Кутасова о полководце не было ни зависти, ни ненависти, но лишь горечь и обида на сиятельного и родовитого князя. Мысли Андрея путались. Он принялся лихорадочно, но осторожно, перелистывать записи. Они были отрывочны и относились к различным моментам жизни павловского вельможи – нечто вроде дневника. О жизни в Гатчинском дворце, о мальтийцах, о масонах… Разрозненно, словно наброски к чему-то, быть может, Кутасов хотел со временем написать мемуары.
Случайность? Судьба? Мистика?.. Думал Андрей, глядя на лежавшие перед ним листки. Перед его мысленным взором возник портрет Ивана Кутасова. Ему даже показалось, будто губы графа на старинном портрете сложились в лукавую улыбку. Несомненно, это был знак! Андрей понимал, что ему необходимо досконально и как можно скорее изучить неизвестную рукопись. Для этого ее нужно было незаметно вынести из библиотеки и сфотографировать, чтобы потом основательно и неторопливо прочесть. Конечно, он потом вернет ее на место, а сейчас… сейчас он готов пойти на преступление, но не выпустит из рук драгоценные листки!
Сделав вид, что отдыхает, Андрей огляделся по сторонам: все заняты своими делами, никто не обращает на него внимания. Даже библиотекарь ушла куда-то вглубь стеллажей, так что с его места ее даже не видно. Он открыл свою черную папку, вынул оттуда листки бумаги с расписанием своих занятий и положил их поверх записей Кутасова. Потом еще раз бросил небрежный взгляд на окружающих и сложил стопку листков обратно в папку. Он действовал спокойно и уверенно, хотя внутри у него всё трепетало – ну не было у серьезного ученого-искусствоведа привычки воровать что-то из библиотек! Деловито собрав книги в стопку, он подошел к барьеру и негромко кашлянул. Женщина появилась откуда-то из-за стеллажей, он передал ей книги, и она аккуратно вычеркнула их из его читательского билета. Он попрощался и медленно пошел вдоль зала к выходу. Ему казалось, что она внимательно, слишком внимательно, глядит ему вслед, ожидал оклика, того, что его вернут обратно и обвинят в воровстве бесценного раритета. Вот он уже у выхода, вот переступил порог – ничего. Подавив вздох облегчения, Андрей сбежал по ступеням лестницы, отдал на выходе пропуск с подписью библиотекаря, и вышел на улицу. А теперь в метро – и на Балтийский вокзал! Там уже ждет его электричка до Гатчины. Главное не перепутать в спешке или по рассеянности нужную платформу, как случалось с ним уже дважды, а то уедешь куда-нибудь в Ораниенбаум или даже в Лугу. Жаль, сегодня Агриппина (они созванивались в середине дня) занята до позднего вечера. Впрочем, есть и хорошая новость – БМВ на хвосте у нее больше не висит. Пока не висит, во всяком случае.
