— Я оторву ему голову, — хрипло и беззлобно сказал Иррандо и придвинулся ко мне.
— Погоди, — ответила я, убирая его руку с талии. — Он же разобьется!
— Надо было его съесть на ужин, — вздохнул он.
— Ну, Иррандо! — Я встала, выставив руки вверх. — Я его поймаю… Давай, барсенотик, прыгай!
Но пушистое недоразумение только верещало в панике метрах в тридцати над землей.
— О-о-о, — простонал Иррандо и встал рядом. Его ладонь провела по моей спине, заставляя меня замереть от тысячи мурашек. — Анрита, мне, что ли, в дракона обратиться, чтобы спасти этого безголового лоррэка?
Но тут барсенот сорвался и полетел вниз, размахивая розовыми лапками и хвостом и издавая звук быстро сдуваемого шарика. Его понесло ветром вправо. Чтобы подпрыгнуть за ним, я инстинктивно оттолкнулась от земли… И оторвалась от нее, словно нырнула в воздух, преодолев невидимый барьер. Секунда, и барсенот был у меня руках. Я выдохнула и, на автомате взглянув вниз, увидела Иррандо метрах в двадцати ниже меня и его расширенные глаза. Как высоко! От неожиданности я растерялась и начала падать.
— Отталкивайся! — крикнул Иррандо. — От воздуха!
Я попробовала, но это вышло так неуклюже и странно, что я перевернулась вверх ногами.
— А-а-а-а-а!!! — Теперь мы уже визжали вдвоем с барсенотом.
Прежде чем я вонзилась головой в траву, как ракета «воздух-земля», Иррандо обернулся в дракона и подхватил меня на лету. За шкирку. Всего в пяти метрах от сломанной шеи и вечного позора.
— Держу тебя. Не ори! — рявкнул Иррандо.
И я закрыла рот.
Мы приземлились. Барсенот тотчас вырвался из рук и, задрав пушистый хвост, ускакал в кусты с мелкими желтыми цветами. Предатель! Я никак не могла отдышаться. Дракон смотрел на меня пораженно, склонив голову набок.
— Кажется, я летаю… — пролепетала я.
— Скорее падаешь, — хмыкнул Иррандо.
— Да… Ты меня снова спас…
— Работа у меня такая, — ухмыльнулся дракон. — Это ты тоже попросила у озера? Возможность летать?
Я закивала:
— Ну да, ты летаешь, а я нет… Что ж это за пара?
— Нормальная пара, все такие.
— В смысле?
— Женщин среди драконов не бывает. Только мужчина может обратиться в дракона.
Я воззрилась на него ошарашенно:
— А Маркатарры?
— У них другое дело, но мы не Маркатарры. — Он обернулся в человека и, взяв меня за руку, повторил: — Мы не Маркатарры. Мы в большей степени люди.
— Какая-то другая ветвь развития? — оторопела я.
— Можно сказать и так, — кивнул Иррандо. — Когда-то, если верить легендам, мы были схожи с ними, но наши очень далекие предки пошли к свету Ока, перестали есть людей и даже выбрали себе жен среди человеческих дев. А предки Маркатарров выбрали тьму. Ради власти и силы. Они ничем не гнушались. Даже мертвенными ритуалами. Но подмять под себя мир им не удалось. Наоборот, темные драконы начали постепенно вырождаться. И в мире стало спокойнее. Наверное, поэтому они решили придумать что-то новое. С тобой.
— Говорят, есть легенда…
— Возможно. Я не знаю об этом. В Дриэрре все иначе. Это самое большое и мощное государство нашего мира. Есть и другие, но все уважают Дриэрру.
— А драконы?
— Нас немного. И мы считаемся элитой. Огнеборцами. Каждый дракон обязан служить королю и быть воином. Потому девочки не обращаются в драконов…
— А в кого обращаются?
— Ни в кого.
— Совсем? Странный мир. Как-то это не похоже на равновесие и равноправие.
— Разве в нем есть нужда? — удивился Иррандо. — Даже мальчики начинают обращаться в дракона не раньше десяти лет, и только после посвящения Оку. Потому что с этого возраста мальчик постепенно превращается в мужчину, и ему надо привыкать быть воином. Защитником Света, страны и подданных.
— Офигеть, — выдохнула я. — Как у вас все странно! А если у дракона не родятся мальчики?
— Такого не бывало.
— То есть большую часть жизни и все детство ты был человеком?
— Да.
— С ума сойти! И твоя мама?
— Мама тоже.
— Иррандо, а это… больно — превращаться в дракона? — решилась задать я давно мучающий меня вопрос. — Все-таки — бац! — и все в тебе меняется…
— Больно и трудно поначалу. Когда привыкаешь и научился контролировать, все происходит мгновенно.
— Ужас…
Иррандо рассмеялся:
— Что же тут ужасного?
— Все, — призналась я. — Крышеснос. А я постоянно думала, как это так — выходить замуж за ящера… ой, прости!
— Да ничего. Есть дамы, которым нравится в любом облике…
Я густо покраснела и закашлялась:
— Прости. Но я… Ой, давай я лучше ничего не скажу, а то как скажу!
Он наклонился надо мной и нежно коснулся губами моих губ.
— Не говори.
Я закрыла глаза, млея от подаренной нежности. Но потом вновь их открыла и чуть отстранилась:
— Но почему в вашем замке все было таким огромным? Как под драконов?
— Отцу нравится больше быть в теле дракона, и от нас с братом он требовал превращаться не только для тренировок. Он хотел, чтобы мы были лучшими из огнеборцев, как он, герой Великой Азгаррской битвы.
— Круто… Наверное. А как же мама?
Иррандо погрустнел:
— Ей было сложно. Возможно, поэтому она ушла так рано… — и взглянул на меня пылко. — Я никогда не буду таким эгоистом, как он, поверь!
Я скорчила рожицу и сказала противным голосом, имитируя его в нашу первую встречу:
— А как же «Ты принесешь мне потомство. Потом катись куда хочешь», а?
Настала очередь Иррандо краснеть.
— Прости меня, пожалуйста. Не знаю, что нашло на меня.
— Помню, помню: тебя заставили жениться, а тут такая я.
Он поперхнулся воздухом и закусил губу:
— А скажи, Анрита, почему у тебя тогда были железные зубы?
Я хлопнула глазами. Как объяснить, что у меня прикус был неправильный, да еще ему — такому идеальному красавцу-дракону-огнеборцу-элите-всего-общества, и я ляпнула:
— Для красоты.
Он в недоумении почесал затылок:
— А ногти черные?
— Э-э… Мода такая у нас. Ну, тоже для красоты…
— А волосы странного цвета?
— Ну-у, как бы тебе сказать, — вздохнула я. — Как бы тоже… для красоты… Надо было только недельку подождать…
