На сегодня доктора приготовили несколько новеньких бутылочек на пробу. Бринэйнн хоть и не любитель выпить, но дегустации в его обществе проходили насыщенно и приятно. Можно было не просто наслаждаться оттенками вкуса того или иного напитка, а еще и обсуждать их, сравнивая с другими. Вполне интеллектуальное занятие! А самое главное, устраивало и куратора, и докторов. Но сегодня Бринэйнн пришел какой-то напряженный и с порога заявил:
– Со мной что-то не то.
Доктора втянули друга в лабораторию, одновременно приложили ему две руки к щекам, а двумя другими измерили пульс.
– О-у! Да это возбуждение! Ну-ка, иди сюда! – и они подтащили куратора к кушетке. – Ложись.
Бринэйнн послушно улегся и вытянул руки по швам.
– Можно это снять? – поинтересовался Гон, указывая на повязку.
– Да, сейчас, подожди, я сосредоточусь. Вот теперь можно.
Дор снял с Бринэйнна повязку и прилепил к вискам датчики.
– Так-с, и еще два на грудь. В смысле стаканчика, – подмигнул он Бринэйнну.
Гон смотрел на показания.
– Особых проблем не наблюдаю.
– А я их вообще не наблюдаю, – сообщил довольный Дор.
– В смысле? – спросил Бринэйнн.
– Да всё у тебя в порядке.
– Да, всё идёт как надо.
– А поконкретнее?
– Понимаешь, в жизни каждого мужчины, – мечтательно начал Гон, – наступает такой момент… Взросления…
– Я и так уже взрослый!
– Ну, вот видишь!
Бринэйнн невольно улыбнулся.
– То есть физически все в порядке?
– Безусловно! Слезай с кушетки и прошу к столу… И можешь надеть повязку.
– Спасибо, что напомнил, но… Меня терзают всякие мысли…
– Именно терзают? – тон у Дора снова стал деловым.
– «Терзают» в данном случае означает, что они непривычны и мешают сосредоточиться на главном.
– Тебе бы расслабиться, – сказал Гон.
– Я пытался медитировать, правда, времени никогда не хватает.
– Это не совсем то, хотя тоже помогает.
– Меня беспокоит, что я теряю над собой контроль.
– Хм, да? И насколько это серьезно?
– Не хотелось бы проверять, – улыбнулся Бринэйнн. – Ведь если я его совсем потеряю, то не смогу остановиться.
– А если и не надо?
– Думаешь, стоит принять ту свою сторону?
– Или же сущность, – уточнил Дор, – а по-научному – «синдром берсеркера». Мы же не говорим о теории темной и светлой стороны? Она уже давно опровергнута. Еще в LIV веке, в древних документах цивилизации хуманитов сказано, что и зло, и добро относительны.
– Только для тех, кто умеет мыслить глобально. И про единство сущностей я помню. Но я был уверен, что уже принял все это в себе!
– Бринн, ты же понимаешь, что мы никогда не останавливаемся на достигнутом. И развитие, так или иначе, ставит перед нами новые вызовы. Вот у тебя как раз сейчас следующий этап взросления плюс гормональный сбой.
– Ага! Вот мы и докопались до сути. То есть дело всё-таки в гормонах?
– Скажем так, это закономерно…
– А ты-ты можете это как-нибудь подкорректировать?
– Подкорректировать, говоришь? – близнецы переглянулись. – Момент.
Доктора направились вглубь лаборатории и открыли холодильник.
– Я-я сделаем тебе один коктейльчик. Он точно поможет!
– Хорошо. – Пока доктора колдовали над лекарством, Бринэйнн всё-таки решил поесть. Он поперчил эризийские морепродукты и с удовольствием начал угощаться, заедая овощами.
– Во-во, покушай, – подошедший Дор коснулся его плеча.
– И запей, – Гон с другой стороны подал Бринэйнну стакан.
Жидкость выглядела самой обычной водой. И была такой же на вкус.
– Ты-ты туда вообще что-нибудь добавили?
– Не волнуйся, – доктора опять переглянулись. – Такие препараты как раз легко усваиваются при общей нейтральности формулы. Они должны встраиваться в организм, а не атаковать его.
– Как прошел медосмотр? – поинтересовался Бринэйнн.
– Зашиваюсь. Эти остолопы не понимают простейших инструкций!
Куратор не стал уточнять, кого доктора имели в виду, кадетов или своих ассистентов.
– Хотя твоя эта девушка… Любопытный экземпляр! Но как же ей не повезло…
– Ты-ты не смогли ей помочь? – осторожно уточнил Бринэйнн. – Я видел ее, по-моему, прекрасная работа!
– Да. Но это временно. Полной регенерации не будет. Даже при всех возможностях эризийской медицины.
– Так вот что она имела в виду…
– Но косметический эффект можно увеличить. Если делать все по правилам. Я кадетку проинструктировал, но не знаю ее психологический профиль. Насколько она будет соблюдать рекомендации. У отдельных людей с этим сложности.
– Я прослежу, – кивнул Бринэйнн, залпом допил воду. – И, наверное, пойду. Очень трудный был день.
– Иди-иди, – с улыбкой покивали доктора, а когда Бринэйнн вышел, и дверь за ним закрылась, Дор прошептал Гону:
– Практика без теории гораздо ценнее, чем теория без практики.
* * *
По дороге в свою каюту Бринэйнн испытывал почти непреодолимое желание зайти к кукам, но по времени было уже довольно поздно, и он не видел смысла их будить. Состояние так и оставалось странным, несмотря на волшебный коктейльчик.
«Хорошо, сейчас приду, в душ, потом линейная медитация и спать, – однако ноги сами понесли его по круговой палубе. – Ладно, прогуляюсь».
Коридоры уже опустели – кадетов давно разогнали по каютам, а офицеры предпочитали проводить свободное время в других местах. Хождение по кораблю и любование Q-пространством увлекают первые пару недель, а потом приедаются.
Впрочем…
Возле длинного иллюминатора стояла девушка. Услышав шаги куратора, она отпрянула и, отвернув лицо, чуть ли не бегом бросилась прочь.
– Кадет, стоять! – крикнул Бринэйнн, догадываясь, кто перед ним. Тиранна остановилась. – Почему ты не спишь? Уже поздно.
– Я не могла уснуть.
– Интересно, почему? – куратор прикоснулся ладонью к ее лицу и приподнял за подбородок. – Да уж, всё так, как и было…
Прекрасное лицо снова обезображено шрамом.
– Но есть способы! – запротестовала Тиранна. – Я сделаю все, чтобы снова стать красивой!
– А ты разве не такая? – вкрадчиво осведомился Бринэйнн, прижимая девушку к стене.
– Такая! – с вызовом ответила Тиранна. Лицо Его высочества оказалось настолько близко, что она не удержалась и, приподнявшись на носки, прикоснулась к нему губами. Бринэйнн на поцелуй ответил. Впился ей в губы и взял в железный захват талию, а девушка несмело коснулась его плеч.
