– Прости, Эльсами. – Обхватив моё лицо ладонями, эрхан коснулся губами моего лба, прикрыв глаза. – Меньше всего я хочу причинить тебе боль. Но и дальше оставаться в неведении ты не можешь.
Я мягко отстранилась, нахмурившись ещё больше, глядя в синие глаза демона, ища и не находя в них ответа. Чего я не знаю, о чём он мне не сказал? И как это связано с сегодняшними событиями?
Вместо ответа, горько усмехнувшись, Ари меня обнял, крепко прижимая к своей груди. Вокруг мгновенно всколыхнулась Тьма, медленно, чуть болезненно вытягивая из меня магические силы, перемещая нас в пространстве. Я так и не смогла привыкнуть к мгновенному перемещению и к его последствиям, но конечная точка нашего перемещения этим способом, не самым безопасным и наименее приятным из всех, стала для меня сюрпризом. Когда я, открыв глаза, пытаясь перетерпеть отвратительное ноющее чувство внизу живота, осмотрелась, то обнаружила вокруг кладбище.
Арка над головой, несколько ржавая, местами поросшая мхом и почти закрытая дикими вьющимися растениями, вызывала подозрения, что погост порядком заброшен. Им пользовались, судя по виднеющейся едва протоптанной дорожке, замшелым, покосившимся мраморным крестам и позеленевшим надгробиям, достаточно редко. Здесь встречались и старые склепы.
Девятый полигон я узнала сразу, хотя была на нём всего один раз, во время экскурсии, устроенной Риком по Академии некромантии. Сюда не пускали адептов, здесь не проводились учения, здесь только хоронили погибших адептов, магистров Академии, членов гильдии или особо важных людей Мельхиора…
Эта часть кладбища пополнялась крайне нечасто, и осознание этого заставило невольно нахмуриться, снова глядя непривычно молчаливому демону в глаза.
Что мы тут делаем?
Ответа я не получила. Избегая моего взгляда, Ариатар молча взял мою руку, переплетая наши пальцы, и потянул меня за собой, на старую, чуть заметную тропинку. Я только хмурилась, ожидая каких-либо объяснений, не получая их, но послушно следуя за эрханом.
Ему я не могла не доверять. И всё же в висках бился, как прежде, немой вопрос. Непонятная тревога колола сердце, когда вокруг возникали и исчезали надгробия, имена на которых уже стерло время, а погода разрушила некогда крепкий, блестящий гранит и мрамор. Чем дальше мы шли, тем свежее и целее становились могилы – ближе к ограде, высокому кованому забору, хоронили недавно усопших магов.
На миг мелькнула успокаивающая мысль, что, должно быть, Ари ведёт меня к могиле убитой адептки. И только знания, полученные в этих стенах, твердили об обратном: пока не будет произведено полное вскрытие и допрос некромантами погибшей, её тело не предадут земле. Тем более без обряда очищения, который проводили над всеми умершими адептами, чтобы их души не стали впоследствии мстительными призраками и не переродились в упырей. Та тёмная целительница погибла этим утром, а обряд нельзя провести в светлое время суток…
В чём же тогда дело?
Эрхан неожиданно остановился у одной из относительно свежих могил, и я по инерции едва не налетела на него. Он молчал. Просто стоял молча, прикрыв глаза, ничего не говоря и не поясняя. Он просто стоял… а его рука, сжимающая мою, вдруг ослабела.
Я не знаю, что напугало меня больше, почему сердце внезапно глухо забилось в груди. Не трогая эрхана, абсолютно ничего не понимая, терзаемая догадками и тянущим чувством страха, я выступила из-за его спины, чтобы рассмотреть как следует злосчастную могилу. Ничем не примечательный, значительно просевший, но всё ещё высокий холм из глины и песка казался тёмным и… пустынным, забытым из-за отсутствия какой-либо травы и цветов. Лишь крупные комья, мелкий сор, и больше ничего…
Захоронению от силы пара месяцев, но кто-то уже поставил на нём надгробие, не беря в расчёт, что из-за усадки почвы оно может накрениться или завалиться. Первые признаки уже были заметны – светлая полукруглая вверху мраморная плита с вкраплением тёмной крошки слегка покосилась, левая сторона ушла глубже, чем правая. На ней не было ничего. Ни дат, ни памятной надписи, ни строк прощания… Только скупая фраза обычным шрифтом, написанным впопыхах неровными рунами, обозначающая имя почившей с миром.
«Самина Та'Лих».
Сердце, дрогнув, пропустило удар.
Что?..
Сердце с силой ударилось в груди, отдавшись стуком в висках, в голове образовалась пустота, а ноги вдруг стали ватными. Я перевела взгляд на демона, всё ещё не понимая происходящего, душа металась в панике, не веря, не понимая, что происходит, но разум уже знал ответ на все мои вопросы.
А Ари… Впервые в моей жизни Ариатар сейт Хаэл, наследник страны демона, сын великой Сайтаншесской Розы… отвёл взгляд. Он не смотрел мне в глаза, и лишь его пальцы чуть дрогнули, словно он хотел коснуться меня, а после сжались в кулаки, всего на миг, так, что побелели костяшки и… безвольно повисли.
Голос демона звучал глухо и слишком спокойно, отстранённо, а взор по-прежнему был направлен на могилу:
– Я не смог сказать тебе раньше, Эльсами. Леди Самина Та’Лих умерла в ту ночь. Я не успел помочь, погибли все твои сопровождающие. Я смог спасти только тебя, а твоя мать… Перелом позвоночника и темноэльфийский полуторник в сердце не сможет пережить ни жрица Латимиры, ни чистокровный вампир. Прости, Эльсами. Когда я оказался над площадью Мельхиора, она уже была мертва.
Нет… Нет!
Я не могла пошевелиться, смотря на эрхана… и не видя ничего. Я не хотела этого слышать, не хотела осознавать, не хотела верить… Не могла. Я просто не могла этого признать! Сердце билось о грудную клетку, разбиваясь в кровь о рёбра, от нехватки кислорода кружилась голова, и внутри её билась предательская, разрывающая душу мысль.
Моя мама мертва.
Понимая, нет, чувствуя, что от Ариатара я не добьюсь больше ничего, шагнула вперёд, не осознавая, что творит собственное тело. Демон не стал мне мешать, да и вряд ли смог сейчас сделать хоть что-то. Перед глазами, несмотря на смазанное зрение, слишком ясно предстали написанные на могильной плите руны.
Мама…
Я не поняла, когда с моих губ сорвался всхлип, и был ли он слышен. Потом резкий, рваный выдох, судорожно прижимаемая ко рту ладонь, и слёзы, жгущие глаза.
Мама… Там, под слоем земли и глины, похоронена моя мама…
Нет. Не может быть… Нет… Нет, нет, нет!!!
И лишь шелест ярко-жёлтой листвы над головой, слишком громкий и слишком спокойный, как никто другой твердил об обратном.
Мама…
Я уже не замечаю ничего, что происходит вокруг и за моей спиной. Не вижу, не слышу и не хочу знать. Не чувствую, как собственные ноги ведут меня к самому надгробию, как подгибаются колени, ударяясь о затвердевшую землю. Не слышу, как осыпаются с небольшого холма крупные и мелкие камни, не чувствую, как от сырости мгновенно промокают штаны на коленях, как припекает ещё тёплое осеннее солнце через тёмную ткань моей рубашки.
