Пианист Риккардо Карамелла
[188], живший во Франции, сопровождал их в тот день: «Карла уже была очень известна, и фотографы выкрикивали ее имя, чтобы она замерла перед их объективами. Мариза была тронута таким приемом. „Ах, если бы мой Альберто был еще жив и мог это увидеть…“ – вздохнула она».
Отец семейства не увидел и то, как в 2007 году часть его драгоценной коллекции мебели и произведений искусства, которая располагалась в Кастеньето По, была продана на аукционе «Сотбис» за 18 миллионов евро. По словам членов семьи, эта сумма была перечислена в фонд Вирджинио Бруни-Тедески, основанный в память об их сыне и брате, скончавшемся в 2006 году. На его похороны, которые проходили на Черном мысе, гости прилетали на частных самолетах, арендованных семейством.
Пьемонтская страница истории клана Бруни-Тедески была окончательно перевернута в 2009 году, когда на продажу выставили имение в Турине, пустовавшее уже долгие годы. Особняк оценили в 9 миллионов, а шесть месяцев спустя бизнесмен аль-Валид, член саудовской королевской семьи, приобрел эти владения за… 17,5 миллиона евро – по словам специалистов, цена была очень сильно завышена. «Николя Саркози тоже участвовал в торгах», – сообщил нам советник президента. Возможно, это всего лишь совпадение, но в 2010 году король Саудовской Аравии впервые в истории Французской Республики был приглашен на парад 14 июля в честь взятия Бастилии. Впрочем, за два дня до праздника он отменил визит.
* * *
Ясно одно: баснословное состояние супруги зачаровывает президента Франции так же, как и родителей Маризы когда-то. Вступив в брак, Саркози стал совладельцем огромных владений семьи Бруни-Тедески, которыми он очень дорожит. А какие чаяния связывали с ними французы, узнав о предстоящей женитьбе президента!
Впрочем, когда в июле 2009 года Саркози приехал в замок Кастеньето По во время саммита «Большой восьмерки», его визит был организован как встреча на высшем уровне. «Все дороги в деревне были перекрыты, никто не мог понять, что происходит», – вспоминает служащий мэрии этой деревеньки в шесть тысяч душ.
Надо сказать, что этот замок стал частью семейных преданий клана Бруни-Тедески. Как-то раз Мариза поручила Джанпьетро Бона выпустить роскошный буклет, посвященный истории имения. На одной из иллюстраций сама хозяйка позировала в тени царственного каштана, будто наследница знатных особ, живших здесь тысячу лет назад… Хотя ее муж стал владельцем имения только в 1952 году. Как настоящая аристократка, Мариза внесла своему другу-писателю задаток… и, похоже, забыла отдать остальное. В самом деле, щедрость никогда не была в ходу в семействе, которое за всю свою историю не выделило ни единого сантима на нужды деревни. В июле, во время фестиваля классической музыки, когда во всех парках региона выступали артисты, Мариза брала плату за вход в свой сад. «Никто из местных жителей так и не смог попасть внутрь роскошного старинного особняка семейства Бруни-Тедески. А вот их соседи дважды в год гостеприимно распахивают ворота своей виллы Чимена», – досадовал другой служащий мэрии.
Не важно: из окон Елисейского дворца туринский замок видится символом семейства, быстро сумевшего встать в один ряд с великими итальянскими династиями. «Однажды Мариза пригласила меня на ужин в свой замок в Турине. Там на стене я увидел картину Брейгеля, которую позже обнаружил в личных апартаментах Елисейского дворца»
[189], – воодушевленно рассказывал бывший министр культуры Жак Ланг, поражаясь фамильной гордости Бруни-Тедески.
Глава 19
Проклятие Бруни-Тедески
Никогда не выдавать своих секретов. Не делиться своими переживаниями. Даже с другом, которому вы заплатили за то, чтобы он написал вашу официальную историю. Даже если потом вы щедро отблагодарили его: подарили кругосветное путешествие на легендарном лайнере «Куин Мэри 2». Рано или поздно этот друг испытает непреодолимое желание поделиться теми тайнами, что вы доверили ему в минуту слабости. Так все и вышло, когда Джанпьетро Бона, биограф семейства Бруни-Тедески, допустил бестактность, обнародовав одну пикантную деталь. Бона был знаком с ними уже больше пятидесяти лет и все же очень удивился тому, что при жизни Альберто эта история хранилась в строжайшем секрете. «Предатель», как назвала его Валерия в телефонном разговоре, и предположить не мог, что его бестактность, связанная с тем, что биологический отец Карлы – не муж Маризы, могла оскорбить членов семейства, которые и сами не раз изливали чувства на публику. В своем фильме «Легче верблюду…», вышедшем через семь лет после смерти отца, Валерия сама рассказала о том, что ее младшая сестра – внебрачный ребенок. В этой картине – семейном автопортрете, где Мариза играет саму себя, говорится в том числе и о том, что Альберто Бруни-Тедески лишь на смертном одре рассказал Карле правду. То есть официально Мариза всегда подразумевала, что ее муж вырастил дочь, зная о ее происхождении. На самом же деле у главы семьи всю жизнь было только предчувствие: разумеется, он понимал, что в их свободном браке такое возможно. Возможно – и только.
* * *
Мариза была постоянно окружена музыкантами, и в туринском высшем обществе, конечно, постоянно обсуждали ее образ жизни. «Мариза была совершенно необыкновенной, – объясняет писатель Джанпьетро Бона
[190]. – Красивая, высокая, светловолосая, богатая… и очень вольная». Иными словами – слишком французская для достопочтенных жителей этого провинциального городка – франкофилов, но, прежде всего, добропорядочных католиков. Поэтому Бруни-Тедески вскоре стали считать выскочками.
Мариза и Альберто не любили выходить в свет и не устраивали приемов для местной элиты. В свой замок они приглашали только знакомых артистов. В кругу семьи Мариза не делала тайны из своих небольших слабостей. Ее роман с гитаристом Маурицио Реммертом, с которым она познакомилась на концерте, длился шесть лет. Когда в тридцать два года Мариза родила Карлу, никто не сомневался, что настоящий отец ребенка именно Реммерт, которому тогда было всего лет девятнадцать. Музыкант знал об этом, но молчал. «Для него вопрос был решен сразу: Карла – дочь Бруни, и точка. Он считал, что девочке будет лучше в ее замке», – рассказывал нам друг семейства. Еще несколько лет Маурицио Реммерт наблюдал за тем, как растет его дочь, которую он так и не признал. А в 1975 году музыкант навсегда переехал в Бразилию.
По Турину ходили какие-то слухи, но никто ничего не знал наверняка. Даже Риккардо Карамелла
[191], близкий друг родного брата Реммерта, долгие годы оставался в неведении. Одна из подруг Маризы рассказывала: «Когда мы отдыхали на озере Ком, мой ребенок играл с маленькой девочкой по имени Консуэло. Она жила где-то далеко за границей, но каждое лето приезжала в Италию. Спустя много лет мы узнали, что на самом деле это была вторая дочь Реммерта, то есть сводная сестра Карлы. Невероятно!» Вскоре об этой девочке, которая младше Карлы Бруни на шестнадцать лет, узнали и в Турине. «В городе все только и говорили, что об этой истории, – продолжала подруга Маризы. – Однажды жена Реммерта даже заявила, что она – тетя Валерии. Всем было так неловко…»
