Даю команду тихонько, потому что рядом стоят немецкие офицеры, уйти во двор, в укрытие угольного дома. Взошли, посмотрел под домом подвал, вошли в подвал, посмотрел в слуховое окно, немцы пошли и побежали разводить танки и машины, вижу им не до нас, потому что от нашей артиллерии им становится жарко, выхожу из подвала, калитку на крючок и спрашиваю. Кто согласен идти со мной. Некоторые согласились, человек 11–13, но пошло всего 6–7 чел, а всего было со мной в подвале 16–17 чел (л.40).
Из 6–7 чел. пошедших со мной убили 2, ранены: один в ногу, один в плечо и я был ранен в голову еще стоя в окопах, рана ноет, подстреленный отстает, говорю: «Крепись, сейчас выскочим на свободу». До конца поселка проскочили по задворкам, по усадьбам, немцы не заметили, и не видели, по-видимому, считали, что мы сидим еще в подвале в угольном доме, но от конца домов до лощины просмотрел метров 25–30, лощина, идущая от Всесвятского кладбища, немцы заметили, открыли пулеметную стрельбу по нас, но прошло благополучно, в лощину мы спустились все живы и здоровы. Направились в сторону Воронежского шоссе, вышли на ул. Свердлова, стоит наша артиллерия, рассказал, в чем дело, дал сведения командиру арт. батареи численность и место расположение немецких танков.
Спросил где находится перевязочный пункт, мне ответили и направили на перевязочный пункт в Пролетарский райком, там был перевязочный пункт, перевязали раны мне и моим товарищам. Попросился домой – не отпускают, говорят, что мы вас отправим в госпиталь в Тамбов.
5 февраля 1942 г.
ГАУ ТО Госархив ТОАНИ, ф. 3039, оп.1, д. 55, л.36
НА БОЕВОМ РУБЕЖЕ
Из воспоминаний командира 2-роты Тульского Рабочего полка М. Ф. Мартынова
29 октября противник занял Косую Гору. Мы с минуты на минуту ожидали встречи с гитлеровцами. С вечера разместились по окопам. Ночь была темная, шел осенний дождь, но этого никто не чувствовал. У всех была одна мысль: не допустить фашистских гадов в родную Тулу. К нам в помещение зашли обогреться бойцы Красной Армии, принявшие уже не одно сражение с противником. Интересуемся, как действуют немцы, какие у них слабые стороны.
Ночь прошла напряженно. С рассветом на нашем направлении появились вражеские танки. Они шли оттуда, откуда мы их не ожидали. Мы насчитали три с лишним десятка машин. Я сидел вместе с пулеметчиком Алферовым. С нами был еще Злотвер, Зубанков, Езиков, Гаврилин. Началась перестрелка, продолжавшаяся больше часа. Ребята чувствовали себя смело. Несколько немцев нашли себе могилу от метких выстрелов. Враг вел непрерывный огонь из пулеметов и минометов. В неотделанном кирпичном доме, где мы находились, сидеть было невозможно: кирпичи летели со всех сторон, сыпались сверху.
Танки прошли с левой стороны нашей обороны на северную окраину поселка, зашли в тыл, а оставшиеся машины, начали обстреливать улицы, не давая нам возможности переменить позицию. Но оставаться в окружении было нельзя. „Надо выходить из окружения перебежкой по одному, не отрываясь друг от друга, и выбираться на окраину города», – решили мы.
В этом бою был ранен комбат Ведерников. Немцы захватили его и хотели расстрелять. Несмотря на четыре ранения, Ведерников бежал из-под стражи и укрылся у жителей поселка, которые дали ему возможность добраться до нашей линии обороны.
В этом бою героически погибли братья Киселевы – Василий и Дмитрий и несколько других товарищей, до последней минуты мужественно защищавшей Тулу.
Вторую линию обороны мы заняли в пос. «Красный перекоп». Лежа трое суток на мокрой земле, под сильным обстрелом противника, мокрые, усталые, мы отразили не одну танковую атаку.
30 октября, похоронив героически погибшего комиссара полка тов. Агеева, мы перешли на новый рубеж обороны – в оружейно-техническое училище.
Вечером 2 ноября противник начал артиллерийскую подготовку, сильный минометный огонь. Затем зашумели моторы танков. Противник не раз делал попытки прорваться своей стальной лавиной в город, но это ему снова не удалось. Атака огнем нашей артиллерии и бойцов была отражена. Здесь мы потеряли тов. Рогачева, рабочего доменного цеха Косогорского завода.
3 ноября в полдень началась редкая минометная и артиллерийская стрельба. Автоматчик, засевший с южной стороны, не давал возможности пройти на передовую линию обороны. Командир 3-го взвода Марк Михайлович Злотовер был сильно озабочен. Смену дежурства. Подноску обеда бойцам под обстрелом производить было опасно, а снять «кукушку» – дело нелегкое.
Так к командиру взвода обратился Гуфельд. Он предложил снять автоматчика. Парень он был тихий, имел спокойный взгляд, ходил в длинной нескладной шинели и буденовке. Побеседовав с тов. Гуфельдом, командир взвода вооружил его пистолетом и гранатами. Через несколько минут мы услышали стрельбу из автомата. Это, укрывшись, автоматчик заметил Гуфельда. Затем раздался взрыв гранаты и снова застучал автомат. После второго взрыва гранаты наступила тишина. Что случилось с нашим смельчаком? Полчаса ожидания показались очень долгими. Но вот показался т. Гуфельд. Задача была выполнена, он достал себе вражеский автомат.
Затем т. Гуфельд столь же успешно выполнил ряд других ответственных заданий. Командир полка, узнав об этом, назначил его во взвод полковой разведки. Несколько раз т. Гуфельд ходил в тыл противника, выполняя специальные задания. Во время одной из разведок, он вместе с товарищами попал в руки немцев. 13 декабря их подобрали убитыми. Тела их были зверски изуродованы: обрезаны носы, уши, губы.
4 ноября во второй половине дня началась новая танковая атака противника. Несколько танков пытались проникнуть на окраину города, взять нас в окружение. Ко мне в роту собралось много бойцов красной Армии и из других подразделений нашего полка. Мне, находившемуся с пулеметным отделением, предложили отойти. Но это значило дать противнику занять наш оборонительный рубеж. Пулеметчик Вася Мельников и другие решили вооружиться гранатами, продвинуться вперед к забору, где продвигались танки, обстрелять их и забросать гранатами. Нам помогла артиллерия. Один танк был выведен из строя, второй повернул обратно. Атака была отбита.
9 ноября боем руководил командир полка т. Горшков. Мы открыли ураганный огонь. Противник вынужден был отойти с потерями назад. Мы заняли новый рубеж обороны.
Юрушкин В.Н.
1. л. 27 октября к концу дня мы заняли рубеж (л.2) обороны на южной стороне окраины Рогожинского пос., расквартировали людей по домам, каждому взводу, роте дали точный участок обороны. Часов в 5 дня меня Комбат-2 Ведерников вызвал к себе и приказал принять должность НШ батальона.
Надо сказать, что с питанием у нас с первого дня было налажено хорошо. 28.10. нам выдали телогрейки и брюки, заменили все винтовки на полуавтоматы (СВТ), но беда состояла в том, что большинство не знало этой винтовки, а их надо было чистить и пристрелять. И этим делом мы занимались весь день 29.10, хотя, к сожалению, результаты были плачевные.
К слову необходимо сказать, что на весь 2-й батальон нам дали 3 станковых пулемета, которые бойцы изучали в ночь на 30 октября, в то время когда Косая Гора уже была занята и было слышно рокот неприятельских танков.
