– Вряд ли после всего тебя тронут. Жить ещё никому не надоело.
– Я провожу, – вызвался Гай. Он вспомнил, что собирался в душ.
– Идите, – Тиранна махнула рукой, вновь легла на кровать и отвернулась к перегородке.
– Спасибо, – прошептала Мира ей в спину.
– Идите! А то до отбоя не успеете.
Эльскеде втайне надеялась, что их прибьют где-нибудь по дороге и выкинут в шлюз.
Они вернулись как раз вовремя. Ровно через пять минут погас свет. В загоне стало темно, хоть глаз выколи, и светился лишь крохотный огонёк над клозетами.
– Путеводная звезда! – сморозил кто-то во мраке, и ему ответили дружным хохотом.
Напряжение спало. Все принялись в спешке укладываться. Некоторые прямо там, где стояли. Другие в потёмках добирались до своих мест, натыкаясь на перегородки, друг дружку и ругаясь.
Тиранна ещё до отбоя прикинулась спящей. Гай тоже лёг и долго таращился в темноту, переваривая недавние впечатления. А Мира возилась и ворочалась на жёсткой койке, старательно укладываясь и борясь с одеялом. Мысленно она снова и снова благодарила рыжеволосую соседку за костюм. В свадебном платье она ни за что бы не уснула. Теперь оно бесформенной кучей покоилось в мусорке.
Мира, наконец, устроилась и вздохнула, но отнюдь не с облегчением. Немного не так девушка представляла учёбу в Космической Академии.
«Но это же только начало», – успокаивала она себя.
«Интересно всё начинается», – засыпая, подумал Гай.
«Когда же начнётся моё задание?» – размышляла Тиранна, пытаясь уснуть.
Промежуточный сектор нейтрального космоса, где-то в пути, крейсер КА-11, госпиталь
Джон Макферсон
Очнулся Джон от резкого запаха. Стандартного, медицинского.
«Медблок, – догадался пират, – или медпункт».
Джон открыл глаза и уставился в ячеистый потолок. Ячейки то наплывали, делаясь болезненно чёткими до рези в глазных яблоках, то размывались. Типичные симптомы пробуждения от наркотического сна. На эту тему пират не парился, озаботившись другими вопросами:
«И где расположен этот медпункт?»
Джон принюхался. Воняло где-то поблизости – чем-то резким, аптечным, что неприятно напомнило о прививках. Он попытался зажать нос, но не сумел. Пальцы его не слушались. Макферсон не смог пошевелить ни рукой, ни ногой, ни туловищем и даже подёргаться, чтобы проверить, насколько всё критично. Зато удалось повертеть головой. Джон мотнул башкой – вправо, влево, но ничего особенного не увидел, перед глазами всё расплывалось.
– Не двигайся, – предупредили два голоса. – Сейчас освобожу.
«Эхо?» – предположил Макферсон, поскольку говорил один, а второй будто вторил ему.
– Хватит повторять за мной, – проворчал первый.
– Хватит повторять за мной, – насмешливо откликнулся второй и захихикал.
«Значит, их двое», – решил Джон и внезапно ощутил свободу. Теперь он мог пошевелить руками и даже туловищем. Однако ноги по-прежнему не двигались.
– Частично ты всё ещё закреплён, – это сказал один. – Для безопасности.
– Здесь опасно? – напрягся Джон.
– Для моей безопасности, остолоп, – пояснил второй.
– И для моей, – подтвердил первый. – Кто тебя знает? Вдруг ты припадочный.
Макферсон сел и попытался сфокусироваться хоть на чём-то. Зрение восстанавливалось медленно. Необходимо время и стабильное положение, желательно горизонтальное. Но Джону лежать не хотелось. Належался.
Он нащупал опору и определил материал. Магнитная кушетка? А что же ещё? Следовало догадаться… Пелена с глаз спала внезапно, и пират отшатнулся. На Джона надвигались две головы, две шеи, два торса, четыре руки… Два тела, сросшиеся бёдрами, и три ноги. Макферсон чуть не опозорился от неожиданности, но вовремя сообразил, что перед ним эризиец. Точнее, эризийские близнецы.
Джон однажды залетал на Эризий, по делу, и навидался там всякого. Странный народ, эти эризийцы или дуалы – по каталогу учёта галактического департамента. И двуличные. Жители Эризия с удвоенным жаром доказывали всем, что они такие же потомки выходцев из Солнечной системы, как и дейгарцы, только более отдалённые. Вернее, их предки гораздо древнее. Но при этом позиционировали себя уникальными. Эризийцы считались опасными и непредсказуемыми из-за своей двойственности и занимали важные посты в Конклаве. Ходили слухи, что они давно прибрали его к рукам.
Доктора между тем приблизились к пациенту. Один пощёлкал пальцами у Джона перед носом, а другой взялся проверять пульс.
– Что ты видишь? – спросил тот, что щёлкал.
– Вас, – нахмурился Джон. – Э-э… ваше двуличие.
– Гм, – обиделся тот, что щупал. – Я-я давно утратили связь с родиной.
– Я-я сами по себе, – подхватил второй.
«Замечательно! – мысленно ухмыльнулся Джон. – Отщепенец и отшельник».
Заодно он вспомнил, что эризийские дуалы не признают множественных местоимений – мы, наш, нам и не употребляют. При ярко выраженной двойственности у них прослеживалась маниакальная тяга к индивидуальности.
Доктора тем временем переговаривались:
– Пульс в норме.
– Реакции тоже.
Эризийцы отошли от пациента, энергично переставляя три ноги, и принялись рыться в ближайшем шкафу четырьмя руками. А Макферсон пока обрёл прежнюю зоркость. Для начала пират осмотрел себя и поморщился. Совершенно голый и покрытый густой липкой слизью, по цвету напоминающей болотную жижу или чьи-то испражнения. Джон предпочёл бы первое. Дожился!
– Что за… – он брезгливо ковырнул и потряс в воздухе испачканным пальцем, слизь не стряхивалась. – Дрянь! Фу-у…
Оно-то, как выяснилось, и смердело.
– Не трогай! – доктора разом обернулись к Макферсону, но смотрел на него только один. Второй возился с каким-то приборчиком.
– Что за срань?! – Макферсон растопырил пальцы. – Оно не кусается?
– Это – биогель. Вытяжка из продуктов жизнедеятельности слизней, обитающих на Эризии.
Джон скорчил гримасу.
«Всё-таки испражнения».
– Лечит и затягивает любые раны, даже шрамов не остаётся. Ты был весь изранен.
– Подожди чуток, – добавил второй док, – я-я тебя почистим.
– Приходится верить, – буркнул пират и, наконец, огляделся вокруг.
Как он и предполагал – стандартный медблок. Но сколько здесь передовых технологий! И совсем уж неизвестных ему приспособлений… На этом можно здорово нагреть руки, но сперва выяснить, куда он угодил. И от этого плясать.
– А где это я?
– В госпитале.
