В 12 часов дня был получен приказ идти в наступление. Батальон выступил по сигналу, но та задача, которая была поставлена – прорвать оборону противника и в дальнейшем наступать, была не выполнена, потому что разведка, которая должна была дать сведения о противнике, о наличии его противотанковых средств, минных заграждениях, об инженерных сооружениях – этих сведений не дала. Не было этих сведений ни в бригаде, ни в 50 армии, куда входила наша бригада. Батальон сразу наткнулся на свои же противотанковые рвы. Туда влезла машина комбата Новикова. Он из нее моментально выскочил и начал руководить батальоном уже пешим. Здесь он был ранен осколком и в тяжелом состоянии, он все же продолжал командовать. Своему экипажу он приказал выйти из танка и занять оборону, чтобы защитить танк. Экипаж там героически и погиб.
Остальные машины – одна застряла где-то, а потом оказалось, что машина вместо того, чтобы вернуться на сборный пункт – (кирпичный (зачеркнуто) спиртоводочный завод, попала к противнику. Там находился капитан, командир роты. Они заблудились и погибли всем экипажем. После мы установили, что машина стояла с открытым люком, лежала там пехотинская шинель и людей там никого не было.
После этой неудачной операции мы вернулись на сборный пункт. Экипаж командира батальона, таким образом, героически погиб. Командир батальона был ранен. Второго командира роты тяжелых танков капитана тоже ранило. Другой командир роты погиб. В этой операции мы, кажется, потеряли 5 человек ранеными и 9 человек убитыми, в том числе и комиссара младшего политрука дальневосточника, которого здесь нужно отметить как героически сражавшегося. Этот комиссар тяжелой роты во время атаки на «КВ» уничтожил два противотанковых орудия, уничтожил живой силы до 15 человек и кроме того он дал возможность тем танкам, которые застряли в противотанковом рве, выйти оттуда. Они были вытащены нашими же танками. Он сидел в танке, в котором сидел и лейтенант. В это время было прямое попадание в танк и снаряд попал ему в голову, а сидевший впереди него лейтенант остался жив.
Командир батальона майор Новиков, будучи раненым, как я сказал, продолжал командовать батальоном до тех пор, пока не потерял сознание. Его привезли на танке в бесчувственном состоянии.
Нужно отметить хорошие действия младшего лейтенанта Черных, который искусным маневром зашел противнику во фланг, фланговым огнем обстрелял скопление пехоты противника, которая сосредоточилась для наступления против наших пехотных частей. Вторым быстрым маневром он нанес удар по противнику в районе расположения его тылов. Туда, как раз приходили немецкие солдаты за получением пищи. Он это обнаружил и выпустил туда несколько снарядов.
Обстреляв тылы противника и, возвращаясь обратно, он опередил впереди идущий танк, который шел прямо на минное поле и предупредил его об этом. Потом вывел его в безопасное место и только после этого пошел по своему маршруту.
В этот период тактика танкового боя была тактика коротких ударов – нанести удар, прорвать оборону, а потом пехота уже расширяет прорыв.
Мы находились в Туле в обороне до 6 декабря 41 г.
После этого мы перешли к активной подвижной обороне, так как мы не просто стояли и наблюдали за противником, а все время вели огонь, не давая противнику, сосредоточится, окопаться, занять свои огневые точки. Как только появлялись их орудия, мы сейчас же их уничтожали.
Здесь был такой случай, когда противник подвез и поставил в Рогожинский поселок два орудия. Не успел он их там поставить, как эти орудия нашими танками были уничтожены. И машины и расчеты там погибли.
Затем с НП в Рогожинском поселке противник вел огонь по батарее, которая стояла за углом улицы. Корректировщик их сидел на церкви и корректировал огонь, который они вели по нашей батарее. Мы быстро обнаружили корректировщика на церкви, сообщили нашим артиллеристам и совместными ударами танков и артиллерии противник был оттуда сбит, колокольня и НП на ней уничтожены.
Затем в районе кирпичного завода противник сосредоточил в имеющейся там лощине танки. Он делал так, что въезжал танком в дом и таким образом маскировал танк. Ни с самолета, ни с земли не было его заметно. Но мы быстро определили его маневр, обходили его танки и заставляли или уйти, или подбивали. А если они уходили, то с закрытых позиций он уже вести огонь не может.
Затем нужно отметить замечательные действия тульских рабочих. Начиная от молодого парня лет 14–15 и до старика, все кадровые рабочие тульских заводов были вооружены гранатами и вместе с красноармейцами, под руководством секретаря тульского обкома партии, тов. Жаворонкова стойко защищали Тулу. Мне очень понравилась стойкость и оперативность Жаворонкова. Я его не знал, с ним не разговаривал, но, когда идешь на передовую, то видишь там человека в черном полушубке с пистолетом и гранатами, с ним еще кто-нибудь. Спрашиваешь: «Кто это?» Говорят, что это секретарь Обкома тов. Жаворонков.
Рабочие тульские так же, как и в 1918 году защищали свой город и тогда и теперь под руководством тов. Жаворонкова. Они стойко дрались, не подпуская немцев к Туле, этому ключу к Москве. Тульские рабочие и тогда и теперь проявили героизм, отвагу и стойкость в отражении атак противника под Тулой. Одно время среди жителей Тулы было паническое настроение, но 26, 27, 28 и 29, т. е. когда мы туда пришли народ уже подбодрился, что пришли воинские части. Жаворонков оказал помощь Красной Армии, были специально организованы бани. Кругом шел обстрел, а люди ходили мыться в баню. Затем нам напекли пончиков – все это говорило о заботе. И в отношении помещения для частей Красной Армии, большинство рабочих, которые оставались в Туле, так как партийные и советские работники почти все из Тулы уехали, радостно принимали бойцов и командиров. Все время проводили вместе с бойцами у танков, у орудий, даже девушки и женщины. Им говорили, что вас убьют, уходите отсюда, но они отвечали, что нам все равно, что дома убьют, что здесь, а нам здесь с вами веселее.
Я помню такой случай. Один совсем молодой парнишка, лет 14 все время находился у 45 мм орудия, которое вело огонь по Рогожинскому поселку. Он все время помогал артиллеристам, подтаскивал снаряды – совсем еще молодой, верно школьник. Противник обнаружил здесь нашу артиллерию, подтянув свои орудия, он открыл по ней огонь. Один снаряд упал недалеко от этого орудия и осколком ранило мальчика в ногу. Мы как раз наблюдали всю эту картину из тюрьмы, где мы находились. Я видел, как мальчик упал, к нему подбежали бойцы, сделали ему перевязку. И он с повязкой, хромая, все же продолжал помогать артиллеристам, не ушел домой, ни в госпиталь, а продолжал оставаться около орудия. В тюрьме у нас был НП артиллеристов, а артиллерия находилась на Севере Тулы километра за 1,5.
Вот как вели себя туляки на защите своего родного города.
Был еще такой случай. Выдвинулись мы в район кирпичного завода и начали высматривать, где сосредотачивается противник со своей техникой. Правда, это был тяжелый путь, который нужно было пройти, так как там все просматривалось. Из 10 человек, которые хотели пройти через дорогу, погибло 4 человека. Но все же мы прошли. Со мной был один старший лейтенант, капитан. Комбриг дал нам задание высмотреть, где противник сосредотачивает свою артиллерию и прочие технические средства. Мы проскочили на легковой машине шоссе, влезли на чердак одного дома и стали наблюдать за появлением противника, за сосредоточением техники, артиллерии и танков. Как раз в этот момент действовали мелкими группами рабочие тульских заводов. По близости к Рогожскому поселку наступала группа человек 150 рабочих. Снега еще не было, но было очень холодно. Они были одеты во все темное, в пиджаках, полушубках и не были под цвет местности, ясно на ней выделялись. Противник их быстро обнаружил, так как немцы сидели на чердаках, под завалинками, за домами. Они себе понаделали всюду амбразуры, огневые точки и оттуда вели перекрестный огонь. Пространства, которое не простреливалось бы, там не было. Но все же, несмотря на это, рабочие туляки хотели выбить противника из Рогожского поселка на поле. Противник не стал задерживаться на поле, а ушел бы до первого населенного пункта. Рабочие начали наступать в направлении на кирпичный завод левым флангом ближе к Рогожскому поселку. Наступление у них было быстрое и стремительное, с желанием во что бы это ни стало выбить противника. Они шли чрезвычайно порывисто. Это были кадровые рабочие, которое имели опыт и империалистической войны и опыт гражданской войны. Видно было, что это опытные люди.
