Наконец рада закончилась, появилась возможность вернуться на корабль и разобраться с итогами дня.
Новости полились рекой.
Вначале перед глазами появились немного контуженные, но живые - двое рулевых и минер с утонувших баркасов. Простейший жилет, из деревянных досточек, спас жизнь рулевым и минеру, чего нельзя сказать об остальных отказавшихся от жилета. Сила взрыва оказалась намного больше раннее испытанных подрывных зарядов поэтому от собственных взрывов развалились и минные баркасы. Контуженных бойцов подобрали соседи.
Следующим сюрпризом оказалась маркитантка Зульфия с семейством. Эта пронырливая дамочка успела каким-то образом оказаться в Сицилии в Палермо, где арендовав место на утопленном куттером паруснике типа нао, решила вместе с армией испанцев испытать удачу на новом месте. Самые большие прибыли маркитантка рассчитывала получить, находясь в передовом лагере Лиги.
Увидев знакомые флаги и корабль Мангупа, а также зная удачливость его капитана торговка Зося (по европейски) мгновенно оценила обстановку и приготовилась сдаваться знакомому сеньору. Никто не ожидал, конечно, что парусник просто подорвут, но умная женщина успела собрать семью, кое что из накопленного и прыгнув в воду с криками ИНГВАРЬ и ЧЕРКЕСЫ, вместе с сыном и дочкой благополучно дождалась спасения.
Далее все просто - вы спасли рабу маркиза Ингваря маркитантку Зульфия с сыном и дочерью, о чем каждый черкес знает. Действительно нашлись черкесы, которые опознали семейство и подтвердили, что спасенные знакомы с сеньором уже маркграфом.
Однако на этом дело не закончилось. Пронырливая маркитантка, путешествуя вместе с испанскими вояками, побывав даже в далекой Фламандии, успела сдружиться с женой испанского лейтенанта из наемников, и теперь зная, что маркиз набирает к себе вассалов из разных стран, сагитировала жену лейтенанта объявить себя и семейство вассалом маркиза. В воде, когда многие думают, о спасении и знают, что поднявшись на борт вражеского корабля можно только в двух случаях рабом или своим, остатки швейцарского отряда наемников, тут же решили стать вассалами для рекламируемого сеньора.
Так пока спасающиеся испанцы держались в воде и ожидали, неясного будущего, в центре барахтающихся в воде людей появилось почти три десятка людей и пяток детей, кричащих в унисон 'Черкес. Козак. Ингварь.'. С этими же словами они поднялись на палубу каравеллы 'Нурум'.
Далее предприимчивая Зульфия, прекрасно говорящая на турецком, показывая на флаг владетеля Камары и Мигии, объяснила капитану каравеллы, кого он поднял на борт. Оставив разборки на потом, две сотни 'живого ясыря' спасенного из вод Ионического моря отправили в трюм, а сомнительных вассалов оставили связанными на верхней палубе, исключение составила семья маркитантки.
Всего на борт фелюги, когга и каравеллы набрали почти семь сотен 'живого ясыря', примерно столько же взяли на борт спасенных и галеры Кали Аги.
Вначале думал, что такое невозможно, спасающиеся вдруг забывают о клятве предыдущему сеньору и дают ее новому. Дядька объяснил все очень просто.
Человек, находящийся в смертельной опасности, например тонущий, будучи кем то спасен, обязан спасшему своей жизнью. Ведь его, условно погибшего человека, жизнь кончилась и начинается жизнь для спасшего. После смерти, какие могут быть вассальные обязательства или еще что? Спасенный человек начинает жить новую жизнь, без каких либо обязательств перед старой. Теперь за жизнь и судьбу спасенного отвечает спасший.
Согласно этой психологии, вполне естественна жизнь раба для хозяина и во имя хозяина и его семьи. Такие обычаи до сих пор живы почти по всей планете.
Так что. Вполне естественно, что человек решивший, что он уже погиб, но судьба дала ему новую жизнь благодаря кому-то, становится слугой спасшего.
Таким именно образом. Вполне естественно и без каких либо опасок, дядька Машук сразу же взял в свое руководство швейцарскую дворянку с детьми, маркитантку Зульфию с детьми и даже подчиненных мужа и лейтенантской вдовы сеньоры Наннели. Двое сыновей сеньоры мгновенно были переселены на куттер став казачатами при сеньоре.
Тут же возник вопрос, а кого поставить командиром швейцарцев сеньоры Наннели? На почти что сразу же была получена подсказка - 'Женить сеньору на своем человеке и пусть он, и управляет людьми жены'.
Все просто у дворянки и ее вассалов должен быть муж, и лучше, чтобы он был из своих, как теперь говорится - готских черкесов.
Решение пришло само собой, бывший шанхайский наемник Чжиган, отнюдь не крестьянского происхождения, вполне может стать для умной дворянки, отцом ее детей и опытным проверенным командиром швейцарцев.
Несколько минут и вот уже войнук Чжиган становится комендантом замка Камара Исар с передачей ему в майорат замка и владений Камара в Мангупе. Умная лейтенантская вдова став в мгновение ока баронессой за счет брака, с детьми в мгновение ока ставшими наследными дворянами османской империи, была готова выйти замуж даже за того, кого не вспоминают '....', а тут барон настоящий.
Вопрос веры не поднимался, а то, что одна католичка, а другой буддист и конфуцианец, мной был решен просто. Бог един и точка. Пусть батюшка работает с язычниками и приводит их в правильную веру, а мое дело как сеньора приводить под миссионерское влияние ортодоксальной церкви земли и народ. Все равно будущим вассалам придется детей как-то узаконивать, а как это сделать без церковной записи. Надеюсь, практичная баронесса сама все эти вопросы решит после, о чем и было высказано отцу Фоме.
В общем войнук Жиган, он же Чжиган, женился, получил крышу над головой, стал готским дворянином, командиром взвода ландскнехтов, с фельдфебелем, ставшим первым войнуком новоиспеченного барона, и получил кучу детей на воспитание. Ничего, что замок находится в разрушенном состоянии. Главное - есть сеньора, знающая к чему надо стремиться в далекой горной Готии, которая не хуже Швейцарии.
Там же в том далеком Готском майорате маркграфа Ингваря для всех новоиспеченных ямаков, швейцарского происхождения, войнука Чжигана есть вдовы войнуков Мангупа. Тот, кто возьмет готскую вдову вассала маркграфа в жены получит звание войнука и пяток ямаков в придачу.
Да именно так не иначе. Опытные наемники на дороге не валяются. В Готии (Мангупе) маркграф в первую очередь европейский сеньор, а не куренной атаман Томаковской Сечи провинции Силистии империи, в которой князья и прочие зовутся беями. Поэтому используя психологию и веру в слова сеньора можно провести многое среди малообразованных людей, знающих, что ранее их предки были кем то, а кем знает сеньор.
Всего три села с чуть более двумя сотнями населения готского происхождения, признавшие сеньора Ингваря, в одночасье стали не вооруженными крестьянами, ранее призываемыми принцами Мангупа на службу, а наследными войнуками маркграфскими, оставив сословие 'ямаков' принцев Мангупа. Разница между красным платьем войнуков и черным одеянием ямаков видна невооруженным глазом. Красную одежду войнуков по указу свежеиспеченного бея империи и владетеля Камара, одели все кто признал молодого сеньора тогда, когда он еще был как говорится НИКЕМ. Ради этого десятки метров красного цвета тканей были закуплены на деньги сеньора и розданы вассалам.
