Окрыленная идеей, Инна легко соскочила с кровати, подхватила халатик и, уже на ходу затягивая на талии поясок, пропорхнула через большую комнату и прихожую… чтобы столкнуться с выходящим из ванной Вадимом.
— Иннулька, ты чего? — спросил тот, поневоле приняв ее в свои объятия.
— Я… это…
Инна отступила на шаг. Взглянула в его лицо со спадающей на лоб еще влажной и взъерошенной после умывания челкой. И больше говорить ничего не потребовалось, потому что он, как обычно, все прочитал по одному только ее взгляду. И от души рассмеялся:
— Понятно. Значит, мы с тобой сегодня оба решили не выспаться ради того, чтобы не оставить друг друга голодными.
— Ну да, — тоже засмеявшись, развела девушка руками. — Как-то вот так… что-то вроде того…
— Ну и что теперь? — спросил Ларичев, все еще продолжая улыбаться. — Разойдемся по комнатам, где, вместо того чтобы снова уснуть, будем чутким ухом караулить, как бы конкурент не пробрался на кухню первым? Или сразу пойдем туда вместе?
— Давай уж лучше сразу, — кивнула Инна.
Быстро приведя себя в порядок в ванной, она присоединилась к нему, уже вовсю колдующему над завтраком. Работа спорилась: один чистил картофелины и передавал другому, другой тер, а первый, все начистив, уже брался замешивать. А потом им вдруг пришло в голову жарить полученное тесто на разных сковородках — у кого быстрее получится. Вадим снимал со своей сковородки крошечные хрустящие оладушки один за другим, а вот у Инны тут вдруг что-то не заладилось. И она все никак не могла понять, почему Вадим так хитро улыбается, пока случайно не взглянула на вентиль газовой плиты.
— Ах ты, жулик! — напустилась девушка на него, незаметно ухитрившегося пригасить огонь под ее сковородкой до минимума.
— Иннуль, только без рук! А то ведь самой же потом лечить придется! — Вадим ловко увильнул от жаждущей мести Инны, после чего легко поймал летящее в него скомканное полотенце. А потом в знак примирения протянул к ее губам успевший немного остыть оладушек. — Лучше попробуй!
— Все равно жулик. Вот тяпнуть бы тебя сейчас за пальцы… — проворчала Инна, проводя пробу из его рук.
— Тяпай, — разрешил он. — Может, будет еще вкуснее?
Но Инна этого делать, конечно же, не стала. Ограничилась тем, что просто прогнала Вадима от его «удачливой» сковородки, демонстративно подставив ему свою, пусть теперь и такую же горячую, но все равно, дело принципа. Ларичеву ничего другого не оставалось, как молча покориться этому решению, и он встал от Инны с другой стороны, время от времени все еще чему-то едва заметно улыбаясь.
И девушка украдкой поглядывала на него. Сейчас он был каким-то другим, что невозможно было не заметить. Но она не стала ни о чем спрашивать Вадима: если у него сегодня не просто хорошее настроение, а есть для этого какая-то причина, то, если захочет, сам все потом расскажет.
В эту ночь, с пятницы на субботу, он снова долго не мог заснуть. У него была проблема, и очень серьезная: он все никак не мог выбрать следующую жертву. Лежа без сна в кровати, он все перебирал в памяти лица живущих в поселке женщин. И каждый раз безрезультатно.
Комизм ситуации был в том, что кое-кого из баб ему порой просто хотелось прихлопнуть, сгоряча и за дело. Он, конечно же, знал, что не сделает этого, но желание возникало не раз. А вот найти жертву для заранее продуманного и выношенного убийства не получалось. Выбрать бы такую, как Инна, похожую на нее… Но где в их поселке, да и во всем белом свете, найдутся еще такие глаза, и такие брови, и чистый высокий лоб, и крошечный трогательный носик, и губы, в которые его время от времени так и подмывает впиться своими? Нигде таких не найти!
Значит, решил он, устав от терзаний, надо просто найти бабу посимпатичнее, которая часто приходила к Инне на прием и была бы с ней в хороших отношениях. Ведь на самом деле на сей раз нужно выбрать жертву, собственно, не для себя, а для Инны. Довольно привередничать, сказал он себе. Если что-то не понравится в выбранной бабе, сделай так, чтобы нравилось, закрой глаза на недостатки и внимательнее вглядывайся в достоинства, только и всего. Как говорится, стерпится — слюбится. Тем более что «любить» предстоит не слишком долго.
И как только он об этом подумал, его отпустило. Исчезло напряжение, стало легче дышать, перестало гудеть в голове. Потому что он сразу перестал ненавидеть всех здешних баб за то, что те так мало похожи на Инну. И стал выбирать спокойно, хладнокровно, как выбирают помидоры на рынке, руководствуясь одним лишь вопросом: годится или нет? Перебрал всех, подходящих по возрасту, кого видел у Инны на ФАПе, кто приходил туда не раз и не два. По собственной нужде или со своими детенышами — не важно. Главное, что за время частых визитов у Инны возникал духовный контакт с его будущей жертвой, которая должна была стать ей небезразличной. И в конце концов он выбрал. А сделав свой выбор, устало расслабился на постели. Как будто до этого не лежал на ней же, а несколько часов подряд выполнял тяжелые физические упражнения. Но теперь — все! Теперь не только будет легче, но и начнется самое интересное…
После завтрака, пока Вадим мыл посуду, Инна поинтересовалась у него:
— Как сегодня думаешь день провести?
— Надо бы машину загнать в бокс, на двигатель взглянуть, — ответил Ларичев. — Что-то вчера вечером он мне не понравился, еле тянул.
— Написал бы заявку слесарям, и дело с концом, — предложила Инна.
— Ну, во-первых, они только в понедельник за дело возьмутся. Во-вторых, может, и не возьмутся, пока машина еще на ходу. А в-третьих, я свою ласточку всегда сам делаю, именно так, как мне нужно, зная, что делаю для себя. И потом, я долго возиться не собираюсь: если барахлит то, что я подозреваю, нужно будет лишь пару деталей заменить.
— Ладно, раз ты такой ответственный, то иди, — кивнула Инна. — А я, как свободный сегодня человек, тем временем обед приготовлю.
— Иннуль… — Вадим взглянул на нее и вдруг предложил: — А может, со мной пойдешь? Посидишь немного в кабине, пока я вожусь, а потом прогуляемся. Конечно, развлечение далеко не самое лучшее, но все же не дома на кухне торчать.
Мужчина явно очень хотел, чтобы Инна пошла с ним, она видела это. Хотел так же, как и сама девушка. А ей было все равно, куда с ним идти. Главным в прогулке был не путь — личность попутчика. Ведь, несмотря на то что они жили в одной квартире, Инна, всецело поглощенная своей работой, не так уж часто виделась с ним — утром, впопыхах, да вечером, уставшая. Да еще в короткие обеденные перерывы в том случае, если Вадиму удавалось заехать за ней. Инне же хотелось бы общаться с ним и чаще, и дольше.
— А и пойду! — сказала она вслух. — Ведь, как ни парадоксально, а за то время, что здесь живу, я поселок видела в основном из окна твоей машины или «персонально служебного» Валеркиного «уазика».
— Да бог с ним, с поселком, — отмахнулся Вадим. — Вот справлюсь с ремонтом и такие места тебе тут в округе покажу — залюбуешься.
