– Нет-нет! Их видела равандосска со второго курса. Знаете, такая, вечно сует везде свой нос?
Равандосску Айрис знала хорошо, а также и то, что та могла преувеличить, приукрасить факты, но никогда не врала, дабы не уронить свой авторитет всезнайки.
«Так значит, Рерих и вправду?..»
Преподавателю Ромеро захотелось выть.
Но!
Она и тогда до конца не поверила и решила дать неверному капитану ещё один шанс.
Обедать Рис отправилась не в офицерскую кают-компанию, а в столовую вместе с куками, точнее, со вторым курсом. Общая трапезная – известный рассадник сплетен. Под задорное перемигивание трансгрегаторов, кадеты и курсанты успевали не только обильно пожрать, но ещё и новостями обменяться и слухами поделиться.
Преподаватель Ромеро потолкалась там, послушала, позадавала наводящие вопросы, той же равандосске и её подружкам… К истечению обеденного получаса у Айрис окончательно завяли уши. А ведь она и не такое слыхала! Но любовные похождения Шадора обросли такими жирными эротическими подробностями, что его любовнице понадобились две вилки, вместо одной, и обезжиривающий фильтр. Однако, как она лапшу ни снимала и сальности ни фильтровала, очевидного не скроешь, и дыма без огня не бывает…
У капитана роман с кентрийкой!
Его соотечественницей. И случилось это прямо в тот день, когда он отослал их с Дану на задание.
«Вот так, значит! Подлый, коварный! – бесилась дейгарка, едва не сшибая углы по пути из столовой. – Вот как ты с нами! Со мной! Меня… Нас подальше выставил на подольше, а сам побежал на б***и!
Потому своё расследование Айрис продолжила в диспетчерской, куда заглянула якобы мимоходом, поулыбалась там и под левым предлогом уболтала дежурных курсантиков просмотреть записи с камер наблюдения недельной давности. И, к сожалению, убедилась…
Из диспетчерской Рис вышла белее мела и холоднее ледышки. Сосулькой, одним словом. Прислонилась к переборке, поскольку коленки дрожали.
«За что он так со мной поступил?»
Испытывала Айрис не злость, и даже не обиду, а почему-то апатию и растерянность.
* * *
– Давненько я у тебя не бывал, – Кассий развалился на диване в каюте Шадора, с наслаждением прихлёбывая чёрный как дёготь кофе. – А чего покрепче нету? И закусить.
Странно уличать монаха в подобной беспардонности, но Кассий беспардонным и не был, скорее, естественным, без комплексов и прикрас – такой как есть.
– Я завязал, – вздохнул Рерих.
– У-у… Жаль… А как там мой мальчик? Почему не встретил? Ты бы его позвал.
– Бринн сейчас занят, – объяснил капитан, присаживаясь с чашкой мокко в кресло напротив старого друга.
С этими заботами, тревогами, делами, террористами и проблемами Шадор так пока и не связался с Бринэйнном.
– Ну-ну-ну, – Кассий шутливо погрозил Рериху пальцем, – знаем мы эти ваши занятия… Итак, рассказывай.
– Ищейка Тезериона скоро будет здесь.
– Двухмерный? – Касс поморщился.
Шадор кивнул.
– Прибудет где-то через неделю. К тому времени мы должны придумать, как его провести.
– Всё настолько критично? – встревожился монах.
– Настолько не настолько, но… Придётся как-то его обмануть. Полиморфа мы упустили, потом, конечно, поймали, но сами же его и прибили, покуда ловили. Ненароком. Он набросился на дежурного.
– Ненароком? – Кассий ненадолго задумался. – Туда ему и дорога. Незачем держать на борту бомбу с часовым механизмом… Часики-то тикают. А у нас для подмены есть Бринэйнн.
– Думаешь, справится?
– Иного выхода нет.
– И двухмерный ни о чём не догадается?
– Как? Бринн с принцем на одно лицо.
– А этот ваш… – Рерих выразительно уставился на повязку монаха. – Третий глаз, или, как его… Око просветлённых.
– Не переживай, – Кассий махнул рукой. – Твои эризийские доки что-нибудь скумекают.
– Ладно, дружище, – капитан принял сигнал по рут-кому. – Твоя каюта готова, иди отдыхай. Ужин тебе принесут. А у меня ещё дела… Завтра с утра встретимся и поговорим. Как раз Бринн освободится.
– До завтра, – согласился монах, заразительно зевая и отставляя пустую чашечку на выдвинутый из подлокотника столик.
Шадор невольно отметил, что сам нормально не спал уже которую ночь. И вспомнил: «Рис!»
Он давно её не видел, соскучился и не прочь пожертвовать сном и провести ещё одну бессонную ночь. Вот провалит задание своего неведомого босса, тогда и отоспится за все дни. В гробу.
Рерих вызвал дежурного офицера и выпроводил Кассия из каюты. Едва тот ушёл, как Шадор попытался связаться с Бринэйнном по комьюните… Бесполезно! Точнее, заблокировано личным кодом. У всех офицеров и кураторов такие установлены. Однако теперь, ругаясь почём зря, капитан пожалел, что не ограничился лишь офицерами.
«Кураторы обойдутся, – пробурчал он себе под нос. – Подниму вопрос об отмене на ближайшем совещании».
Но проблему надо решать сейчас, причём срочно.
Рерих задумался. Применять чёрную метку или фору капитана, отменяющую любые коды, он не рискнул. Мало ли где сейчас Бринэйнн… Хотя Шадор сильно сомневался, что тот выполняет поручение старпома. Вернее, с Дану он тоже побеседовал на эту тему, осторожно, и его помощник ни сном ни духом.
Так-так… Капитан вздохнул и сделал запрос в диспетчерскую о местонахождении куратора двенадцатого звена по штрих-коду. Примерно через полчаса ему ответили, что командир Бринэйнн на крейсере – в медчасти.
«Так просто?» – удивился Шадор, но тотчас обеспокоился и вызвал Дор-Гона.
Доки ответили не сразу, как всегда, выдержав театральную паузу.
– Я-я слушаем.
– Док-док, – как можно небрежнее осведомился капитан, – что с Бринэйнном?
– В смысле что? – доктора отчётливо подавились на той стороне киберсети. – Что с ним случилось?
– Не притворяйтесь! Я знаю, он у тебя-тебя.
– А-а… – тут Дор прикинул, что отпираться бессмысленно и бесполезно. Кэп наверняка вычислил Бринна через штрих-код, а Гон подхватил:
– А что ему сделается? Жив-здоров, проходит плановую терапию.
– Какую ещё терапию? – подозрительно уточнил Шадор.
– Плановую, Рерих, витаминную.
– Витаминную? – капитан хмыкнул.
– Поливитаминную! – хором солгали Дор-Гон. – И микроэлементную.
– Знаем мы эти твои-твои терапии и витамины. Передай ему, что я жду его у себя в каюте, и пять минут ему на сборы.
– Но, кэп! Кэп! – наперебой возмутились Дор-Гон. – Не поймите превратно, но он, как бы это… ммм, ээээ… не в состоянии пока… В жизни каждого лерийца наступает момент…
