— Диск с Иннулькой он стащил, как я и предсказывал. А еще вторые перчатки у меня упер, — сообщил Вадим на следующий день Петр Иванычу. — И смех, и грех, честное слово! Нашел бесплатную лавочку… Значит, ждать осталось недолго, у него, похоже, уже все готово. Вот только кого он наметил себе в жертву, до сих пор не знаю. Думал, получится иначе: догадаюсь и сумею максимально обезопасить ее.
— А может, он только еще собирается? — предположил сосед.
— Нет, — не согласился Ларичев. — Диск мне подложил расколотый — якобы я его разбил. Перчаток я мог не хватиться. Или списать их исчезновение на то, что сам потерял. Но вот еще одну улику я вполне был способен случайно обнаружить, испортив ему тем самым игру. Так что, полагаю, ее он не стал бы мне подсовывать задолго до намеченного события.
— Какую улику?
— Пойдем, покажу…
Вадим раскрыл перед Петром Иванычем шкаф.
— Да что же, для него вообще ничего святого не существует?! — искренне возмутился старик, увидев набитые резинками карманы мундира.
— А ты сомневался? Петр Иваныч, очнись! Что это в сравнении с тем, что он убил уже девятерых женщин и готовится к убийству десятой?
— Но… — Пожилой мужчина развел руками, глядя на набитые карманы. — Вадька, выбрось их сейчас же!
— Нет, ни в коем случае. Не сейчас. А то вдруг он еще раз надумает сюда сунуться, захочет проверить, все ли его «заготовки» на месте, или захочет еще что-нибудь подложить?
— Значит, ты считаешь, что он готов… — не стал спорить Петр Иваныч. — Что же нам с тобой делать? Как состыковаться? Ты один к нему даже не суйся! Если поймешь, что дело запахло жареным, сразу дай знать мне.
— Дам, — пообещал Вадим, решив не обижать старика отказом. — А что да как, будем ориентироваться по ходу событий.
Через три дня с неба начал робко сыпаться давным-давно запаздывавший в этом году снежок. И, глядя на него, он решил, что пора исполнить задуманное. Во-первых, пока снега не нападало — меньше следов. А во-вторых, сегодня бригада, в которой работал Степан, уехала, пользуясь тем, что дорога еще не завалена снегом, за Медную речку, значит, Веркин муж, учитывая, что рухнувший прошлой зимой мост до сих пор не восстановили, вернется домой около полуночи. Ближе к этому времени он и возьмется за дело. Раньше не стоит: мало ли, вдруг Верка захочет кого-то прихватить с собой в попутчики. А в поздний час баба постесняется будить соседей, даже если спохватится, что страшно бежать одной. Остается придумать, как подставить людоеда!
К Ларичеву Валерий зашел почти к десяти вечера. И застал в квартире Петра Иваныча, который тряс людоеда, схватив за грудки, рискуя при этом проломить то ли стену, то ли его безвольно мотающуюся голову.
— А, вот и ты! — явно обрадовался старик появлению участкового. — Очень вовремя! Слушай, давай сдадим его в вытрезвитель. Иначе, похоже, никак с ним не справиться.
— Что, еще какую-нибудь гадость на машине нацарапал? — деловито осведомился Зорин.
— Да просто делать что-то надо, так дальше продолжаться не может! Смотри, он же вообще никакой!
— Вадька! — Встав рядом, Валерий попытался привести Вадима в чувство, слегка похлопав по щекам.
Ответом было только мычание.
— Тьфу! — Петр Иваныч разжал руки, и тело Ларичева тут же безвольно съехало по стене на пол.
— Хорош… — констатировал участковый. — Я на днях заходил, Вадька уже и тогда был в хлам, но все же немного лучше. А теперь совсем…
— То-то и оно! Вызови своих, пусть приедут.
— Давайте отложим это дело на завтра. Сейчас наш красавец как куль с мукой, так что никуда до утра не денется. А завтра всем миром, может, уломаем его, чтоб сам, добровольно, обратился в наркологию.
— Ладно, — подумав, ответил старик. — Эх, глаза б мои на него не смотрели!
Не считая нужным далее задерживаться, Валерий попрощался и ушел. В квартире ему больше нечего было делать — о том, чтобы выманить людоеда на улицу, даже речи быть не могло. Плохо, что сосед тоже видел, в каком состоянии находился Вадим. Еще хуже, что старик все еще там. Оставалось лишь надеяться, что скоро отправится восвояси.
Как только шаги участкового стихли, Ларичев поднялся и улыбнулся Петру Иванычу:
— Ну ты артист! Кинематограф по тебе плачет!
— Ладно, мы оба молодцы, — отмахнулся сосед. — Хорошо, что выкрутились. Едва ведь не застукал нас с тобой, паразит. Чего это он надумал к тебе прийти на ночь глядя? Не сегодня ли собрался…
— Увидим, — кивнул Вадим. — Но мне сразу за ним идти нельзя, а то как бы нам не столкнуться. А ты, наоборот, прямо сейчас шагай к себе. Да помаячь возле окошка! Чтобы он увидел: ты вернулся домой.
Возле своей машины Валерий остановился, глядя на светящиеся окна дома, из которого только что вышел. Интересно, как долго старикан собирается сидеть у людоеда? «Как будто намерен обеспечить ему своим присутствием стопроцентное алиби…» — усмехнулся он. Конечно, это была не катастрофа, из-за которой стоило бы отказываться от намеченных на сегодня планов, но все же досадно. Даже более чем досадно… Пока Зорин раздумывал, на кухне у Петра Иваныча вспыхнул свет, и сам старик подошел к окну, распахнул форточку. Марья Васильна крутилась около него, кажется, с каплями. Понятно. Поплохело старику после общения с бывшим любимчиком. Теперь вряд ли еще раз к нему пойдет, побоится нового приступа. Да и жена не пустит, опасаясь того же. Вот и хорошо! Его свидетельство о том, что людоед был никакой, вряд ли поможет тому во время следствия: бывало ведь уже в жизни такое, что упившиеся почти до мертвецкого состояния вдруг поднимались на ноги с тем, чтобы в полной невменяемости натворить дел, на какие ни один псих не отважится.
Отвернувшись от окон, Валерий сел в машину. Вначале надо поехать домой, переодеться. Потом пешком пойти на место встречи с Веркой, сделать ей оттуда звоночек и…
Достав чужой телефон, Зорин посмотрел на часы. Одиннадцать. Ну что же, пора начинать. И не только потому, что вскоре вернутся водители, на которых может наткнуться Верка по пути к нему, но еще и потому, что нетерпение охватывало его все сильнее. Он весь был в предвкушении и не мог больше ждать! Веркин номер участковый добыл, когда снова с дружеским визитом (не надо ли опять чего в магазине?) зашел к ней домой. И теперь набрал успевшие впаяться в память цифры. Пошел вызов.
Ответила Вера почти сразу, видимо, уложив детеныша спать и ожидая своего Степана:
— Да… Кто это?
— Вера, — старательно изменяя голос (мало ли что!), заговорил Валерий, — беги к стоянке! Несчастье у нас: на машине крепления лопнули, и на Степана твоего бревно упало. Быстрее беги! Он тебя зовет — похоже, умирает…
Он сразу отключился, чтобы не тратить время на возможные расспросы, что да как. Слишком ее ждал, чтобы долго с ней объясняться!
Но, как выяснилось, Вера приняла сообщение за чистую монету сразу и тут же кинулась туда, где, как ее заверили позвонивший, случилось несчастье.
