Возлюбленный также познакомил Карлу с большинством журналистов, с которыми она общается сейчас: с Кристофом Барбье, с Филиппом Валом, главой телеканала France Inter, или, скажем, с Лореном Жоффреном из «Либерасьон». Благодаря новым связям Карла Бруни, которую раньше не воспринимали всерьез в этой среде, победно вступила в тесный круг парижской интеллигенции, в один миг перейдя из фривольных манекенщиц в разряд авторов-композиторов и интеллектуалов с определенной гражданской позицией. «Именно тогда она стала говорить, что придерживается левых взглядов», – мимоходом заметил один бывший продюсер. В прошлом осталась миллионерша и светская львица, открыто признавшаяся в интервью газете «Паризьен», что «счастлива жить в Монако – безопасном городе, где столько полицейских». На смену ей пришла новая Карла Бруни, без декольте, но в кофтах с высоким горлом.
* * *
«Сила Карлы в том, что она сумела точно и быстро вычислить тех людей, которые имели вес в той среде, где она хотела продвинуться, – анализирует музыкальный критик Пьер Сианковски, один из журналистов еженедельника „Лез Анрокуптибль“. – Она отлично видит, на какие рычаги нужно надавить, и молниеносно перенимает правила игры. Грубо говоря, она знает, кого соблазнять».
Кристоф Конт
[101], в те времена – глава раздела «World-Jazz-Chanson» в том же «Лез Анрокуптибль», вспомнил, как один из главных редакторов ворвался в кабинет, размахивая диском Карлы: «Это отличный альбом. И к тому же – независимый проект, который наверняка не пойдет, но было бы правда здорово, если бы мы отвели под него обложку». «А я, – поясняет Кристоф Конт, – отдал предпочтение нигерийскому артисту Фела Кути. Он же один из самых влиятельных людей на африканской сцене, и на его счету больше пятидесяти альбомов». Ставка была высока, ведь «Лез Анрокуптибль» – из тех журналов, что делают погоду в музыкальном мире. «Мы и правда создаем ажиотаж, – продолжал Пьер Сианковски
[102]. – Для артиста статья в нашем журнале – как правило, гарантия того, что о нем напишут „Либерасьон“ и „Телерама“, и наоборот». В итоге певице пришлось удовольствоваться врезкой на обложке, посвященной мэтру нигерийского афробита.
[103]
Но это был всего лишь вопрос времени. Шесть месяцев спустя Карла Бруни и ее сестра, режиссер Валерия Бруни-Тедески, появились на обложке «Лез Анрокуптибль»
[104]. Карла даже удостоилась подписи «талантливое юное дарование». Невероятная удача для начинающей певицы.
* * *
Выбрав для записи альбома маленькую независимую студию «Naïve», Карла опять не прогадала. «Они были просто счастливы, что заполучили знаменитую девушку, у которой есть связи по всему миру, – рассказывал нам один музыкант. – Карла была звездой „Naïve“, и они обращались с ней как с королевой. В большой звукозаписывающей компании она стала бы просто певицей, одной из многих».
Окрыленная невероятным успехом первого альбома, Карла Бруни решила сделать ставку на образ молодой певицы, простой и неброской. В то же время она продолжала расставлять свои сети. Ее новая жертва? Артист Жан-Луи Мюрат. Но его нельзя было встретить на светском рауте – большую часть года он жил отшельником в коммуне Рошфор-Монтань, в департаменте Пюи-де-Дом. Поэтому только когда она отправилась к нему за кулисы после одного из концертов, ей удалось наконец подцепить его на крючок. Исключительно как артиста: мрачный брюнет с самого начала очертил границы их сотрудничества. «Дорогая Карла, – сказал он ей во время их первого разговора по телефону, – вы, конечно, хищница, но на мне ведь не написано „дикий кролик“
[105]. Закрыв этот вопрос, Жан-Луи Мюрат не только написал для нее песню «Ce que tu desires»
[106], но и предложил ей спеть своим бархатным голоском три песни для его альбома «Mockba», который вышел в 2005 году.
* * *
Определенно, Карла Бруни никогда не была одинокой артисткой. Спустя два года после их разрыва с Рафаэлем злые языки стали шептаться о том, что именно из-за его ухода провалился второй альбом Бруни «No Promises», вышедший в 2007 году. Конечно, Бертиньяк по-прежнему помогал ей с записью, но самим песням, по ее собственному признанию, недоставало вдохновения. В результате она просто положила на музыку английские стихи.
Еще год спустя ее третий диск «Comme si de rien n’était»
[107] разошелся чуть лучше, в основном благодаря широкому освещению в СМИ по всему миру. Это и понятно, ведь к тому времени она вышла замуж за президента Франции.
На этот раз она обошлась без помощи Бертиньяка. Судя по колкостям, которыми старые знакомые обменивались в прессе, между ними произошла ссора. Доказательство тому – саркастические замечания гитариста «Téléphone» по поводу ее брака, опубликованные в «Паризьен» через четыре дня после выхода нового альбома Карлы: «Она в восторге от этой ситуации, потому что ей так интересней. (…) Есть много доказательств тому, что она хотела бы стать самой известной женщиной в мире»
[108]. Позже Карла и Луи помирились.
Но он был не единственным артистом, отдалившимся от новой мадам Саркози. Так же поступил и Бенжамен Бьоле, сын рабочего, никогда не скрывавший своих левых взглядов. «Бьоле – самый радикальный из музыкантов, и он обожает политику, – рассказывает Кристоф Конт, журналист „Лез Анрокуптибль“. – Он был удивлен тем, что Карла вышла замуж за главу государства, явного правоцентриста. Раньше она часто бывала в гостях у Марианны Фэйтфул… Поэтому немного странно видеть ее теперь в обществе Балкани. По сути, только Бьоле решился высказать вслух то, что думают многие из окружения Карлы». В интервью одному журналу, которое так и не было опубликовано, Бьоле даже признался без диктофона, что не решился сказать ей в лицо о том, что «ее муж – полное г…». В беседе с журналистом испанского издания «Мундо» он все же выразился точнее, назвав политику Николя Саркози «ужасной катастрофой» и «настоящим позором», а Карлу Бруни – «оппортунистом из песни Жака Дютронка».
* * *
Речи завистников? Отнюдь. Сейчас Карла снимается в кино. 20 июня 2009 года, когда Вуди Аллену в Елисейском дворце вручали орден Почетного легиона, первая леди воспользовалась случаем и выбила у режиссера обещание снять ее в своем новом фильме. Тот долго сомневался, но в конце концов нашел для нее малюсенькую роль.
И вот летом 2010 года Вуди Аллен приехал со съемочной группой в Париж. Увы, первый актерский опыт Карлы Бруни был крайне неубедителен: понадобилось тридцать пять дублей, чтобы снять одну-единственную сцену, в которой у первой леди даже не было слов. Казалось, она не могла отвести взгляд от камеры. Вызванная этим задержка в графике возмутила многих актеров. Так, Марийон Котийяр была вынуждена сдвинуть сроки своего отпуска. Карла Бруни даже направила ей письмо с извинениями. «Я очень сожалею, – говорилось в нем. – Актерское ремесло – это профессия, а я в ней только новичок». И если бы на этом все и кончилось… В полночь Николя Саркози со своими телохранителями прибыл на съемочную площадку и спровоцировал небольшой скандал, после чего решил пустить в ход кулаки против особо надоедливых папарацци. Сама Карла Бруни была вынуждена усмирять супруга. Вуди Аллен был крайне взволнован, для него это стало настоящей катастрофой.
