– Эти способности как-то связаны с позором, настигнувшим мою мать, верно? – Хелен подалась вперед. – Вы знаете, почему ее объявили предательницей? Что на самом деле произошло?
– Нет, – покачал головой лорд Карлстон. Он хотел добавить что-то еще, но передумал.
– Вы недоговариваете, и это по вам видно.
– У вас прекрасно выходит читать по лицам, – признал лорд Карлстон, но в его словах не чувствовалось похвалы.
– Да, – храбро ответила Хелен. – Что вам известно о моей матери?
– Насколько я знаю, ключ к правде скрывают всего два человека.
– Кто? – потребовала ответа девушка.
– Их имена ничего вам не дадут.
Хелен сжала медальон в защищенной перчаткой руке.
– Лорд Карлстон, – проговорила она, с трудом скрывая раздражение, – прошу, скажите мне, кто они.
– Как пожелаете. Это королева Шарлотта. – Граф поднял темную бровь.
Хелен еще сильнее разъярил тот факт, что лорд Карлстон был прав: ей не удастся добыть никакой информации из этого источника. Однако теперь она поняла, что имела в виду королева, когда прошептала ей: «Дитя, не верь всему, что говорят о твоей матери».
– И?
– Мистер Бенчли.
– Ваш наставник? Он был знаком с моей матерью?
– Она тоже была его подопечной. Но должен вас предупредить, мистер Бенчли не любит об этом вспоминать и вряд ли выразит желание помочь ее дочери.
Хелен склонила голову – не признавая поражение, а скрывая непокорность. Знатной даме не полагается прожигать джентльмена взглядом. По крайней мере, пока они стоят лицом к лицу. Если мистер Бенчли и правда, как полагает Карлстон, придет сюда, Хелен непременно спросит его о матери и будет предельно настойчива. Тут девушка вспомнила, зачем сама пришла на Темную аллею, и отбросила эти мысли.
– Если талант нельзя унаследовать, откуда вы знали, что я им обладаю? – Хелен скрестила руки на груди, и шаль плотнее окутала ее. – Как вы догадались? Ведь вы проверяли меня все эти дни.
– Ваша мать заметила, что вы еще ребенком умели читать по лицам и видеть их истинные душевные намерения. Разумеется, никто ей не верил. Это невозможно. Однако мы не могли отмахнуться от ее слов. По крайней мере, я не мог.
Хелен всмотрелась невидящим взглядом в темные очертания деревьев. Если мама так рано заметила в ней искру таланта, почему не сказала об этом, никак не подготовила? Даже ребенок понял бы свою необычность и сумел бы скрыть тайну.
– Мне пришлось проверить, обладаете ли вы редкими качествами. – Лорд Карлстон пересчитал их, постукивая одним указательным пальцем о другой: – Обостренные чувства, превосходные рефлексы, замечательное здоровье, нечеловеческая сила…
– Нет, – перебила его Хелен. – Последних двух качеств у меня нет.
– Они появятся. Обычно сила приходит последней. Я увидел достаточно, чтобы развеять свои сомнения. Вы необычайно ловко поймали медальон, просчитали все детали в ситуации с лошадью и мгновенно разработали план действий.
– Просчитала? – Хелен испытала неимоверное облегчение. – А я испугалась, что умею видеть будущее.
– Мы не ясновидящие, – усмехнулся лорд и склонил голову набок, задумавшись над ее словами. – А жаль. Нам бы это не помешало. Вы ощутили прилив энергии, когда осознали, что лошадь несется на вас?
Хелен кивнула, вызывая в памяти чувство приятного волнения.
– Всплеск энергии позволяет нам предположить, к чему приведут те или иные действия, как поступить в критической ситуации. Мы с удивительной точностью просчитываем, какой исход наиболее вероятен. – Лорд Карлстон замялся. – Есть еще одна способность, поверить в которую особенно нелегко.
– Еще более невероятная?
– Мы извлекаем тьму из человеческих сердец.
– Что?.. – Хелен помотала головой, пораженная абсурдным заявлением. Из груди вырвался нервный смешок. – Быть не может. – Она встретилась с темными глазами Карлстона, но увидела в них искренность, а не насмешку.
– Никто не умеет заглядывать в душу других людей, просчитывать варианты возможного будущего и ловить стремительно летящие по воздуху предметы, – подтвердил граф. – Но присмотритесь к себе. Вы на все это способны.
Хелен сглотнула слюну. Привычный ей мир срывался с петель.
– Вы так и не сказали, для чего нам этот дар? – спросила девушка, хотя чем-чем, а даром эти способности, по ее мнению, не были, скорее клеймом выродка.
Однако Дерби упрямо верила в их доброе предназначение. Быть может, горничная права и она вовсе не ошибка природы, а посланец божий. Пугающая мысль, но все же не такая печальная. Лучше быть орудием небес, чем уродом… – Мы избавляем людей от греха? Так мы некто вроде… – Хелен осеклась, подбирая подходящее слово. – Ангелов?
Озвучив эту мысль, Хелен сама поморщилась от такой наглости.
– Ангелов? – невесело рассмеялся лорд Карлстон. – Уверяю вас, что не видел и следов этих созданий на Земле, а уж тем более в Лондоне. Нет, леди Хелен, вы не ангел. Вы чистильщик.
Чистильщик? Хелен окутал туман детских воспоминаний, и она затихла.
Еле слышные разговоры родителей… До нее доносятся обрывки фраз: тьма… сердца… – то же, о чем говорил лорд Карлстон. И повторяющееся, вечно возникающее в тайном шепоте: потеря. Если граф ей не врал, а Хелен еще не готова была довериться ему полностью, то отец с матерью скрывали от них с Эндрю слишком много секретов. Зачем?
– Что это значит? – спросила девушка.
Карлстон расправил плечи и глубоко вздохнул:
– Наверняка вам известно об ищейках с Боу-стрит.
Хелен нахмурилась. Она совершенно не ожидала, что лорд заговорит об их людях.
– Разумеется. Все о них знают.
– И вы осведомлены о том, что это подразделение было сформировано шестьдесят лет назад писателем мистером Филдингом?
– Автором «Истории Тома Джонса, найденыша?» – изумилась Хелен. Это была одна из ее любимых книг!
Граф кивнул:
– Именно он также был назначен мировым судьей в Вестминстере. Невероятно дальновидный человек, Генри Филдинг обратил внимание на то, что с каждым годом в Лондон съезжается все больше несчастных, которые ищут лучшей жизни и не находят ее. Он понял, что их отчаяние и постепенное перенаселение города приведут к неизменному росту преступности. Тогда мистер Филдинг создал общество сыщиков в надежде упорядочить надвигающийся хаос. Особенно впечатляет то, что его проект спонсировало Министерство внутренних дел. А это непросто, ведь приличному англичанину претит сама идея создания полицейских органов, поскольку она принадлежит французам, – с насмешкой добавил Карлстон. – Вот почему сыщиков недостаточно и их стараниями мало что меняется в преступном мире Лондона. Однако начало положено.
