Лена была очень хорошая девчонка, но когда постоянно
твердят, что твой муж неудачник, поневоле станешь звереть от безысходности. И
мамаша ее, и братец плохо действовали на Лену. Все время внушали, что Омар
пустое место и ни на что не годится. Так она Омару и говорила. Один раз даже
при мне. Представляете, каково было ему это слышать? Он ведь мужик гордый, как
все кавказцы. Как он это выносил, не представляю. Наверное, очень Лену любил и
сына своего, вот и терпел. А потом они развелись.
Потребеев отпил кофе и продолжил.
— Считается, что все кавказцы — торгаши, — сказал он, — у
всех есть склонность к коммерции. Но Омар не был таким. Он прекрасно учился в
школе, особенно ему нравились физика, математика, химия. Не знаю, что он вам
говорил, но школу он закончил с золотой медалью, а институт — с красным
дипломом. Коммерсант из него не получился, он готовил себя совсем к другой
роли.
— Вы не знаете, что у него произошло в Москве?
— Конечно, знаю. Он связался с одной риэлторской фирмой,
которая его кинула. Омар хотел купить квартиру в Москве, чтобы перевезти сюда
жену и сына. Но у него денег не хватало, и все друзья добавляли, чтобы он
набрал нужную сумму. Это и понятно: даже самая хорошая квартира в Воронеже не
стоит столько, сколько мало-мальски приличная в Москве. Пусть и после дефолта,
тогда цены на квартиры некоторое время были не слишком высоки, Омар на многое
не претендовал, хотел купить обычную двушку. Но его кинули по-черному. Просто
забрали деньги и подставили уже занятую квартиру. Как он потом бегал, чтобы их
найти! Ничего не получилось, деньги пропали и никакой квартиры он не получил.
Да еще остался должен кучу денег своим знакомым. Вот тогда Лена решила его
бросить. Я ее понимаю, но простить все равно не могу. Не должна былa она так
поступать.
— Вы же сами говорите, что на нее давили родные, — напомнил
Дронго. — А как называлось агентство, в котором пропали, деньги Омара?
— Кажется, "Синяя звезда". Или "Синее
море"? В общем, что-то синее, не помню точно. Их контора на Остоженке
находилась. Омар все время туда ездил. Один раз даже мебель там разломал, и его
в милицию сдали. Он тогда первый раз в жизни в милицию попал. А они его даже за
человека не считали. Извините, что так говорю. У нас ведь считается, что
обмануть черного — похвально, пусть, мол, не едут к нам. Он и в прокуратуру
заявление подавал, но там над ним только посмеялись.
— Когда вы с Омаром в последний раз виделись, он что-нибудь
еще говорил?
— Нет, ничего. Он был очень странный, руки дрожали, весь не
в себе. Потерянный какой-то. Приехал ко мне на дачу рано утром и попросил
машину. Сказал, что должен поехать в Балашиху. Искал каких-то Прокоповичей. Я
видел, в каком он состоянии, и решил сам его отвезти. Привез, Омар вошел в дом,
пробыл там несколько минут. Потом я увидел, как он выходит. Белого цвета был,
словно его краской вымазали. Сел в машину и заплакал. А потом попросил отвезти
его в центр города. И всю дорогу твердил, чтобы я не забыл Лену. И чтобы поехал
в Киев и предупредил ее о его неприятностях. Сказал, что сам разберется со
своими проблемами. Взял с меня слово, что я в Ростов сам не поеду и Лену с
Русланом не пущу. Я не понимал, при чем тут Ростов, но он твердил как
заведенный, чтобы я дал ему слово. Я, конечно, пообещал. Потом мы попрощались.
Я несколько дней не в себе был, не знал, что подумать.
— Потребеев допил кофе и поставил пустую чашку. Дронго
пригубил свой уже остывший чай.
— Потом я замотался, — признался Потребеев. — Позвонил
Фатиме где-то через месяц и узнал, что Омара арестовали. Я сразу собрался и
поехал в Киев. Нашел Лену и сказал, что у Омара неприятности, но все
образуется. Чтобы она не ехала в Ростов. По-моему, она и не собиралась.
Выслушала молча, как-то отстранено, ничего даже не уточняла. И брат ее все
время рядом был, какие-то колкости вставлял. В общем, я махнул на них рукой и
уехал. Потом еще Фатиме звонил, но она мне говорила, что пока ничего нового ей
неизвестно. Я только через своих друзей узнал, что Омара обвиняют в таком
страшном преступлении. Я даже в Ростов ездил тайком, чтобы никто не узнал, ни
его родные, ни мои. Но меня к Омару не пустили. Потом мне передали, что он сам
не хочет меня видеть. Я его понимал, конечно, поэтому и вернулся в Москву ни с
чем.
Дронго молчал. Перед ним все более отчетливо вставала
история жизни Омара Нагиева, приведшая его в конце концов к такому трагическому
финалу.
— Если я вас вызову, вы сможете приехать в Ростов на
судебный процесс? — спросил он.
— Конечно, — с готовностью ответил Потребеев. — Вы знаете, я
ведь Омару жизнью обязан. Я однажды со своей девушкой в баре был, и на нас четверо
напали. Один из них был бывший хахаль моей девушки. Я еле отбился, мы выскочили
на улицу, они за нами. Если бы не Омар, меня бы наверняка прирезали. Он тогда
неожиданно появился, вмешался в драку. Ему сильно досталось, вся левая рука
была порезана. Но он меня вытащил, я этого никогда не забуду и никогда его не
предам. У кавказцев мужская дружба очень ценится, я в этом убедился, когда у
него дома бывал, в Махачкале. Я не кавказец, но друга своего не предам. И если
нужно будет, не только приеду, но и останусь в Ростове, чтобы всем рассказать,
каким он парнем был. Не мог он превратиться в убийцу, не мог! Я в это не верю,
не тот он человек.
— Там не только люди погибли, но и деньги пропали, — сообщил
Дронго. — Следователь считает, что их взял Омар. Вы с ним в тот его приезд
нигде не были? В ресторане там или в казино?
Нет, нигде. Он в дешевых кафешках обедал. И никогда в жизни
в казино не ходил, я это точно знаю. Считал, что так проводить время могут
только дебилы, у которых куча лишних денег.
— В наши нелегкие дни искренность и дружба ценятся больше,
чем прежде, — вздохнул Дронго. — Спасибо вам, Анатолий, за ваш рассказ, вы мне
очень помогли. Вот еще что: запишите мне адрес в Барвихе, куда вы с ним ездили.
Можете вспомнить?
Конечно. — Потребеев достал небольшой блокнот и написал
адрес.
Последний вопрос. — Дронго забрал листок. — Вы никогда не
слышали такую фамилию — Ковальчук?
— Никогда, — пожал плечами Потребеев. Еще раз спасибо вам за
все. Они встали. Дронго пожал руку Потребееву. Тот повернулся было, чтобы уйти,
но остановился и сказал Дронго:
— Если вам что-то будет нужно, звоните мне, может, Омару
нечем оплатить услуги адвокатов? Или ему нужны передачи? Не стесняйтесь, я
всегда готов помочь.
— Не сомневаюсь, — ответил Дронго.
Когда Потребеев ушел, Дронго взглянул на часы. До появления
Толкачева оставалось около пятнадцати минут. Скажи мне, кто твой друг, и я
скажу, кто ты. Омар был очень неплохим человеком, если у него есть такой друг,
как Анатолий Потребеев.
"Моя профессия способна доставлять не только
неприятности, но, не слишком часто, и некоторое удовлетворение", — подумал
Дронго.
