– Вот такие добрые из коммуналок и убивают.
– Ой, нет, Верунь. Что-то мне не хочется думать, что нам готовила и убирала убийца.
– Маленькие, некрасивые, бедные люди очень опасны.
– Ладно, в следующий раз наймем помогать по хозяйству богатую красавицу!
– Самое смешное, что, если наш план с Диной и Левкой сработает, мы сможем себе это позволить.
– Если выйдем отсюда…
– Выйдем, Кларунь! Обязательно выйдем! А если план наш сработает, то и из тюрьмы выйдем. Потому что большие деньги открывают все двери. Подай-ка мне кусочек колбаски! Спасибо. И ананаса кусочек! Ой, а еще корейского салатика подложи, а то у меня палец не гнется. М-м-м, как вкусно… Как же мне вкусно!
– А ты наверх выходить не хотела!
– Не хотела. Боялась! Я просто не понимаю, как ты со сломанной ногой в магазин ездила.
– Элементарно. Жить захочешь, как говорится, не так раскорячишься. А покупки мне один добрый человек помог сделать. И купил, и оплатил, и до машины донес, и… на тросе до заправки дотащил, потому что у меня бензин кончился. А потом телефончик свой оставил.
– Кларка! Да ты никак кавалера со своей костяной ногой подцепила!
– Ну… не знаю. Получается, подцепила.
– Симпатичный?
– Полковник.
– Мама моя! И что он в тебе нашел?
– Красоту, блин.
– Надеюсь, ты не строишь на него планы?
– Какие тут планы, я неделю не мылась! От меня мышами воняет! Я его поблагодарила и дворами уехала. Э-эх!!
– А давай помечтаем!
– О чем?
– О том, что мы купим, когда Левка с Динкой дадут нам денег!
– Я куплю загородный дом. Газонокосилку куплю. Килограммов десять бриллиантов… ну, и изумрудов тоже. Соболиную шубу до пола. Две машины – красный «Хаммер» и… красный «Хаммер». Нет, много красных «Хаммеров»! А что еще, даже не знаю…
– Мелко мыслишь, Клара Аркадьевна! Вот я себе бизнес куплю. Пивной завод там или меховую фабрику. Всех работников дрючить буду! И замуж выйду. За Игоря Грига, например. Ха-ха!
– Ха! Тогда уж за милашку Гнедулина с его гостиницами!
– Тс-с! Ты слышишь?
– Что это?
– Какая-то машина подъехала к дому. Говорила я тебе, нельзя из подпола вылезать! Сейчас нас повяжут!
– Караул!
– Убирай все со стола! Прячь! Быстрее! Черт бы побрал твои разносолы! В подпол! В подпол лезь давай!!
– Вера! Нога…
– О, черт!
– Что ты делаешь?
– Тащу тебя волоком, дорогая! Голову береги, впереди ступеньки.
Весеннее солнце било Дине в глаза, и она очень жалела, что не прихватила из дома темные очки. Или шляпу с широкими полями, которые бы защищали глаза.
Дине очень шли широкополые шляпы.
– Далась тебе эта эсэмэска! – проворчала она.
Приложив козырьком руку к глазам, Дина продолжила всматриваться в несущийся навстречу поток машин. Из-под колес летели брызги, приходилось то и дело отскакивать, поднимая полы плаща.
– Ну, не психуй, – попросил Левин. Он развернул Дину к себе, распахнул пальто и спрятал ее лицо у себя на груди, давая глазам отдохнуть от наглого солнца. – Не психуй, дорогая, я уверен, что поступаю абсолютно правильно.
– Я тебе не дорогая, – буркнула она из недр его кашемирового пальто.
– Скажи, недорогая, зачем Андрейкину посылать мне эсэмэс с каким-то адресом? Значит, он просит меня немедленно приехать туда!
– Но тогда почему он не написал «приезжай»?! Почему мы должны разгадывать какие-то ребусы?!
– Я набираю его номер, но телефон талдычит, что абонент недоступен. Значит, маг попал в сложную ситуацию и успел только отправить адрес.
– При чем тут мы?
– Он работает на нас. Я не могу бросить его в беде. Пожалуйста, не психуй, недорогая моя! – Он чмокнул Дину в теплый, душистый затылок.
– Ну хорошо, – согласилась Дина, выбираясь из его запазухи. – Но зачем в эти дела было вмешивать твоего Титова?
– Друг он мне или не друг? – возмутился Левин. – Пусть возит, буржуй, куда я скажу. А если серьезно, Титов всегда знает, что делать. Ну и потом… мы уже вполне спетая команда!
– Спитая, – поправила его Дина. – Спитая вы команда – ты, Титов и этот Андрейкин. Эх, нет на вас Филиппа Филипповича! Он бы дубиной-то вас отходил!
Они не заметили, как возле них затормозил огромный черный «Навигатор».
– Ужас, – поежилась Дина. – Не машина, а паровоз. И что в ней Норка нашла?!
– Размер, – подмигнул ей Левин, открывая дверь и помогая залезть в салон.
– Динка! – радостно заорала Нора, сидевшая впереди. – А мы в лифте, не раздеваясь, стоя… Ой! В смысле Титов хотел показать мне свой дом, но я уговорила его помочь вам. Куда едем, орда?!
Левин с Титовым поздоровались тычками в плечо.
– Вот, смотри, – указал Левин Климу на дисплей своего телефона. – Мне нужно срочно ехать по этому адресу. Улица Изумрудный луг, дом сорок три.
Титов прочитал эсэмэс и длинно присвистнул.
– Забавный адресок! Только будет тебе известно, что Изумрудный луг это не улица, а элитный поселок на Рублевском шоссе. Я сам от тех мест недалеко живу. Зачем тебе понадобился рассадник разврата?!
– Там Андрейкин пропал. Звоню ему, не отвечает. Чует мое сердце, с ним что-то случилось.
– С магом?! Что с ним может случиться?! – захохотал Клим, трогаясь с места и уверенно занимая левую полосу. – Впрочем, если хочешь, поедем. Проверим эту хату, вдруг нас там чаем с кренделями угостят!
– Есть хочу! – пропела Нора, погладив живот. – Кренделя на Рублевке – моя любимая еда!
Они попали в тот счастливый час, когда утренние пробки уже рассосались, а послеобеденные еще не образовались. До Изумрудного луга домчались за тридцать минут. Чтобы найти нужный дом, пришлось поплутать, так как местные жители не желали уродовать свои особняки табличками с номерами. Но Клим, будучи аборигеном Рублевки, что-то высчитал, подвел итог и с уверенностью ткнул в трехэтажный дом с остроконечной зеленой крышей.
– Вот эта избушка на курьих ножках сорок третьей и будет, – заверил он. – Хороша-а! У меня раза в два меньше будет. Ну что, к воротам с фанфарами подъедем?
– Давай с тыла заходи, – приказал Левин. – Не уверен я, что нас хлебом-солью тут встретят.
