—Я тоже не научился таким делам,—признался Дронго.—Знаешь, в
самой торговле нет ничего плохого. Если бы не было товарно-денежных отношений,
человечество до сих пор бы жило в пещерах. Торговля нужна как один из
двигателей прогресса. Но в наших странах произошел невольный перекос. Люди,
которые хорошо учились, получали дипломы лучших вузов страны, готовились к
научно-исследовательской и серьезной производственной деятельности, вдруг
оказались никому не нужны. А другие, бывшие спекулянты, мошенники и воры, с
которыми приличные люди прежде даже не здоровались, вдруг оказались
востребованными. Представь, что неожиданно открылась распродажа в крупном
супермаркете. Кто туда первым побежит? Люди, которые изначально были готовы
заработать любым способом, ухватить вещь подешевле и перепродать подороже. Так
случилось и у нас, в странах бывшего Советского Союза. Такие, как твой отец,
оказались ненужными. Пока они размышляли, что же им делать, другие оказались
более проворными и откровенно нахапали все, что смогли.
—А вы не смогли?—спросил Руслан.
—И я не смог,—признался Дронго.—Не смог вовремя
подсуетиться, проявить немного лицедейства, забыть о совести. Вот поэтому я
стал экспертом по вопросам преступности и вынужден летать по всему миру,
занимаясь очень нелегким делом. Иногда мне приходится терпеть хамство моих
заказчиков, но чаще я таких откровенно посылаю подальше. Иногда мне приходится
вести такие трудные разговоры, как сегодня с твоей мамой и сейчас с тобой. Ты
должен меня понять, Руслан, я стараюсь говорить с тобой предельно откровенно.
—Что сделал мой отец? Почему его посадили в тюрьму? Вы
говорили про налоги? Значит, вы меня обманули? Он убил человека? Или несколько
человек?
—Слишком много вопросов,—прервал своего собеседника
Дронго.—Но кое-что я тебе сейчас объясню. Твоего отца действительно арестовали
в другой стране, это правда, ведь Россия сейчас для Украины—другая страна.
Твоего отца действительно посадили в тюрьму. В данный момент он находится в
больнице, но врачи обещают, что через пару дней с ним все будет в порядке. Про
убийство я намеренно не стал говорить, чтобы не пугать раньше времени. Его
действительно обвиняют в убийстве, но это пока только мнение следователей.
—Значит, он не виновен и его отпустят?
—Чтобы этого добиться, я и приехал сюда, хотел узнать от
твоей мамы некоторые подробности его жизни. Но ты сам слышал, как они ругались
с бабушкой вместо того, чтобы ответить на все мои вопросы.
—Слышал,—ответил мальчик. Внезапно он перестал жевать и положил
остатки второго бутерброда на стол.—Вы говорили про несколько
убийств,—неожиданно вспомнил Руслан.—Папу обвиняют в том, что он убил несколько
человек?
Дронго подумал, что никогда не попадал в худшее положение.
Но ответил честно:
—Там не одно обвинение, а несколько. Поэтому мы так и
стараемся разобраться в этом трудном деле.
—Почему не спрашивают у самого отца? Ведь он не мог никого
убить!
—У него спрашивали,—ответил Дронго,—но пока следователи не
верят его словам.—Он не смог сказать мальчику, что отец подписал все протоколы
допросов и признался сразу в трех убийствах.
—Он к нам вернется?—спросил Руслан.
—Не знаю,—выдохнул Дронго.—Но отец тебя очень любит. В этом
я убежден.
—Почему тогда он развелся с мамой и уехал от нас?
—Не знаю.Человеческие поступки не всегда поддаются
логическому объяснению. Иногда двое взрослых просто устают друг от друга. В
идеале было бы хорошо, чтобы они помнили о своих детях, н отак бывает не
всегда. По всему миру чуть ли не каждый второй брак заканчивается разводом, в
этом нет ничего необычного. Понимаю, как тебе больно, но ты должен признать,
что мать с отцом имели право сами решать, как им жить...
—Он не хотел разводиться,—перебил его Руслан,—я слышал, они
с мамой часто об этом ночью спорили. Она из-за бабушки так сделала. И из-за
нашей старой квартиры.
—Какой квартиры?
—В Воронеже. Мама его все время ругала за пропавшие деньги,
говорила, что отца облапошили. И бабушка ругалась.А он уходил на лестницу
курить и хлопал дверью. А потом они развелись...
—Это их право—право самостоятельного выбора,—мрачно напомнил
Дронго. Он впервые в жизни подумал о том, как Джил объясняет сыну постоянное
отсутствие отца в Италии. И не нашел вразумительного ответа. Дети хотят иметь
нормальную семью. Им больно чувствовать себя ущемленными, и потому так трудно
смириться с решением родителей расстаться.
—Можно мне поехать с вами к отцу?—спросил Руслан.—Если даже
он в тюрьме, там же разрешают свидания. Я бы ему сказал, как он нам нужен. Я
так хочу, чтобы он вернулся!
Дронго вспомнил отсутствующий взгляд лежавшего на больничной
койке человека. Если Руслан увидит отца в таком состоянии, это будет шоком для
обоих. И для отца, не готового предстать в таком состоянии перед сыном. И для
сына, не готового увидеть отца в тюремной больнице с проломленной головой.
—Меня в классе дразнят,—неожиданно признался
Руслан,—говорят, что я безотцовщина, что отец меня бросил.
Дронго давно заметил свежую ссадину на подбородке мальчика.
Руслан доказывал свою правоту с помощью кулаков и, видно, не всегда успешно.
Дронго с болью представил себе, как тяжело мальчику в классе. Ведь он, ко всему
прочему, совсем не похож на местных, это тоже вполне может быть поводом для
столкновений.
—У тебя есть отец,—твердо сказал Дронго,—он тебя любит и
всчегда помнит о тебе.
—Почему он нам не звонит?
—Из тюрьмы нельзя звонить. Это не курорт.
—Когда он к нам приедит?
—Я не знаю. Я мог бы тебе соврать, но не хочу этого делать.
Честнее будет, если я скажу, что действительно не знаю, когда это произойдет.
—Он действительно убил троих человек?
—Тоже не знаю. Его дело будет рассматриваться в суде,
посмотрим, что решит суд.
Мальчик замолчал. Он сидел, опустив голову, и глядел на свои
кроссовки. Дронго почувствовал, что у него ноет сердце.
"Не умею быть равнодушным к чужому горю,—со злостью
подумал он.—Нужно было давно научиться не реагировать на подобные сцены. Но я
не могу. Не могу спокойно смотреть на этого мальчика, отец которого, может
быть, никогда не вернется к нему. Не могу спокойно думать о девочке, задушенной
неизвестным убийцей. Не могу с профессиональным спокойствием копаться в этих
человеческих страстях, в этой крови, в этой ненависти! Не могу!"
—Вы возьмете меня с собой?—спросил Руслан, подняв на него
молящие глаза.
—Нет,—безжалостно сказал Дронго.—Твоя мама этого не
допустит. И твой отей не захочет, чтобы я привез тебя на судебный процесс.
Представь, как ему будет тяжело встретиться там с тобой.
