Хвойная тайга сменилась березовой рощей, и Оля поняла, что идет босиком по густой и мягкой шелковистой траве. Снег вокруг сменился сочным буйством зелени, и купающиеся в ярких солнечных лучах березы выглядели белоснежными, словно только что явились сюда из заснеженной тайги. Вкус воздуха пополнился ароматами лесных трав и цветов, и Оля пожалела, что на свете существуют какие-то враги. Почему они вообще есть? Почему нельзя просто жить в таком вот прекрасном мире и наслаждаться жизнью… Вместо ответа в памяти вспыхнуло распахнутое окно и приближающаяся пропасть высотой в четырнадцать этажей, к которой помимо воли несут Олю собственные ноги. Ощущение сказки мгновенно сменилось острым чувством несправедливости и жаждой мести. Да уж… ей бы там, в квартире, быть такой, как сейчас – тогда бы у нее было больше шансов. К сожалению, красивой и сильной она может быть только в иллюзорном мире.
– Это Священная Роща, – загадочная красавица остановилась посреди белоснежного березового леса. – Только носитель Образов Древней Крови может в нее войти. Здесь ты предстанешь перед Пращурами. Если они сочтут тебя достойной, твой путь продолжится.
Ее фраза несколько озадачила Олю. Если? А если нет, что будет тогда?
– Тогда ты так и останешься погибшей при взрыве бытового газа в твоем жилище, – не оборачиваясь, ответила синеглазая провожатая.
Как все-таки сильно психические потрясения влияют на сон, подумала Оля. Такая прекрасная иллюзия то и дело перемежается с реальными следами ее безрадостной и несправедливой жизни…
Внезапно красавица-врач исчезла, и Оля поняла, что находится уже не здесь, а где-то бесконечно далеко. Белоснежные березы вокруг стали громадными, уходя в высь на сотни метров, шелковистая трава под ногами стала густой, словно ковер, и идеально ровной, будто кто-то подбирал травинки одну к одной, окружающая зелень стала яркой и нежно-зеленой, утратив темные оттенки. Оля стояла на залитой солнечным светом лесной поляне в центре круга, образованного человеческими фигурами трехметрового роста. Шестнадцать мужчин и женщин, облаченных в сияющие белые одежды, пристально смотрели на нее, их бездонно-синие глаза слабо светились, взгляды пронзали насквозь, просвечивая каждую клеточку организма. Длинные волосы золотистого цвета пульсировали сиянием в унисон, словно круг из шестнадцати фигур действовал как единое целое, и Олю охватило необъяснимое ощущение родства с этими величественными и загадочными исполинами. От охватившей ее робости она невольно затаила дыхание и с волнением ждала вердикта гигантов.
– Дышать-то не забывай! – негромко, но властно изрек самый старший из них, могучий седовласый старец с резным посохом в руках, поблескивающим обилием кристаллов, будто индикаторами. – Приступим!
Он едва заметно ударил посохом в землю, усеивающие посох кристаллы усилили свечение, и его кристальное навершие, выполненное в виде крохотной модели солнца, вскипело бурлящим пламенем. Олино платье исчезло, оставляя ее обнаженной под суровыми взглядами сияющих гигантов, но Оля все еще ощущала облегающий тело материал одеяния. В сознании откуда ни возьмись возникла стопроцентная уверенность: могучий старец сделал платье полностью прозрачным, потому что сияющие гиганты желают оценить степень Олиного совершенства. Оля расправила плечи, торопясь избавиться от извечной привычки к постоянно сутулой позе. От этих мгновений зависит все – тут, во сне, такие правила, это Оля понимала очень хорошо. Но она им понравится, обязательно понравится! В этой иллюзии она такая красивая и совершенная, что ей любые горы по плечу!
– А почему все так плохо? – произнесла ослепительно прекрасная женщина, разглядывая Олю исполненным скепсиса взглядом, и слова давно забытого языка отпечатались в Олином сознании точным переводом. – У них там все как-то совсем печально. И с каждым поколением все печальней и печальней.
– Другие еще хуже, – ответил ей кто-то из мужчин. – Эту хотя бы можно было подлатать.
– Пусть попробует, – присоединился к нему еще один. – В царстве слепых и одноглазый – король!
– К тому же она там будет не одна, – высказалась еще одна идеальная красавица. – Расичи сообщают, что она перспективна и сможет выгодно дополнить собою остальных Пробудившихся.
– Что говорит каста воинов? – вопросил могучий седой старец с пылающим посохом.
– Ммм… – отвечающая ему женщина шутливо вжала голову в плечи, изображая испуг, и сделала опасливую гримаску. – Им еще не сказали. Щур не я!
– Угу, – присоединилась к ней вторая, – и не я!
– Понятно, – вздохнул старец. – Отдуваться мне. Ну, что решим?
– Пусть попробует! – повторил мужчина, тот, что заступился за Олю первым. – Я в нее верю.
– И я, – присоединился к нему второй. – Лучше сожалеть о сделанном, чем о несделанном.
Остальные участники круга коротко высказали свое мнение, и могучий старец подытожил:
– Решение принято. Она получит Пробуждение. – Взор его бездонно-синих глаз пронзил Олю, словно лазер: – Ты возвращаешься в лоно Рода, дщерь! Сражайся с ворогами храбро! Не подведи нас! – торжественно объявил он и хмуро добавил: – Не то нам так влетит от воинской касты – мало не покажется…
Все вокруг помутнело, превращаясь в молочно-белый туман, и дальнейший сон потек без сновидений, стирая ощущение времени.
* * *
Проснулась она от ощущения множества взглядов и яркого солнечного света, бьющего в лицо через распахнутое настежь окно. В памяти вспыхнуло насмешливое лицо рыжей стримерши, наносящей ей театральный удар неизвестным оружием, и собственное тело, против воли бросающееся в распахнутое окно с высоты четырнадцатого этажа. Оля дернулась, вскакивая на кровати, и метнулась куда-то в сторону, прижимаясь спиной к оказавшейся рядом стене.
– Спокойно, тут тебе ничего не угрожает, – прозвучал незнакомый мужской голос. – Славица, что с ней не так? Почему она такая дерганая?
Оля, прячась за одеялом, с подозрением огляделась. Она явно находилась в больничном стационаре, только он был очень странный. То ли палата, то ли операционная, то ли и то, и другое сразу. Квадратная комната размерами двадцать метров пять миллиметров на двадцать метров три миллиметра, с высокими потолками, высота три метра девяносто девять и семь десятых сантиметра. Очень сложная и непонятная конструкция из серебра и крупных кристаллических элементов, что стоит в центре, наверняка операционный стол. В смысле, Оля точно знала, что это операционный стол, просто таких в медицине не существует, это она тоже знала точно. Вдоль дальней стены стоят четыре круглые кровати, большие и удобные, совсем не больничного типа, но именно на них тут лежат больные, если они есть. В данный момент на одной из них находилась сама Оля. Вдоль стены напротив расположена экзотическая мягкая мебель ручной работы: диван и по паре кресел справа и слева от него. Третья стена была отведена под четыре окна, занимающих чуть ли не всю ее площадь и в настоящее время распахнутых. Через окна в операционную попадал легкий теплый ветерок, за окном едва слышно шумел сосновый лес, щебетали птицы. В четвертой стене имелась входная дверь, белая поверхность которой сливалась с белизной стен, и разглядеть ее было непросто, потому что ни наличников, ни щелей вокруг дверного полотна не было, и более всего походило, будто дверной контур аккуратно вырезан на стене и не является настоящим. Но Оля точно знала, что дверь есть.
