В июне сокрушительный удар готовился нанести Карельский фронт.
Наступление наших войск на Выборг заставило врага перебросить туда часть войск из района Онежско-ладожского перешейка, ослабив свои олонецкую и медвежегорскую группировки. Этим воспользовалось наше командование, планируя Свирско-Петрозаводскую операцию. Войскам Карельского фронта ставилась задача во взаимодействии с ладожской и Онежской военными флотилиями прорвать многополосную долговременную оборону противника, разгромить его олонецкую и масельскую группировки, освободить Петрозаводск и всю Карелию.
Командующий Карельским фронтом генерал армии К.А. Мерецков решил нанести главный удар силами 7-й армии при взаимодействии с ладожской военной флотилией в направлении на Олонец и Сортавала. После прорыва обороны противника на реке Свирь часть сил 7-й армии должна была во взаимодействии с Онежской флотилией освободить город Петрозаводск. В соответствии с этим планом ладожская флотилия должна была огнем корабельной артиллерии содействовать продвижению левого фланга наших войск, высадить десант в районе рек Олонка и Видлица, помочь нашим частям форсировать реку Свирь.
Онежская флотилия получила задачу содействовать продвижению правого фланга наших войск в сторону Петрозаводска, блокировать корабли противника в их базах, обеспечить перевозку войск, вооружения и боеприпасов.
Хочется хотя бы в общих чертах рассказать о боевом пути этой флотилии. Она была сформирована в тяжелую осень 1941 года.
В начале августа 1941 года мой заместитель адмирал И.С. Исаков, находившийся в Ленинграде, поднял вопрос о формировании военной флотилии на Онежском озере.
– А где мы возьмем корабли? – спросил я.
– Поставим пушки на гражданские суда.
Я ответил согласием. Командующим флотилией был назначен капитан 2-го ранга А.П. Дьяконов. Когда он со своим штабом прибыл в Петрозаводск, пришлось заниматься не только вооружением кораблей и комплектованием их команд, но и обороной базы: враг приближался к Петрозаводску.
Мне из Москвы удалось связаться с Дьяконовым. После его доклада стало ясно, что оставаться в Петрозаводске больше нельзя. К тому же и кораблей там еще не было.
– Где же выделенные вам суда?
– Все еще на Волге и Каме.
– Куда думаете перенести базу?
– В Девятино, около Вытегры. Там и мастерские кое-какие есть. Соберем туда наши пароходы и за зиму вооружим.
– Дойдете туда?
– Думаю, дойдем.
– Разрешаю переход в новую базу, – закончил я разговор.
Суда, почти не имевшие вооружения, шли под огнем и бомбежками. Все же добрались до Девятино. Здесь за короткое время флотилия пополнилась – на буксиры, шаланды, прогулочные катера ставились орудия и пулеметы. Вчерашние гражданские речники переоделись в военную форму. Сугубо мирные суда превратились в боевые корабли. И воевали. Неплохо воевали. Теперь они готовились к крупнейшей своей боевой операции.
Командующий Карельским фронтом приказал 21 июня перейти в наступление сначала войскам правого фланга 7-й армии, а день спустя и остальным частям. Ладожскую флотилию этот приказ застал во время учений. В.С. Чероков, предвидя, что операция начнется с часу на час, заблаговременно посадил десант – 70-ю отдельную морскую стрелковую бригаду – на корабли и отработал высадку на берег. Теперь можно было не терять времени на посадку и инструктаж. Десант был на борту кораблей, каждый боец не только знал свою задачу, но и приобрел кое-какие практические навыки. Корабли под командованием капитана 1-го ранга Н.И. Мещерского сразу же отправились в район действий. Из Новой Ладоги они вышли 22 июня. На рассвете следующего дня корабли артиллерийской поддержки открыли огонь по берегу. Бомбардировочная и штурмовая авиация наносила удары по огневым точкам и оборонительным сооружениям. Вскоре к берегу ринулись суда с морской пехотой. Десант успешно выполнил свою задачу. Высадившись в Видлице, он оказал большую помощь нашим войскам, наступавшим в этом районе.
Командованию ладожской военной флотилии и командиру десанта Н.И. Мещерскому удалось в полной мере использовать элемент внезапности. Быстрота и слаженность в действиях наших сил не дали врагу подготовиться к отпору. Сказались вдумчивый выбор места высадки и хорошая ее подготовка. Заранее были обсуждены и согласованы все вопросы взаимодействия. Большая заслуга в успехе десанта, несомненно, принадлежит капитану 1-го ранга Н.И. Мещерскому, смелому и опытному моряку, прекрасному организатору.
Отряд бронекатеров ладожской флотилии продолжал оказывать артиллерийскую поддержку наступавшим войскам, а тендеры перевозили войска через Свирь. За одну неделю – с 21 по 28 июня – моряки переправили через эту реку свыше 48 тысяч человек, 212 танков, 305 автомашин, 446 орудий, более 1,5 тысячи повозок, 1770 лошадей и 3350 тонн различных грузов.
Тем временем корабли Онежской флотилии помогли переправиться на правый берег Свири частям 368-й стрелковой дивизии, а затем высадили тактические десанты в губах Лахтинской и Уисской. Десанты выяснили, что войск противника южнее Петрозаводска нет, а в городе начинаются пожары. Капитан 1-го ранга Н.В. Антонов, который в это время командовал Онежской флотилией, решил не дожидаться подхода сухопутных войск, высадить десант в самом Петрозаводске, а ранее высадившимся морским пехотинцам приказал двинуться к городу по шоссе. Это было большим риском: ведь сил в распоряжении Антонова было совсем мало. Но риск оправдался. Неожиданный удар парализовал сопротивление противника, и моряки освободили город. Флотилия за это была отмечена в приказе Верховного Главнокомандующего, а части, участвовавшие в освобождении столицы Карелии, получили почетное наименование Петрозаводских.
Капитан 1-го ранга Н.В. Антонов всегда отличался храбростью и решительностью. Эти качества он позже во всем блеске проявил на Дальнем Востоке, где уже в звании контр-адмирала командовал Амурской флотилией и заслужил Золотую Звезду Героя.
Операции в Карелии являют собой пример успешного использования разных видов наших Вооруженных Сил – сухопутных войск, авиации, флота и озерных флотилий.
Как-то уже после войны мы разговорились с маршалом К.А. Мерецковым. Он с удовольствием вспоминал о совместных действиях с моряками, вспоминал Испанию…
В 1936 году я встретил в Валенсии помощника главного военного советника республиканских войск, которого все называли Петровичем. Он только что вернулся с фронта и делился своими впечатлениями с советскими товарищами. Через год, вернувшись в Москву, я, еще в гражданском костюме, шел в Генштаб. Вдруг меня остановил какой-то военный.
– Компаньеро Петрович! – сразу узнал я его.
– Да нет, я теперь снова Мерецков, – засмеялся он.
Кирилл Афанасьевич не отпустил меня, пока подробно не расспросил, как идут дела у республиканцев. Видно было, что Испания глубоко засела ему в сердце.
Позже мы с ним часто встречались в Москве – в 1940 году он возглавлял Генеральный штаб, – а уже во время войны – на Севере, когда он командовал Карельским фронтом. А.Г. Головко с большим уважением отзывался о генерале Мерецкове. Моряки быстро находили общий язык с командующим фронтом. Это чувствовалось и когда мы вместе с Мерецковым бывали в Ставке – все вопросы разрешались с ним легко, и мы приходили к обоюдному согласию.
