— Это было три года назад и не имеет никакого отношения к
нашему делу. Я просто хотела вам объяснить, что они его всегда не любили. Не
верьте ни единому ее слову. Она вам все врет. Разошлась с моим братом, а
теперь, строит из себя невинную овечку? Извините, но я не могу больше
разговаривать. Я звоню от Петросянов. Если у вас будут вопросы, звоните сюда,
номер вам известен. До свидания.
—До свидания, —вежливо ответил Дронго.
Он едва успел положить мобильник в карман, как в дверь
громко постучали. Это его удивило и насторожило одновременно. Если бы Лена или
ее сын захотели встретиться с ним, они бы наверняка предварительно позвонили.
Не говоря уже о том, что навярняка не стали бы стучать в дверь столь
бесцеремонно. Он подошел к двери.
"Надеюсь, что мои друзья-скинхеды не добрались в Киев
из Ростова",—подумал Дронго, открывая дверь. На пороге стоял мужчина лет
сорока, с коротко остриженными волосами, круглым лицом и светлоголубыми глазами
под низким лбом. Лицо украшали также пышные рыжие усы и россыпь веснушек на
носу. Вошедший был чем-то неуловимо похож на Галину и ее дочь, с которыми
Дронго расстался пару часов назад. Вошедший был в сером костюме и бордовой
водолазке. А его обувь с какой-то кожаной бахромой больше напоминала индейские
мокасины, чем обычные мужские туфли.
—Здравствуйте,—сказал незнакомец.—Вы господин Дронго.
—Меня обычно так называют,—кивнул Дронго.—Простите, с кем
имею честь?
—Николай Бондаренко,—представился визитер.—У меня магазин на
бульваре Тараса Шевченко, может, видели ? Называется "Оля Бондар".
Это в честь моей жены. И второй магазин у нас есть. На другом берегу Днепра, в
Березняках.
—Да вы просто обувной магнат!—всплеснул руками
Дронго.—Счастлив познакомиться с таким важным человеком. Только не здоровайтесь
через порог, чтобы мы, не дай Бог, не поссорились. Входите, входите, не
стесняйтесь.
Он втащил незваного гостя в номер, с преувеличенным радушием
пожал ему руку. Гость был на голову ниже Дронго, но мог гордиться своими
широкими плечами, мощными руками и крепким рукопожатием. Сказывалось его
физкультурное прошлое.
—Каким видом спорта вы занимались?—поинтересовался Дронго.
—Борьбой,—пояснил Николай Бондаренко,—я даже был чемпионом
города.
—С чем вас и поздравляю.Устраивайтесь вон в том кресле.
Выпьете что-нибудь?
—Нет,—ответил Бондаренко,—не злоупотребляю.Только по
праздникам. И только с друзьями.
Он огляделся, прошел к креслу. Прежде чем усесться, ощупал
кресло, словно боялся, что оно под ним развалиться.
—Я понял,—улыбнулся Дронго,—встреча со мной для вас отнюдь
не праздник и не свидание с другом.
—Верно,— Бондаренко рассмеялся.—Я вижу вас первый раз в
жизни.Но надеюсь, мы подружимся. Это вы приезжали сегодня ко мне домой и
разговаривали с моей мамой и сестрой?
—Я.—кивнул Дронго, усаживаясь на стул напротив непрошеного
гостя.—Вам уже успели рассказать?
—Конечно, успели,—подтвердил Бондаренко.—Позвонила мать и
говорит, что появился какой-то гость. Все рассказал Лене, вызвал у нее
истерику, обвинил мою мать во лжи и спокойно уехал домой. Верно?
—Почти. Только не домой, а в отель.
—Это дела не меняет,—лениво отозвался Бондаренко.—В общем, я
решил вас найти. И спросить, какого хрена вы ездите к нормальным людям и
устраиваете у них скандалы. Если вы адвокат, то должны защищать своего клиента,
а если вы следователь, то должны его посадить, но не мучить его жену и тещу.
Даже бывших.
—Все правильно,—согласился Дронго.—Уточняю: я всего лишь
помощник адвоката и приехал сюда, чтобы найти факты, свидетельствующие в пользу
нашего подзащитного. Мне казалось, что жена и теща, даже бывшие, должны помочь
мне в этом сложном деле. Хотя бы ради мальчика, которого они растят.
—Чем они вам могут помочь?—спросил Николай. —Или вы хотите,
чтобы они взяли его вину на себя? А может, вам нужны всякие там психологические
разбирательства? Вроде того, что он ушел из дома от жены и сына и решил стать
убийцей, но бедная жена его прощает и приезжает на суд. Хотите устроить цирк на
человечьем горе?
—На человеческом,—поправил гостя Дронго,—так будет
правильнее.
—Мне все равно, как будет точнее,—отмахнулся
Бондаренко.—Меня интересует одно—как защитить мать и сестру от таких гостей.
Сколько тебе нужно, чтобы ты больше здесь не появлялся? Тысяча баксов? Две? Я
выкладываю такие бабки, а ты мотаешь отсюда и никогда больше здесь не
появляешься. Чтобы я о тебе даже не слышал. Если согласен—ты получаешь две
тысячи баксов, проводишь свой суд без нашего участия и забываешь про нас. А мы
забываем про тебя и про нашего бывшего родственника, который решил стать
киллером и убивать всех без разбору.
—Там было все не так,—возразил Дронго.
—Мне без разницы, как там было.—У Бондаренко было хорошее
настроение, он все время улыбался.— В общем, бери деньги и мотай отсюда. Тебе
все равно никто не заплатит больше. Даже сам Омар. Только одно условие—уезжаешь
прямо сейчас. Я тебе маину в аэропорт организую. Или билет на железку, хоть в
СВ, ты только скажи. Но не смей больше приставать к моим родственникам.
—То есть ты пришел сюда, чтобы меня купить,—понял
Дронго.—Это наверняка идея твоей мамаши. Не хочет она, чтобы я с Леной
встретился и все ей подробно рассказал.
—Не хочет,—радостно подтвердил его догадку Николай.—И
правильно делает. А я бы не хотел, чтобы те еще когда-нибудь беседовал с моей
мамой. Бери деньги и дуй отсюда.—Он полез в карман за деньгами.
—Подожди,—остановил его порыв Дронго,—мне обязательно нужно
поговорить с твоей сестрой, узнать у нее, что здесь случилось. Я все равно
должен остаться в Киеве, пока не встречусь с ней. У меня к ней еще целая куча
вопросов.
—Не нужно ни с кем встречаться,—возразил Бондаренко,
доставая деньги.—Вот тебе две штуки зеленых. Давай собирай свои вещички. Деньги
хорошие, мужик, можешь хорошо погулять, ни о чем не думая.
—Я приехал помочь Омару.
—Зачем ты выкаблучиваешься?—Николай поднялся, оставив деньги
на тумбочке, стоявшей рядом с кроватью.—Тебе в жизни таких денег не видать.
Бери и сматывайся.
—Не могу.
—Как это не могу? Денег не хочешь? Ну ты, мужик, даешь.
Просто цирк, показательный номер. Тебе хорошие деньги предлагают, а ты сомневаешься.
—Забери свои деньги.—Дронго улыбнулся.—И не валяй дурака.
—Не понял,—пробормотал Бондаренко.
—У тебя два обувных магазина,—напомнил Дронго,—значит должен
в обуви разбираться. Иметь хотя бы элементарное представление о настоящих
моделях. Теперь посмотри на мои туфли и скажи, придурок, сколько стоит такая
пара.—Бондаренко ошеломленно посмотрел на обувь Дронго. Затем поднял глаза на
него самого.
