— Омар, — объяснила Лена. — Мол, если у него будут
неприятности, я не должна приезжать в Ростов. А потом позвонил То — лик и
сказал, что Омара арестовали за убийство, которого он не совершал, так что
особенно не надо волноваться. Толик еще несколько раз звонил и все просил меня
не волноваться. Я чувствовала, что там происходит неладное, но ведь Омар сам
просил…
— Давайте сядем и успокоимся, — еще раз предложил Дронго.
Лена рухнула на стул и закрыла лицо руками. Ее мать тоже села, скорбно поджав
губы. — Значит, Омар приезжал к вам и просил не волноваться, если с ним что-то
случится, так? Я вас правильно понял? Когда это было?
— Несколько месяцев назад он приехал ко мне и попытался
что-то объяснить. Я толком не поняла. Он говорил о Руслане, обещал все
исправить, просил его простить. Я подумала, он опять хочет помириться. В
последние месяцы у нас с ним случались такие временные перемирия, после которых
я опять срывалась. Или он срывался, сейчас я даже не знаю, кто из нас был
больше виноват. — Она тяжело вздохнула. — Омар сказал, что уезжает в Москву.
Обещал вернуться и все объяснить. А потом позвонил Толик и сообщил об аресте
Омара по подозрению в убийстве какого-то перекупщика. Толик был уверен, что
скоро все разъяснится. Потом Толик звонил еще несколько раз, даже приезжал к
нам, но ничего путно не объяснил.
— Толик — это друг вашего супруга, его однокурсник по
институту?
— Да, они вместе учились, даже жили в одной комнате в
общежитии. Толик Потребеев и Омар. И дружат уже много лет. Толик часто к нам
приезжал, еще в Воронеж. Потом к Фатиме приезжал в Махачкалу, сюда в Киев. Мы к
нему ездили в Москву и к его родителям в Новгород.
— И он вам сказал, что у Омара неприятности?
— Да. И передал просьбу Омара не приезжать, даже если меня
вызовут. Меня так и не вызвали. Но я решила, что Омар хочет сам разобраться с
этим глупым обвинением.
Дронго взглянул на Галину: он понял, что повестки до Лены не
дошли. Она отвернулась, чтобы ничего не объяснять, а он не стал спрашивать. Да,
события принимали неожиданный оборот.
— Вы знаете, в чем именно обвиняют вашего мужа? — спросил
Дронго.
— Бывшего мужа, — невесело улыбнувшись, уточнила Лена.
— Ладно, пусть бывшего, — согласился Дронго. — Но вам
известно, в чем именно его обвиняют?
— В убийстве какого-то типа, — достаточно спокойно ответила
Лена. — Это все глупости, Омар и мухи не обидит. Думаю, все достаточно быстро
разъяснится. И Толик так мне и обещал.
"Интересно, почему Потребеев столь настойчиво просил
жену своего друга не появляться на суде?" — подумал Дронго. А Галина после
слов Лены снова дернулась, на ее лице появилось выражение тревоги, даже испуга.
Да, теперь понятно, почему ни следователь, ни адвокат не смогли найти Лену и ее
сына. Галина перевезла их сюда, чтобы отсечь от возможных телефонных звонков и
повесток, приходивших по старому киевскому адресу. Но говорить об этом не
следовало.
— Наверное, вас не смогли найти, — сказал Дронго, избегая
смотреть на мать Лены, — меня поэтому и попросили приехать еще раз поискать
вас.
— Может быть, — спокойно согласилась Лена. — Но я не
понимаю, зачем меня искать, если Омар сам просил не приезжать к нему.
— Его обвиняют в других преступлениях, — возразил Дронго.
Галина дернулась, будто все еще надеясь не допустить
страшного для нее разговора. Она-то явно знала, в чем именно обвиняют ее
бывшего зятя.
— Раз сам не хотел, значит, так и должно быть, — строго
сказала Галина. — И не нужно нам здесь разные страсти рассказывать. Узнавайте,
что вы хотите, и топайте до своей хаты, как у нас говорят.
— Подожди, мама, — прервала ее Лена. — Раз меня искали,
значит, я была нужна. Но почему меня ищут? Или вы считаете, что я могу помочь
вам в этом непонятном деле? Что он еще натворил?
Дронго снова взглянул на Галину Дочь перехватила его взгляд.
— Почему вы все время смотрите на мою мать? — нервно
спросила она. — Или у вас есть свои секреты?
— Никаких секретов! — не выдержала Галина. — Я ничего не
знаю, Леночка…
— Его обвиняют в более тяжких преступлениях, — тихо сказал
Дронго.
Галина дернулась. До последнего момента она не верила, что
он расскажет обо всем ее дочери. Та взглянула на мать и по растерянному лицу
Галины начала понимать, что она упустила нечто важное.
— Каких преступлениях? — спросила она.
Трудно быть Богом. Так, помнится, назвали один из лучших
своих романов братья Стругацкие. Впрочем, в кино и в книгах, где все выверено,
все логично, даже это получается легче, чем в реальной жизни. Вот ему пришлось
приехать в другой город и в другую страну, найти бывшую жену человека,
совершившего тройное убийство, и рассказать ей обо всем. Невзирая на
сопротивление ее матери, которая сделала все, чтобы оградить дочь и внука от
неприятностей. Как быть в подобном случае? Решать за других, что хорошо и что
плохо, или предоставить событиям развиваться самим? Трудно быть Богом на чужой
планете. И нисколько не легче принимать решения за других на своей собственной.
Тем более что он никакой не Бог. Просто он обязан принять решение. За себя и за
других.
— Его обвиняют в тройном убийстве, — безжалостно сказал Дронго.
— В убийстве целой семьи. Прокуратура считает, что он застрелил мужа и жену, а
затем задушил их ребенка.
Галина застонала от гнева. Лена оглянулась на нее, потом
посмотрела на Дронго. Затем неожиданно улыбнулась дрожащими губами.
— Он убил ребенка? — переспросила она. — Нет. Омар не может
убить ребенка, это ошибка. Как они могут даже подумать такое! Где он сейчас? Я
должна поехать к нему!
Последние фразы она выкрикнула на пределе. Дронго подумал,
что мальчик может все услышать и хотел было попросить Лену не кричать, но она
неожиданно замолкла и взглянула на мать.
— Ты все знала? — тихо спросила она. — Ты знала, в чем его
обвиняют, и скрывала это от меня?
Галина с ненавистью посмотрела на Дронго.
— Мне ничего такого не говорили, — нагло соврала она. — Они
просили помочь найти тебя, но я им сказала, что ты не хочешь с ними
встречаться. Очевидно, дочь хорошо знала свою к мать. Она поняла по тембру
голоса, что та лжет.
— Как ты могла, — почти прошептала Лена, — как ты могла
скрывать от меня такое?
— Я ничего не знала! — крикнула мать.
— Не кричи, — твердо произнесла дочь. –
Из-за тебя я с ним развелась, из-за тебя у нас ничего не
получилось. Но тебе и этого мало, ты скрыла от меня правду. Как ты могла!
Дронго подумал, что давно не присутствовал при семейных
сценах такого накала. Мать и дочь молча смотрели друг на друга. Нет, они,
очевидно, говорили, но он не мог их услышать. Только по глазам можно было
понять, какой тяжкий они ведут разговор. Немая сцена длилась почти минуту,
Первой не выдержала Галина.
