25 мая пришли курсанты и сообщили, что их переводят в другое училище. Лица у них были скучные.
А с фронта шли письма наших бывших одноклассников. Мои корреспонденты сообщали о том, что их части перешли в наступление на Запад. Все искали связи с тылом, с мирной жизнью. Иногда наши «Мальчишки» приезжали в Тулу на побывку. Это были радостные встречи.
Летом 1943 г. почти каждую ночь мы слышали гудение немецких самолетов. Они не бомбили Тулу, а летели на восток, бомбить заводы на Урале. Получилось так, что Тула спала почти спокойным сном. Привыкли к гудению самолетов, стрельбе зениток. Мама очень тревожилась, будила нас, гнала в убежище. Мы просто перестали вставать. Но в середине августа, часа в 4 утра, я заволновалась. Но все, даже мама, спали спокойно. Я проснулась и стала слушать гул мотора самолета, идущего на большой высоте. Он возвращался на запад. Меня объял ужас. Я стала всех будить, но никто не вставал. А гул все приближался… Потом послышался свист падающей бомбы. Спавшая улица Первомайская через минуту была наполнена народом. Все выскочили, кто во что одет. Стояла тишина. Все дома были целы, бомба упала за маленьким домиком, принадлежащим казарме, но дом остался цел. Бомба не взорвалась. Все бросились смотреть место ее падения. Но появились военные, стали разгонять людей от места падения бомбы. Смотреть страшную, глубокую яму бегали позже. Но я не смогла смотреть. Вечером молодежь шла в парк на танцы. Все разговоры были только о бомбе… Это была последняя бомбежка Тулы.
Надо было где-то учиться. Я и мой будущий муж подали документы в Механический институт. Мой брат был против моего поступления и говорил, что эта специальность не для меня. А я успешно сдавала все экзамены.
А дома шла своя трудная жизнь. Брат заставил меня поступить в зубоврачебную школу, экзамены сдавала благополучно.
19 сентября был объявлен днем артиллерии, в Туле был салют. А мы учились, жили, слушали сводки Совинформбюро, смотрели салюты и ждали окончания войны.
Несколько писем с фронта сейчас хранятся в Туле в 4 средней школе.
Как только наши войска перешли границу и оказались в других странах, в СССР к родственникам солдат стали поступать посылки. Сразу активизировалось жулье, которое грабило людей и квартиры. У нас же брать было нечего, но могли ночью остановить на улице. Появились целые банды о которых рассказывали ужасы.
В Туле со времени осады появился рынок, где сначала шел обмен товарами. А потом появилась «американская помощь» колбаса, консервы, галеты и прочее. А позднее и «трофейные тряпки». Рынок просуществовал некоторое время и после войны.
Все ждали окончания войны. Но сообщение об этом я проспала. Виновата в этом была моя мама. Дело было ночью. Родные все слушали сообщение, а меня будить не стали. Разбудили меня в 5 часов утра. Ярко светило солнце.
В казармах напротив нас уже не было никакого училища, даже солдат не было. Находились там женщины военнообязанные. Если раньше на ступеньках проходной сидели дежурные курсанты, а потом солдаты, то весной 1945 года вороты и двери проходной были наглухо заперты.
Я была разбужена и увидела следующую картину. К воротам казарм подъехала открытая машина «Джип», в ней сидели шофер и какой-то военный. Шофер сигналил, а потом они вдвоем стучали в ворота. Тишина. Тогда военный полез через забор, а через некоторое время мы услышали дикий визг и радостные крики.
В 9 часов я пошла к Леве. Шла по ул. Коммунаров. Увидела открывающийся на углу Коммунаров и Л.Толстого магазин, куда направлялись со жбанчиками мужчины. Здесь по талонам давали водку.
9 мая был объявлен не рабочим днем. Какие же передачи были по радио. Звучала бодрая музыка. Транслировались и передачи станции «Маяк». Она появилась во время войны для обеспечения навигации. Работала без перерыва круглые сутки. Непрерывно звучали грамзаписи без дикторского текста. Позже стали передавать 2 раза в час короткие известия. (видимо автор здесь что-то путает. Радио «Маяк» начал работу в середине 1960-х годов. ЛАН) Мы с удовольствием слушали веселые, бодрые песни, которые не прерывали сигналы воздушной тревоги. На душе царила радость и надежда на счастье.
Во время войны в Туле появились французские летчики из эскадрильи «Нормандия-Неман». Здесь у них была учебно-тренировочная база. Мы видели блестящих, жизнерадостных французов. Для них всегда были билеты в театр, в первых рядах партера.
Учеба наша шла, на носу были экзамены. Наступила весна, тревожили огороды. Все время хотелось есть. В наших учебных заведениях начались экзамены. Я училась старательно, но голова работала плохо – все время хотелось есть. Мои школьные товарищи еще не были демобилизованы и от них в Тулу шли письма.
В Тулу стали приходить эшелоны с демобилизованными. Вся Тула бегала их встречать на Курский вокзал. Было много неожиданных встреч. Открылись коммерческие магазины, где за большие деньги можно было купить разные товары и вкусную еду. В основном покупали военные, но мы им не завидовали, они заслужили это право.
Когда я услышала о начале войны с Японией, то очень плакала. «Неужели наши мальчики опять уйдут на войну». Слушали сводки военных действий. Наши войска все наступали и наступали. 2 сентября 1945 г. японцы подписали акт о капитуляции и в Москве в честь этого был салют. Я и мой будущий муж были в Москве, стояли около здания Исторического музея и все видели своими глазами.
Пожарная охрана Тулы на защите родного города
В суровые годы Великой Отечественной войны пожарные г. Тулы проявили мужество и героизм при тушении пожаров. Пожарные не знали ни сна, ни отдыха. Они тушили пожары, возникавшие от вражеских бомб и снарядов, помогали эвакуировать людей и оборудование, обучали население приемам тушения зажигательных авиабомб, разъясняли правила пожарной безопасности в условиях военного времени. Даже во время самых массированных налетов на город они не допустили развитие крупных пожаров.
И в этот сложный период ничто человеческое личному составу чуждо не было, о чем свидетельствуют копии архивных приказов 1941–1945 гг.
Во исполнение распоряжения НКВД, УПО приступило к ознакомлению и обучению работников ведомственной милиции делу пожарной охраны, работников же пожарной охраны стали знакомить через Юстицию с порядком проведения дознания.
До начала военных действий в системе пожарной охраны НКВД Тульской области (включая и районы, отошедшие ныне к Московской и Калужской областям) находилось 2 отряда Военизированной пожарной охраны (ВПО), 7 самостоятельных военизированных пожарных команд (СВПК) и Школа младшего начсостава ВПО с общим контингентом военизированного состава по штату 1350 единиц.
В областном центре городе Туле имелись 4 городских пожарных команды (ГПК) со штатом в 240 единиц, в городе областного подчинения Калуге – 2 ГПК со штатом 108 единиц и в остальных районных центрах – 19 ГПК со штатом 354 единицы. Таким образом, общее число невоенизированного состава по штату составляло 702 единицы. Область была разделена на 40 районов, в которых по штату было положено иметь 45 человек районных пожарных инспекторов. Всю работу противопожарной службы возглавлял Отдел пожарной охраны области со штатом в 34 единицы.
