Ответом ему стала полная согласия тишина…
А после я почувствовала, как меня подхватили на руки. Быстрые, но спокойные шаги, шуршащие по влажной траве, вскоре сменились размеренной, неторопливой поступью по каменным ступеням. Поворот, затем ещё один, снова ступени, площадка, длинный коридор, и вот уже за нами с негромким стуком захлопнулась знакомая дверь. Вмиг запахло гарью и плавящимся воском от вспыхнувших под потолком свечей, а демон, принёсший меня в библиотеку нашей комнаты, опустился в стоящее неподалёку кресло.
И только тогда я заставила себя разжать судорожно сведённые пальцы, мёртвой хваткой вцепившиеся в плотную ткань рубашки. Под моими руками всё ещё чувствовалось мерное, сильное биение его сердца, грохотом отдаваясь в ушах, я чувствовала, как бьётся заветная жилка на его шее, как течёт кровь в его жилах, как пульсируют его вены, как наливаются кровью мои глаза… И всё ещё сопротивлялась дикой, невыносимой жажде крови. Я боялась навредить ему.
Но страх исчез, стоило только увидеть взгляд нестерпимо синих глаз с золотистым узором на радужке. Такой насмешливый и понимающий одновременно…
Я не поняла, в какой момент мои клыки прокусили кожу, пробили вену, а на языке почудился солоноватый для всех, но сладковатый для меня привкус его крови. Его ладони на моей талии чуть сжались, и демон, подавив тихий стон, откинул голову на высокую спинку кресла, открывая мне свободный доступ к своей шее. Разрешая, позволяя и отдавая мне всё и даже больше. Он не пытался защититься или отстраниться, как-то ограничить меня или остановить. Он доверял мне, зная, что я никогда не посмею обмануть его доверие. Не смогу убить или причинить боль. Не смогу… и не сумею.
Ладони на моей талии сжались чуть сильнее, пробравшись под тонкую ткань рубашки, ближе прижимая к мужскому телу, а тихий шёпот пробрал до самых костей:
– Саминэ…
И я действительно не смогла зайти слишком далеко. Отстранилась тогда, когда это было нужно, нежно лизнула языком две свежие раны на светлой коже, залечивая их, и прижалась губами к месту недавнего укуса, чуть подрагивая от пережитого, сжимая его плечи ладонями.
Я ведь действительно полюбила его всей душой и сердцем… И не смогла бы навредить. Никогда!
Глава 11
Ариатар
– В порядке, лап? – При нашем появлении чёрный дракон подскочил с лавочки, на которой сидел возле кабинета директора. Впрочем, все его так называемые сокурсники, а точнее, восьмёрка, ранее известная своими выходками как «омерзительная семёрка», находились здесь. За исключением вампира. И дальнейшие пояснения Кейна пролили свет и на эту сторону вопроса. – Ну слава ёжикам святым… Кизара пришлось усыпить, а то рвался, как я, навстречу свежим плюшкам. Сколько он не жрал, интересно?
– Долго, – тихо вздохнула грустная белокурая девушка, неплохой ментальный маг, обнимая себя за поникшие плечи. – Не было возможности выйти в город. А в Академии вампирам питаться запрещено.
Негромкая усмешка сорвалась с моих губ сама, вызвав у не сумевшей сдержаться Саминэ лёгкий предательский румянец. Впрочем, укоризненный взгляд я проигнорировал, оставив смущённого вампирёнка среди её друзей и без стука толкнув дверь в кабинет Сеш’ъяра.
Да, подобный запрет действительно существовал и действовал в стенах Академии… Вот только мне на него было глубоко плевать. О его нарушении золотой дракон знал давно и не собирался на него влиять, понимая, что леди Эльсами Та’Лих небезопасно покидать владения Гильдии некромантов. К тому же чужая кровь всё равно окажется напрасно пролитой – после моей ни одна другая не принесёт никакой пользы, одно лишь раздражение, подобно стакану воды после бокала изысканного вина.
К тому же… Саминэ неплохо себя контролирует, и это самый весомый из аргументов в пользу разрешения вопроса о её пропитании. И сдерживается она исключительно из боязни навредить мне…
Пожалуй, осознание этого стоит всего произошедшего за последнее время, и оно несколько поуменыпило моё собственное желание свернуть чью-то шею.
И именно поэтому, ответив поворотом головы на кивок главы гильдии, сидящего в кресле за своим столом, я молча занял место около окна, привалившись плечом к книжному шкафу. Всё остальное пространство было занято магистрами и архимагами, включая несколько ненавистных мне лиц.
– Упырь знает что. – Помассировав переносицу, один из наследников правящего рода золотых драконов откинулся на спинку кресла, в котором сидел, и хмуро произнёс, не глядя на коллег по цеху: – Второкурсниками пробита защита Академии. Бывший директор выпущен на свободу, мертва адептка третьего курса. По слухам, в городе пропадают полукровки, а вчера ночью был выстроен портал из чистой магии Хаоса. И весь этот бедлам вертится вокруг кучки второкурсников… И никто не может найти внятного объяснения происходящему. Как это понимать?
– Я давно говорил, что с омерзительной семёркой, а теперь и восьмёркой, нужно что-то делать, – вытянув ноги, устало выдохнул Малаксар де Арк. – Слишком много проблем, слишком много неприятностей. Сколько можно с ними возиться, директор? Смерть ученика уже не тянет на безобидную шутку. Их надо отчислить!
– Наиглупейшая шутка из всех возможных, Малаксар, – хмыкнул дракон-некромант, постукивая выступившими когтями по мягкому подлокотнику. – Ты пытаешься меня убедить, что второкурсникам под силу снять зачарованные цепи с ослабленного упыря?
– Эльфийка призналась, что она вытащила из стен защитные амулеты, – небрежно поигрывая тонким стилетом, усмехнулся Лаур Джавир, тёмный эльф, полукровка. Один из известных магистров, он был талантливым некромантом… и отличался своей ярой ненавистью к женскому полу. – Снять цепи мог кто угодно, они не стали бы особой помехой. В том числе их мог скинуть и сам упырь. Как бы то ни было, но у нас на руках имеется труп ученика. И кто-то должен за это ответить. У вас небольшой выбор, директор: гильдия призовёт к ответу либо проблемных адептов… либо вас.
– Если не найден будет истинный виновник, – усмехнулся Сеш’ъяр, никак не проявив своего волнения. По моим губам против воли пробежала усмешка: дракон всегда мастерски скрывал свои чувства. Тем более сейчас, когда прекрасно распознал некий непрозрачный намёк на то, что из-за подобного происшествия его власть и влияние в гильдии может пошатнуться. – У истощённого упыря не было сил порвать зачарованные мной цепи. Кроме того, снять их не смог бы никто из живых, обладающих даром некромантии. Так что либо это сделали целители, либо… кто-то проник извне. Учитывая пробитую брешь, я склонен ко второму варианту.
– Как бы то ни было, но провинившиеся адепты должны покинуть Академию. – Хриплый, резкий голос Мегары разрезал повисшую в кабинете задумчивую тишину. – За многочисленные нарушения Устава!
– Да неужели? – иронично выгнув брови, поинтересовался дракон, глядя на ятугаршу. Сложив пальцы домиком, он иронично спросил, сам того не зная, ненамного опередив меня: – И за какие прегрешения?
– Пьянка, проведение запрещённого ритуала, нарушение комендантского часа, брешь в защите, – перечислил Малаксар, внезапно вспомнивший о собственной занимаемой должности ректора Академии. – Это не считая последствий их разгульного поведения! Мы вынуждены их отчислить, Сеш’ъяр. Иначе проблем не избежать.
