Народ ахнул, пронесся пораженный гул. Видимо, так не положено… Пусть. Вуаль облепила мне лицо. Рукава, и правда, разлетелись по ветру, как крылья.
Иррандо взлетел навстречу мне. За моей спиной стройное женское многоголосие опомнилось и вновь запело какие-то кельтские мотивы. С разных уголков площади их подхватили музыканты, и все пространство заполнилось красивой мелодией. Мою кожу покрыли мурашки, когда я совсем близко увидела Иррандо, моего дракона, моего принца… просто моего! Он сделал надо мной круг, и мы полетели рядом — дракон и я в пене белых тканей.
Когда мы приземлились у самого входа в храм, Иррандо мгновенно обратился в человека и подал мне руку. Толпа вновь восторженно заревела. Но мне было уже не так страшно — его глаза с чудесными ромбовидными зрачками сияли любовью совсем рядом.
Я увидела короля на троне. Мы с Иррандо торжественно подошли к нему и преклонили перед ним колени, получая благословение. Затем проследовали дальше, за колоннаду храма, мимо магов в голубых хламидах и вглубь, в помещение с зеркальными стенами, погруженное в голубой прохладный свет. Мое сердце заколотилось сильнее.
Это будет лишь обряд или что-то действительно необыкновенное, мистическое? Настоящая встреча с Оком?
Альказаэдр и одиннадцать представителей Совета магов церемонно склонили перед нами головы и расступились, открыв проход к покрытым золотыми и серебряными пластинами дверям в самом конце зала. Одна за другой двенадцать дверей сами собой медленно отворились, будто лепестки цветка, расцветающего на закате. У нас перехватило дыхание.
За последней створкой дверей нас ждал только свет.
Мы прошли в него с Иррандо, и двери закрылись, оставив нас одних в небольшой комнате с белыми стенами, едва видимыми в слепящем пучке света. Иррандо встал на колени, я тоже. Почувствовала, как увлажнилась его ладонь. Моя голова закружилась.
— Благослови нас, Святое Око, — с придыханием произнес Иррандо.
— Благослови нас, — повторила за ним я.
И мы замолчали в ожидании. Внезапно свет рассеялся, перестал быть таким насыщенным, а воздух стал удивительно легким и даже сладким. В полившихся сверху голубых волнах проявилось бело-золотое, похожее на глаз египетского Гора Око.
— Благословить? Кхм. А вдруг это ошибка? — послышался внезапно насмешливый голос, идущий ниоткуда и звучащий везде, словно супер HD Dolby Surround. — Да, Аня?
Я вздрогнула. Иррандо непонимающе посмотрел на Око, затем на меня. Моя душа ушла в пятки, но я тут же вспомнила свой недавний страх. Неужели Око знает даже о нем?!
— Нет, это не может быть ошибкой, — решительно мотнула я головой.
— А обманом? — спросил голос. — Похищением и нарушением всех пунктов Уголовного кодекса?
«Ого!» — опешила я.
Но инстинктивно, зная, что у нас есть только один шанс и только один ответ, я сказала:
— Это не обман, это правда. Я стою здесь и сейчас перед тобой, Великое Око, прошу благословить наш союз с Иррандо Бельмонте Лонтриэром.
— Ага, ладно. А ты, Иррандо, разве больше нет в тебе гнева из-за несправедливости и принуждения? — спросил голос.
Иррандо побледнел и сжал мои пальцы.
— Нет, о Великое Око! Прошу, позволь нам стать мужем и женой. Мы готовы выполнить назначенное нам.
Око ничего не ответило, и мы молчали, замерев в ожидании. И тогда Золотое Око замерцало и начало растворяться, постепенно поднимаясь все выше и исчезая. Оно не даст нам благословения? Почему???
«Не то», — вспомнились мне слова Мюнхаузена. И я крикнула в отчаянии:
— Мы любим друг друга!
То же самое одновременно со мной выкрикнул Иррандо. Мы переглянулись, наши пальцы переплелись крепче, холодные от волнения.
— Думало, вы уже и не скажете, — усмехнулся голос, и Око снова повисло над нами выпуклым, сверкающим символом, в центре которого вспыхнул темный зрачок. Удивительно, он был то круглым, то ромбовидным, то превращался в щелочку, как у кошек. Око вздохнуло: — Отчего же, люди, вы никогда не радуетесь сразу тому, что вам посылают? Нет бы сказать: о, подарок, приключение, в конце концов! Ни за что! Вы вечно воротите нос. Всегда вас нужно пинать и давать подзатыльники побольнее, чтобы вы что-то поняли, да?
Мы с Иррандо молчали, растерянные, — уж подобной тирады вместо благословения мы точно не ожидали… А Око продолжало тоном нашего декана:
— Выбираешь в пару двоих с идеальной сочетаемостью в соответствии с параметрами настроек, когерентностью систем и даже с учетом пожеланий, и опять в ответ: «Фу, нам такого не надо». — И вдруг Око произнесло моим голосом, словно с записи: — «Отчего как ни красавец, так гад последний?»
Я закусила губу, в шоке от подобной подставы, но не успела ничего сказать, как над нашими головами прозвучал голос Иррандо:
— «КАК. ОНА. ПОСМЕЛА. Обозвать МЕНЯ! Петухом?! Сейчас сброшу и поджарю».
Иррандо залился краской:
— Я? Сказал такое?..
Весь пафос как-то сразу сбился, а с ним и волнение. Я не удержалась и хихикнула, цитируя Маугли:
— «А еще он обзывал тебя червяком, земляным червяком» — так скажете?
— Если быть точным, то ваша литература тут ни при чем, — заявило Око. — Зато был… — И снова мой бурчащий голос: — «Крокодил Гена, сорт второй, бесчешуйчатый». — А потом довольный голос Иррандо: — «Финал немного смазан. Но как быстро эта маленькая нахалка мелькает пятками, как заяц. Напугали ведьмы, молодцы».
Ой… Иррандо закашлялся и выпустил мою ладонь из своей. Я закрыла рукой рот: было и смешно, и обидно, и… вообще ничего не понятно.
А Око продолжало забавляться:
— Ну что, Иррандо и Аня? Может, теперь скажете, что ошибка и зачем нам все это нужно? Я благословениями не разбрасываюсь.
Что-то мне все это перестало нравиться, и я нахмурилась:
— Мало ли что мы раньше думали, главное, что сейчас. Вы же мысли читаете, уж, извините, не знаю, как к вам правильно обращаться, и можете узнать, что я думаю?
— Что любишь его и не отдашь никому, а меня стоило бы натянуть на… Ну, не будем смущать благородного дракона, — с чувством глубокого удовлетворения сказало Око. — Тем более что он уже готов сражаться за тебя, Аня, и так. Правда, не понимает, как и с кем. Не надо сражаться, Иррандо. Не в этот раз. Любишь, и хорошо. Раз так, благословляю. Тест прошли. В общем, живите счастливо и любите друг друга дальше. Но вообще от вас все зависит. От самих.
Око начало удаляться.
И я спохватилась, подняв руку, как в школе:
— Уважаемое Око, один вопрос?
Оно вернулось и снова хмыкнуло:
— Как маркатаррскому колдуну?
— Нет, без подвоха, — сказала я, осмелев. — Точнее, вопроса два. Первый: можно сюда папу моего? Или нам с Иррандо съездить, хотя бы повидаться? А то он там с ума сходит, и я соскучилась.
