Глава четырнадцатая
На часах было уже двенадцать минут второго, когда в кафе
наконец вошел невысокий мужчина в рыжей кожаной куртке, темных брюках и клетчатой
кепке. Он оглянулся по сторонам и нерешительно направился к поднявшемуся в это
время из-за стола человеку.
— Это вы мне звонили? — спросил вошедший.
— Нет, — удивился тот, — я никому не звонил.
— Это я вам звонил, — сказал Дронго, стоявший за спиной
вошедшего. — Вы, очевидно, Толкачев?
— Да, — тот резко обернулся, — я Виталий Толкачев. С кем
имею честь?
— Меня обычно называют Дронго, — начал он.
— Как? — Было видно, что Толкачев удивлен. — Вы тот самый
знаменитый Дронго? Я думал, что вас не существует, читал, что это выдумка.
— В каком смысле? — не понял Дронго.
— Я живу на шоссе Энтузиастов, — пояснил Толкачев. — Там у
нас есть кафе-бар "Дронго". Мне говорили, что он назван в честь
легендарного сыщика.
— На самом деле Дронго — это птица, обитающая в
Юго-Восточной Азии, — пояснил Дронго. — Она никого не боится и умеет
имитировать голоса других птиц. В честь той бесстрашной птички меня иногда называют
таким именем.
— Очень приятно, — церемонно поклонился Толкачев. Было
заметно, что он нервничает.
Давайте присядем, — предложил Дронго. — Что вы будете пить?
Мне все равно. Воду, пиво, чай. Что дадут.
— Закажите сами, — усмехнулся Дронго, — здесь неплохой чай.
— Тогда мне чай, — кивнул Толкачев подошедшей официантке. Он
снял свою кепку. У него была густая седина, он казался старше своих лет. — Вы
хотели со мной встретиться, — отрывисто сказал он. — Я, конечно, понимаю, такое
несчастье с Омаром. Мне известно.
— Откуда?
— Такие страшные убийства, разве их можно было скрыть? —
Толкачев отвел глаза и, как показалось Дронго, лицемерно вздохнул.
— Давайте без лицемерия, — предложил его собеседник. — Когда
я вам утром позвонил, вы, очевидно, спали. Но услышав, что я приехал по
поручению Омара, сразу проснулись. Не знаю почему, но вы были явно встревожены
таким известием. И еще: если человек слышал про Дронго, то он должен иметь
некоторое отношение к криминальному миру или как минимум интересоваться этим
миром. Наконец, сейчас вы сообщили, что знаете об убийствах в Ростове. Надеюсь,
известия вы получаете от конкретных людей?
Толкачев тяжело вздохнул. Достал носовой платок и вытер
лицо.
— Вы расследуете эти убийства? — поинтересовался он.
— Нет. Я пытаюсь помочь вашему другу Омару. Чтобы ему не
дали максимума, из-за которого он рискует остаться в тюрьме на всю жизнь. Я
приехал в качестве помощника его адвоката.
Это правда? — не поверил Толкачев.
Если вы знаете обо мне, то должны были слышать, что я
стараюсь беречь свою репутацию. Я бы не стал вам так глупо врать и не стал бы с
вами встречаться. Я действительно работаю в качестве помощника адвоката и
взялся за это дело по просьбе Фатимы, сестры Омара.
— Понимаю, — вздохнул Толкачев. — Это так страшно…
Вы не ответили на мой вопрос. Откуда вы узнали о
случившемся?
Брат моей жены работает в уголовном розыске. Он рассказал
мне об убийстве. Я подозревал, что все может так закончиться.
Почему? — спросил Дронго.
— Его так кинули, — признался Толкачев, — у него отняли все,
что было. Даже не знаю, что сам сделал бы на его месте. Он их несколько месяцев
выслеживал. Потом они сбежали.
— Кто его кинул?
— Та риэлторская компания, которая продала ему уже занятую
квартиру. Типичное для Москвы преступление.
— "Синее море"?
— Нет, она называлась "Синий горизонт". И реклама
у них была весьма пошлая: вы покупаете у нас квартиру и сразу видите синий
горизонт. В общем, мура какая-то.
— Он их нашел?
— Сначала да, потом нет. Он несколько раз к ним ездил, и они
ему все время что-то обещали. Говорили, что неправильно были оформлены
документы. Водили за нос, как у нас часто бывает. И конечно, не вернули ни
копейки. Он один раз даже не выдержал, скандал там устроил. И его забрали в
милицию. Получается, что если у человека деньги забрали, то он себя и защитить
не сможет. Омар еще несколько раз ходил, пока ему окончательно не отказали.
Тот, кто брал у него деньги, уехал, а он остался на бобах. В общем, они его
крупно накололи.
— Фамилия того человека Ковальчук?
— Нет. Какая-то польская фамилия. Махровский или Мухлевский,
точно не помню.
— Что было потом?
— Ничего не было. Что бывает с мужиком, когда его ограбят?
Он остался без денег, вернулся к себе, а там с женой проблемы. Она, истеричка,
все время его упрекала. Каждый день одно и то же. Вот он и не выдержал, они с
Леной развелись, хотя мальчишку своего он очень любил.
— И все?
— Все, — неуверенно сказал Толкачев, отводя глаза.
Официантка поставила на их столик еще две чашки чая.
— Может, вы что-то забыли? — уточнил Дронго.
— Ничего я не забыл. Если вы его адвокат, то спрашивайте как
адвокат. И не нужно на меня наезжать, — в сердцах произнес Толкачев. Он
пригубил чай и пробормотал ругательство — чай был горячим.
— Неплохое знание языка криминального мира, — медленно
сказал Дронго. — Кем вы работаете, господин Толкачев?
— В одной частной фирме, — снова отвел глаза собеседник, —
это не имеет отрешения к нашему разговору.
— Имеет, — жестко ответил Дронго. — Где вы работаете?
— В охранной фирме, — выпалил Толкачев. — Вы что, думаете,
все, кто закончил авиационный институт, должны работать в самолетостроении? Где
они, наши предприятия? Остались в Ташкенте, Харькове, Киеве, Баку. Все
распалось. Даже те, что в России остались, и на десятую часть своих мощностей
не работают. Умер наш бывший авиапром. Нету его. Растаял, как сон…
— Хватит паясничать, — перебил его Дронго. — Откуда у вашего
друга Омара появилось оружие?
Толкачев неприятно усмехнулся. Затем отодвинул чашку с чаем,
снова достал носовой платок и вытер потное лицо:
— Так бы сразу и сказали. Он меня сдал? Все-таки рассказал
обо мне?
— Он ничего не сказал, — ответил Дронго. — Но нетрудно было
догадаться, что ему помогли с оружием. Он никогда не стрелял и никогда не носил
пистолета. Связей с криминальным миром у него не было. Вы работаете в фирме,
которая может иметь отношение к оружию; во всяком случае, Москва перенасыщена
оружием, и в охранных фирмах здесь уже давно выдают не пугачи, а боевые
пистолеты. Кроме того, ваши знания в криминальной сфере… Это вы ему
поспособствовали?
