– Простите, ваше… – виновато пролепетала девушка и схватилась за ухо, а Бринэйнн словно вынырнул из наваждения.
– Тиранна!
Остальные курсанты и кадеты уже разбегались по столикам.
Бринэйнн отстранённо подумал, что пора бы разобраться с киберсетью. А то косит всех без разбору, и правых, и виноватых, и тех, кто ни при чём. Но по выходным всегда так, если не успевали вовремя перезагрузить программу.
Понемногу порядок в столовой восстановился сам собой. Ка-Таго кряхтя поднялся с помощью однокукников, свирепо поглядывая на сжавшегося виновника его падения. Мира же давно упорхнула к своему столику, под защиту Джонни и Тони. Гай сочувственно поглядывал на Сэма, кидая при этом восторженные взгляды и на Тиранну.
– Доложите обстановку, бригадир! – потребовал Бринэйнн, стараясь не смотреть на растерянную девушку, выцепив глазами из зала Ярима.
Тот мгновенно сориентировался и, подбежав к командиру, отдал честь и вытянулся перед ним.
– Куки обедают!
– Продолжайте, – разрешил Бринэйнн, – в том же духе. У вас ещё пять минут.
И, наконец, посмотрел на Тиранну. У той аж сердце захолонуло, так она ждала этого взгляда… Без жалости и гадливости… Принц взирал на эльскеде скорее озадаченно, затем увидел свою испачканную форму и кашу из продуктов на полу, задумался, кивнул своим мыслям и бросил Тиранне:
– Идём!
Не следовало ей ходить голодной до вечера.
Бринн развернулся и ринулся прочь из столовой, а Тиранна как сомнамбула двинулась за ним. Он слышал за спиной её дыхание, тихие шаги, так естественно и близко, словно она касалась его… Он резко обернулся. Эти взгляды в столовой. Хищные и похотливые ухмылки голодных самцов… С внезапной и будоражащей очевидностью Бринэйнн понял, что не хочет оставлять Тиранну среди них. Она принадлежала ему. Шальная мысль об этом едва не выбила палубу из-под ног.
Бринэйнн уставился на девушку, а она преданно смотрела в ответ. Повязка на лбу пульсировала, и волнующие ощущения не отпускали. Конечно, пульсировала отнюдь не повязка, а то, что под ней…
Что за… Такого он ещё не испытывал, как сейчас, любуясь делом рук докторов. Это ведь он-он постарались, и от грубого шрама, уродующего прекрасное личико эльскеде, не осталось и следа.
Сердце учащённо застучало, и дыхание сбилось с привычного ритма.
И кое-что ещё причиняло дискомфорт…
Само по себе ощущение дезориентировало.
Он резко выдохнул и… Сделав усилие над собой, отвернулся от Тиранны, вдохнул, прикрыл на секунду глаза, пытаясь унять концентрацией боль… Поморщился. Досадно как минимум, но так неожиданно сладко…
Всё! Похоже, отпустило. Бринэйнн задышал ровнее и пообещал себе медитировать всю ночь и неделю очищаться.
– Идём, – отрывисто приказал он, попутно выуживая из коридорного трансгрегатора салфетки и протирая на ходу китель. – Пообедаем в офицерской кают-компании.
«Там сейчас никого нет».
Тиранна вспомнила, что Ярим-бригадир о такой как-то упоминал.
Девушка кивнула и послушно устремилась за принцем. Так привычно…
А Бринэйнн всю дорогу думал лишь об одном – об укреплении духа и тела. И принял решение сегодня вечером поговорить об этом с Дор-Гоном.
В офицерской столовой и правда никого не было, лишь за дальним столиком о чем-то беседовали два молодых лейтенантика. Завидев Бринэйнна с Тиранной, они тут же умолкли и уставились на них, по двум причинам… от неожиданности и от… неожиданности. Они и не догадывались, что на КА служат такие вот «офицеры», и уж точно никогда бы не подумали, что Бринэйнн водит дружбу с такими красотками. Он вообще слыл на крейсере за странного. В личных беседах не откровенничал, периодически исчезал куда-то, правда, у капитана был на хорошем счету, но это не повод, чтобы претендовать на внимание такой красивой девушки. Что один из лейтенантов тут же высказал своему товарищу, но едва они решили подойти поближе и познакомиться, как Бринэйнн яростно на них зыркнул, после чего они поспешили ретироваться из столовой, уж слишком несвойственны этому чудному лерийцу такие взгляды.
Тиранна ничего не заметила. Она наслаждалась обществом своего… высочества. Бринэйнн выбрал столик у иллюминатора, за которым пробегали разноцветные сполохи Q-пространства, и принес целый поднос еды. Водрузил перед Тиранной и приказал:
– Ешь. Сегодня тяжёлый день.
Тиранна машинально взяла вилку, наколола на зубчики сочный кусочек пувила, и тот растаял у нее во рту, оставив на губах капельку сока.
Бринэйнн впился в неё взглядом.
– Вам тоже следует поесть, – Тиранна облизнула губы.
– Да, – резко ответил Бринэйнн, но к еде не притронулся. Впрочем, девушке тоже было не до разносолов. Она поковырялась в тарелке с фруктовым салатом, стараясь не поднимать взгляд на куратора. Он неотрывно смотрел на нее, и Тиранну почему-то это смущало и озадачивало. Вынужденное отдаление на КА от принца нервировало ее, но в то же время позволяло узнавать Его высочество с другой стороны. Никогда еще в поведении Бри… Йонана она не чувствовала такой властности. О! Разумеется, принц умел и любил приказывать, но сейчас от него веяло внутренней силой, а Тиранне хотелось купаться в ее лучах и наслаждаться этими ощущениями. Она буквально таяла в его присутствии, покрываясь испариной. Но долго это продолжаться не могло. Взгляд Бринэйнна, то и дело скользивший по ее фигуре, лицу и рукам, уткнулся в банку, которую она перед обедом пристроила на стол.
– Что это? – спросил он.
У Тиранны сжалось сердце.
– Это… Это временно, – девушка накрыла банку ладонью, пытаясь вспомнить, сколько же времени прошло с момента ухода из госпиталя. – Я могу идти? – она порывисто встала.
Бринэйнн удивленно приподнял брови, но быстро взял себя в руки и кивком отпустил ее.
В каюту Тиранна летела, не разбирая дороги и прижимая к себе злополучную банку. Ей казалось, что пластила уже стекает с её лица, смазывая и обезображивая черты.
* * *
Остаток дня Бринэйнна прошёл как в тумане, ещё никогда обязанности так его не тяготили. А эти первые для нового потока выходные на крейсере действительно выдались сумасшедшими. Ярим не к месту провел инвентаризацию и спешил доложить о недостачах. Еще Бринэйнну пришлось получать снаряжение для первого учебного вылета, а потом он пытался читать дневники куков, да так и застрял на последней записи Тиранны. «Я отдаю себя в полное распоряжение командира». Эта фраза не отпускала его, она влезла в его мысли настолько крепко, что даже цитаты из древних трактатов не спасали. А под вечер даже Ярим заметил его странное состояние и поинтересовался, не хочет ли «господин» куратор отдохнуть, правда, он при этом ухмыльнулся, но для Бринэйнна сам вопрос уже стал диагнозом, и он отправился в медблок.
Доктора уже всех разогнали и наслаждались вечерним покоем. При виде Бринэйнна на лицах эризийцев отобразились одинаковые доброжелательные улыбки. Несмотря на разницу в возрасте, куратора и докторов многое объединяло. Бринэйнн считал эризийцев эрудированными умными профессионалами. Близнецы изучали разные духовные практики, прочли множество философских книг, и их беседы с куратором всегда выходили за рамки обыденности и обсуждения текущих КА-сплетен. Тем более что сам Бринэйнн не мог себе позволить близко сходиться с кем бы то ни было, а с эризийцами не требовалось соблюдать осторожность. Докторам же нравилось его спокойствие и рассудительность, желание проникать в тайны вселенной, а также то, что Бринэйнн, в отличие от большинства офицеров КА, не спешил выслуживаться перед капитаном и старпомом, а наоборот отдавал предпочтение медблоку и нередко коротал здесь вечера.
