– Распорядок дня на сегодня! Хватит зевать по сторонам… Мира!
– Слушаюсь, капитан, ой, командир… куратор.
– Первое занятие «тактика и стратегия»…
– А…
– Что не понятно, кадет?
– Ничего… – Гай смутился.
– Тогда уткнись в блокнот, – это Ярим. – На экране всё дублируется.
– Далее…
– Лекция по «ксенобиологии»…
– Фью!
– Вам плохо, кадет?
– А кого препарировать будем? – Джон усмехнулся.
– Никого, но если хотите, то вас. Только предложите себя Дор-Гону и я-я с радостью.
Макферсон фыркнул.
– Нет, спасибо.
– Список послеобеденных дежурств…
– За мной, кадеты. Не отставать…
Гонг!
На первом занятии кое-кто из кадетов и курсантов клевал носом, включая некоторых бригадиров.
– Яр… Ярим…
– Ммм… Шшшш… Чего?
– Где опять ночью шлялся?
– А тебе какое дело?
– Явился в три ночи, разбудил…
– Прям уж, обманщик. Сопел в две дырочки и хоть бы хны…
– Приветствую вас, первый курс, – подтянутый и строгий преподаватель медианин, офицер запаса, как он и представился, чётким, поставленным шагом прохаживался перед двенадцатым, тринадцатым и четырнадцатым звеньями куков в тактическом павильоне. – Поздравляю вас с началом службы в Космической Академии Рериха Шадора. Меня зовут Хейрозако аль Ганадо, но можете обращаться ко мне просто – лорд сиер.
Кортес скривился, предусмотрительно уставившись в пол. Джон Макферсон хмыкнул, и его хмык получился чересчур громким в неожиданно наступившей тишине.
– Да вы птица благородных кровей! – вырвалось у пирата, прежде чем он сообразил, что вообще это сказал, скорее, подумал вслух, ни к кому не обращаясь.
«Граф, не меньше, – размышлял дейгарский разведчик. – Интересно… За что его лишили наследства и отправили на службу? За какую провинность он околачивается на крейсере, а не в высшем обществе Медеи? Да, но… Титула же не лишили. Или, наоборот, он – бастард, и его отец, наверняка какой-нибудь лорд-герцог, даровал ему титул и сбагрил сюда, подальше от своих законных наследников и разгневанной жёнушки».
Лорд Хейрозако обвёл надменным взглядом притихшую аудиторию и цепко вперился в Макферсона, словно запечатлевая дерзкого кука. Хумфа почему-то воспринял это на свой счёт и трусливо укрылся за широкой спиной Джона.
«Странно», – пронеслось в голове у Гая, поскольку вузюку полагалось важно выпятить грудь и растопырить уши. Ведь он тоже принадлежал к аристократии, хоть и лашманской. Всего-то пятый сын какого-то мелкопоместного болотного феодала.
– Извините, – пробормотал Макферсон, вовремя включив дурика и хамелеона.
Не стоило так неосторожно привлекать к себе внимание. Тем более Лже-Джон как-то подозрительно на него косился.
Однако подлинный Джон ненавидел медианскую аристократию.
Кортес, прищурившись, глянул на Тони, и этого мимолётного взгляда ему хватило, чтобы заподозрить. Ведь дейгарцы тоже недолюбливали и презирали медианцев. Те считали дейгарцев низкими по происхождению, несмотря на чистоту крови, именитость и родовитость.
Граф аль Ганадо не стал раздувать из пустяка инцидент и продолжил вести занятие.
«Ах-ах!» – какое благородство мысленно восхитилась лерийка из четырнадцатого звена.
– Кто из вас, кадеты, скажет, в чём заключается основной секрет успешной тактики и стратегии?
Вопросы действовали на большинство куков деструктивно, и некоторые из них тут же начали разглядывать потолок. А вот холдеянка и лерийка из четырнадцатого звена с обожанием поглядывали на нового преподавателя и шушукались.
«Он такой душка!» И тому подобная глупость…
Их даже не смущала характерная особенность расы медиан – сросшиеся над переносицей густые брови. Когда лорд сиер хмурился, они так забавно шевелились и в целом напоминали усы, только растущие на лбу.
Мира изо всех сил подавила смешок и зажала себе ладошкой рот. Всё-таки занятие, да и преподавателя следовало уважать. Тем более в их группе уже есть один – по-настоящему усатый. Она невольно покосилась на усы Кортеса, точнее, усики… А тот нечаянно (или нарочно) перехватил её взгляд. Мира совершенно смутилась и отвернулась.
Преподавателю надоело ждать ответа, и он повторил вопрос:
– Так в чём заключается основной секрет тактики и стратегии?.. Если думаете отсидеться, не получится. Я буду спрашивать вас об этом всё занятие или… Нет. Лучше… – он резко изменил тактику, и породистый аристократический палец уткнулся в Ка-Таго, сидящего к графу ближе всех. – Отвечайте! Вы! Кадет?
Как будто препод сомневался в его принадлежности к первому курсу.
Ка-марг усмехнулся, словно намекая, мол, вы сами этого добивались.
– Лучшая стратегия – это хорошо прицелиться противнику между глаз, а лучшая тактика долбануть ему туда со всей силы, как в наиболее уязвимое место. Сразу наповал! И никаких секретов.
– Я так и предполагал, – высокомерно заявил Хейрозако, – что топорно-прямолинейные методы ка-маргов ни на что не годятся.
– Чего?! – Ка-Таго набычился.
– Взять хотя бы последний случай, – невозмутимо продолжал граф, – вблизи Саклиуса, где флот Ка-Гора чуть не разгромили тэйары и не сожрали всех только потому, что крейсер Шадора пришёл ка-маргам на помощь… Амбалы без мозгов!
Ка-Таго резко перестал улыбаться, а Тиранна почему-то посочувствовала ему.
Честно говоря, присутствие на КА медианина благородных кровей её удивило. Она их немало перевидала во дворце лерийского императора – в качестве послов и гостей, приглашённых на имперские торжества и балы. Но увидеть такого здесь… Хотя эльскеде давно чувствовала себя на крейсере словно в императорском зверинце, воспринимая каждого нового субъекта как диковинное существо, коих Йонан обычно коллекционировал, притаскивая с разных «свежеколонизированных» планет. Как и её когда-то обнаружили в контейнере с фруктами, глупую, пугливую, но привлекательную аборигенку.
«Йонан! Нет, вчера он сказал, что позаботится обо мне». Как о любимой зверушке? Некоторым плохо жилось в неволе…
Тиранна отогнала прочь от себя лишние мысли. Только не ей!
Преданность и безупречность – вот девиз эльскеде. Она заставила себя слушать преподавателя, тем более говорил он уже минут пять, а Тиранна даже не вникала. Похоже, не только она…
Гай тоже периодически глазел по сторонам. Но более всего парнишку занимало необычное поведение вузюка. Тот слишком отличался от того Хумфы, что вывалился из коммуникационного колодца в загоне примерно неделю назад. Помимо всего прочего, в четырнадцатом звене был свой лашми, и, судя по нейтральному окрасу, невысокого происхождения. Он подобострастно поглядывал на пятого княжеского сына, а Хумфа в его сторону даже ухом не вёл. Типичный аристократ-лашмани уже давно бы приспособил незнатного соотечественника в качестве подставки для ног.
