– Мама, – простонала Ипполита. – Что ты делаешь?
Антиопа не ответила. За миг до того, как пижон прорвался к ней, она выронила гриф и упала ничком прямо на хромированное, сделанное из вольфрамовой стали орудие пытки, даже не попытавшись смягчить падение, выбросив руки перед собой. Так падают тряпичные куклы и мертвецы. Ипполита ожидала вопля или хотя бы стона, но ничего не услышала.
Пижон стащил мамочку с грифа, перевернул на спину. Антиопа мелко вздрагивала, стучала зубами. На губах ее выступила пена.
– Врача!
Ипполита достала вайфер из кармана шортов. Каждое движение отдавалось в мозгу фейерверком боли, прокушенный язык распух лежалым трупом на жаре́. Увы, одетыми в зале были только Ипполита с пижоном, а пижон делал мамочке непрямой массаж сердца, и значит, рассчитывать, что врача вызовет он, не приходилось.
– Шко’аа?
– Вы куда звоните? Вы пьяны?
– Шко’аа помошшш? К’уб «Амасонкы-ы-ы», Пи’ейская шемь-а…
– Клуб «Амазонки»? Что там у вас?
– Мама! Мама уми’ает!..
– Выезжаем, – деловито откликнулась диспетчер. – Ждите машину.
– Это я виноват, – пижон сидел над затихшей Антиопой. Обхватив руками голову, он раскачивался из стороны в сторону. Дурацкая прядь волос мокрой тряпкой свисала вниз. – Это я, я виноват…
– Ты не вино’ат…
– Третий раз подряд! Мог бы догадаться…
– Не вино’атый ты…
Тезей, вспомнила Ипполита. Его зовут Тезей.
5
Тезей
В «скорую» его не пустили. Родственник? Муж? А, близкий друг! Близким друзьям не положено. Нет, никаких исключений. Отойдите, молодой человек! Счёт идёт на минуты, должны понимать. Хорошо хоть, водитель «скорой», уже трогаясь с места, сжалился, опустил стекло. Городской клинический центр, адрес…
– Спасибо! Адрес я знаю!
Такси домчало Тезея до центра за одиннадцать минут. В машине его скрутил приступ кашля. Два погружения подряд – хорошо хоть, второе, в «Элизиуме», было усеченным, нетипичным. Молясь, чтобы ингалятор помог, Тезей старался дышать медленно, ровно, не раздражая воспалившееся горло – и поймал в зеркальце сочувственный взгляд таксиста.
– Вам бы к врачу…
– А мы куда едем?
– Ну да, верно, – смутился таксист.
И прибавил газу, за что Тезей был ему благодарен.
Дворники меланхолично размазывали по стеклу капли дождя. За окном во тьме мелькали расплывающиеся огни. Казалось, мембранная зона не желает его отпускать. Пирифой, в который раз напомнил себе Тезей. Я вернусь, Пирифой. Вернусь за тобой. От одной мысли о возвращении в «Элизиум» под ложечкой начинало сосать, а в горле пересыхало, но Тезей повторял это «вернусь, вернусь, вернусь», пока оно само не превратилось в «не сейчас, наверное, когда-нибудь…»
Из такси он вылез с трудом, словно древний старец. Тезея качало, он едва сохранял равновесие. Погружения и битва с амазонками обошлись ему дороже, чем думалось поначалу. Он постоял, собираясь с силами, и с целеустремленностью робота двинулся ко входу в центр. Шёл по струночке, выпрямив спину, как пьяный, демонстрирующий свою трезвость. Дождь зарядил сильнее, вода текла по лбу и щекам, мешалась со струйками холодного пота. Мокрая прядь липла к лицу, но Тезей не делал попыток отбросить её в сторону.
– Нет такой? Почему нет?! Её только что привезли!
Неужели «скорая» была фальшивкой? Неужели Антиопу сейчас везут в другое место?! Юго-Восточный округ, район, ограниченный улицами… подвальная операционная без окон…
– Если только что привезли, могли не успеть внести в базу.
Молоденькая регистраторша смотрела на него с жалостью и осуждением. Довели вы себя, красавчик, читалось на ее остреньком лице. Вам бы самому обследоваться, попить витаминчики…
– Пожалуйста, посмотрите ещё раз.
– Уже смотрю… Вот, появилась! Я же вам говорила…
– Куда её направили?
– В реанимацию. Но вас туда не пустят.
– Я подожду в коридоре. Где ваша реанимация?
Регистраторша поджала губы, сомневаясь: вдруг сомнительный парень начнет ломиться, мешать реаниматорам? В итоге сжалилась:
– Правое крыло, второй этаж, торцевая дверь в конце коридора. Там и кресла есть – можете присесть и подождать.
– Спасибо!
– Кто вы ей? – толкнуло в спину.
Тезей решил не рисковать:
– Жених!
– Халат в гардеробе возьми, жених! – с женихами регистраторша была «на ты». – Халат и бахилы! Без бахилов не положено…
Упав в обещанное кресло, ближнее к торцевой двери, он наконец убрал с лица доставучую прядь. Сегодня это было подвигом. Вскоре намечались и другие подвиги, будь они прокляты. Коридор пустовал, но вряд ли это надолго. За Антиопой, вне сомнений, придут. Придут те же люди, что увезли Симу Шавуш с Козьего въезда и подменили тело букмекера в здешнем морге. Возможно, они уже здесь.
Надо сообщить деду.
На вайфере обнаружилось непрочитанное сообщение от Питфея. «Готовил рагу, мама его не ест. Ну, ты ее знаешь. Давление пошаливает, думаю, на погоду. Не завести ли мне собаку? Гуляй, малыш, пока молодой.» Расшифровка заняла тридцать секунд: «Остерегайся инспектора Синида Полипемониди. Прокруст – его отец. Оба замешаны в нашем деле. Будь осторожен.» «Остерегайся» и «будь осторожен» в одном коротком сообщении – это говорило о многом.
Тезей вошёл в сеть. С ноутбука было бы сподручней, но выбирать не приходилось. Карта Кекрополя. Юго-Восточный округ. Район, ограниченный четырьмя улицами. Координаты геолокации. Скринсейв. Сохранить.
«Мальчик убивает собаку видео». Поиск. Ролик, сводивший с ума детектива Эвпаламида – мертвого детектива Эвпаламида?! – нашёлся далеко не сразу. Архивное старьё. Удача, что он вообще сохранился в сети. Скопировать ссылку в папку со скринсейвом и аудиофайлом из «Элизиума». Заархивировать папку. Открыть шифровальную программу «Криптон», спецразработку (О)ДНБ.
Сообщение деду. Набор текста.
Сима Шавуш. Время, район, обстоятельства гибели. Изъятие органов. Аудиофайл и скринсейв карты района. Мужской голос на записи: обратить внимание.
Ролик с мальчиком и собакой. Мальчик – Сима Шавуш – букмекер. Сходство действий, моторики, характерной координации движений. Сюда же: тренажеры. Знак вопроса. Источник – детектив Эвпаламид. Упоминание Талоса, затем – отца детектива, обвиняемого в убийстве Талоса. Связь с тренажерами? Связь с роликом? Ссылка на ролик прилагается. Прояснить судьбу детектива.
Антиопа. Краткое описание случившегося. Присутствие Тезея при всех трех случаях предполагаемой одержимости. Закономерность?
Пирифой? Нет, это не имеет прямого отношения к делу.
