Айрис встала в позу напротив Шадора и сложила руки на груди.
– То есть я буду лежать тут готовенькая и ждать, когда ты до меня снизойдёшь?
– Ты всё неправильно понимаешь, – покачал головой Шадор. – Я – капитан крейсера, на мне лежит большая ответственность, и я не могу пренебрегать своими обязанностями в угоду твоим желаниям!
– Я вообще не вижу противоречий! Отвечай себе за крейсер. Кто тебе мешает?!
– Рис, успокойся. Ну, сама подумай, я и так всегда рядом. От тебя не бегаю, и когда могу – всегда прихожу…
– А ночью? Вот ночью? Почему я не могу просто с тобой спать?
– Ночью я был с Дану, и оправдываться не собираюсь. Дану – тоже моя ответственность.
– А за меня ты, значит, отвечать не хочешь?
– Я за тебя отвечаю всегда! – отрезал капитан, но прежде чем Айрис успела обрадоваться, добавил: – Как за члена экипажа. Разговор окончен, захочешь – потом продолжим, а сейчас мне надо идти.
И Шадор ушёл, а Рис опустилась на постель. Идти на лекцию не было никаких сил.
«Хуже отсутствия ночного секса может быть только утренний скандал! – зло подумала она. И, конечно, подозревала, что капитан не прогнётся, но, с другой стороны, первый шаг сделан. – Уломаю!» – решила дейгарка и погладила торчащий из-под подушки голковер.
* * *
Утренний звук побудки пронёсся по крейсеру ураганом. Пронзительный гудок разрезал мягко вибрирующую тишину и растревожил сонные казармы. В самый безмятежный час, когда даже вахтенные на посту задремали, и чуткие сны наполнились едва уловимым гулом механизмов из машинного отделения… КА-11 стремительно летел среди звёзд, следуя заданному маршруту.
– Подъё-ом! – резануло в штрих-кодах, чтобы затем все на секунду оглохли от громогласно усиленного рыка сержанта Ка-Дуко, топающего по коридорам и безжалостно вскрывающего створки кают куков.
Бодрящий воздух специально подавался из охладителя в коридоры через вентиляционные коллекторы и неумолимо заползал в каюты.
– Подъём!
И понеслось! Закрутилось, завертелось… Первый день службы на КА, после принятия присяги и старта, начался.
– Встать!
– Построиться!
– Держать равнение!
– Живей… Построиться!
Шмяк!
– Эй!
– Ой!
– Больно!
– Вольно!
– По умывальникам!
– Куда прёшь?!
– Раззява…
– Отставить спать!
Кое-кого из кадетов, под шумок нырнувшего обратно в постель, бригадир и куратор сообща выковыривали из койки, призвав на помощь всю свою ловкость и сержанта с его адской машинкой.
Только, пожалуй, ка-марги дружно и дисциплинированно выстроились и промаршировали гуськом до хозкоридора. Вскоре возле умывальников возникло столпотворение, а кто-то из кадетов даже успел принять душ в отведённые двадцать минут, и у туалетов было не протолкнуться.
– Эй! Ты там чего? Верёвку проглотил?!
– Иди и попроси у сержанта слабительного!
Дружный хохот в пять булфергских глоток.
– Вот же! – в сердцах. – Когда надо посрать, тут вечно занято.
– Приспичило ж кому-то…
– Это издевательство!
– О, соседний клозет освободился…
– Он же девчачий!
– А мне на…
– Спорим, что не добежит!
В разгар прыганий на одной ножке, потасовки и колошматенья в дверь створка клозета робко отворилась, и оттуда испуганно выглянул Хумфа.
– Вузюк проклятый! – дружно.
– Нас извинять.
Втянув голову в плечи, лашми виновато потрусил к умывальнику.
– Время истекло!
Гудок!
Все бросились по местам, ополаскиваясь и вытираясь на бегу. На одевание и уборку постелей было отведено ещё меньше – десять минут.
– Долго!
– Поторопимся!
– Ещё пять минут! – возмущённый возглас.
Тычок!
– Уй!
– Опоздавшее звено не завтракает!
Ноги, руки и головы действовали на автомате, просовываясь в брючины и рукава. Гай умудрился запутаться так, что Джон и Кортес выпутывали его вдвоём. И двенадцатое звено не опоздало, когда все построились в коридоре напротив своих кают.
– По…
– …порядку…
– Рас…
– …чит…
– …айсь!
– Первый!
– Привет!
– Разговорчики!
– Пятый!
– Эй!
– Как тебя звать?
– Разговорчики!
– Седьмой!
Шмяк!
– Восьмое звено готово!
– Девятое…
Хвать!
– Выйти из строя, кадет!
– А чё…
– Завтракать будешь последним.
– Так точно…
– Двенадцатое звено в сборе!
– Доброе утро, кадеты! – рявкнул напоследок сержант и отправился на планёрку.
– Ага, такое же доброе, как мой папаша, – пробурчал Макферсон, – или ты сам.
С уходом Ка-Дуко все расслабились, ненадолго, и то потому, что потом последовала команда «вольно» и долгожданное разрешение от кураторов – позавтракать.
Ещё полчаса: толпились у трансгрегаторов, шуршали пакетами, восклицали при виде упаковок с кашей, а после все разбрелись по каютам – хрустеть тостами с джемом, глотать склизкую кашу и шумно высасывать из пакетов молоко.
– Одно хорошо – каши много…
– Ой! Морковка! – Мира приятно удивилась, Тиранна поморщилась, а Морони кривовато улыбнулся.
Джон с широкой ухмылкой и громким хрустом откусил кончик своей морковки белыми передними зубами, изображая кролика.
Мира отчего-то зарделась и предпочла догрызть овощ отвернувшись.
Из соседнего кука послышался отборный ржач. Наверное, там тоже баловались с морковками…
– Рты закрыли! Жуём молча!
Пакеты друг за другом полетели в дезинтеграторы.
– Двенадцатое звено!
Сегодня Бринн был настроен серьёзно и решительно.
– Хватит зевать за столом. Ярим!
– Здесь!
– Раздай блокноты… Та-ак… Зашли в киберсеть? Так…
– Ай!
– Правильно, Гай, это ваши комьюните активировались. И рут-ком заработал. Связь есть. Проверяйте все…
