— Стоить, — повторил Гегурра, покачал головой и поднял глаза к потолку. — Это бесценное произведение искусства, дорогой брат. У него нет цены.
— Прости, — сказал Бекстрём, — но сколько она может весить в деньгах?
— Ну… — ответил Гегурра, — если ты решил избавиться от нее, можешь в таком случае продать мне.
— И сколько это будет стоить?
— Как приличная вилла в приличном пригороде, — сказал Гегурра и пожал упакованными в идеально сшитый пиджак плечами.
«Ну это уже кое-что», — подумал Бекстрём, бросив взгляд на свой золотой «ролекс», который надел по такому случаю.
— Да, звучит неплохо, — признался он и кивнул. — Хотя сейчас ты должен меня извинить. Остались еще кое-какие неотложные дела.
«Вроде Мадам Пятницы, — подумал Бекстрём. — Жизнь — это ведь не только деньги. Суперсалями тоже должна получить свое».
Трудно сказать, почему так произошло, возможно, свою роль сыграл шикарный набор изысканных блюд и напитков, но на этот раз два таких осторожных человека, как Бекстрём и Гегурра, полностью потеряли бдительность. На протяжении всего двухчасового обеда они ни разу не обратили внимания на влюбленную парочку, сидевшую по соседству с ними.
А те шептались нежно, изредка пригубливая шампанское, стоявшее перед ними, порой позволяли себе излишне откровенные для такого места ласки, хотя впервые встретились только этим утром у себя на работе. И не кто иной, как шеф приказал заказать им столик и отправил в ресторан, где они сейчас сидели. И даже настоящих имен друг друга они не знали.
53
Человеком, позаботившимся о заказе столика для расположившейся по соседству с Бекстрёмом и Гегуррой парочки, был шеф отдела контрразведки Службы государственной безопасности Швеции. В то время как двое его сотрудников обедали всего в паре метров от объекта их наблюдения, он сам сидел со своим главным боссом примерно в семи километрах по прямой от летней веранды «Гранд-отеля» в совещательной комнате здания штаб-квартиры СЭПО в Сольне.
Главу Службы безопасности звали Лиза Маттей. Вскоре она собиралась подать в отставку, но об этом ни шеф контрразведки, ни кто-либо другой из работавших в том же ведомстве понятия не имел. Если бы он знал об этом, вполне возможно, воздержался бы от встречи с ней и предпочел доложить об этом деле ее преемнику.
— Ты захотел увидеться со мной, рассказывай, в чем дело, — дружелюбно улыбнулась Лиза Маттей.
— С чего генеральный директор хочет, чтобы я начал? — спросил шеф контрразведки и открыл красную папку, которую положил перед собой на большой письменный стол Маттей.
— Лучше с начала, — предложила Маттей. — В первую очередь меня интересует предыстория. Потом я хотела бы знать, о чем конкретно идет речь. А затем, что нам надо предпринять. С деталями можно не торопиться.
Предыстория оказалась довольно простой. Дело касалось политических отношений с Россией, которые не были столь плохими с лета 1952 года, когда русские сначала 13 июня сбили шведский военный самолет ДС-3, возвращавшийся на аэродром в Бромму после выполнения разведывательного задания в восточной части Балтийского моря, а три дня спустя проделали то же самое со шведской летающей лодкой «Каталина», направленной на поиски его команды.
Сегодня они находились на том же уровне, как и тогда. Последний инцидент случился месяц назад, когда русскую мини-подлодку заметили всего в сотне метров от дворца Дроттнингхольм, где живет его величество король.
«А мы сами чем лучше? — подумала Маттей, которая скоро собиралась на покой, совершенно независимо от международной обстановки. — Наш собственный социал-демократический премьер-министр четырнадцать дней назад выступил в средствах массовой информации и сообщил всем желавшим его слушать, что шведское членство в НАТО ныне стало политической необходимостью. Оставалась формальность в форме повторного голосования в риксдаге. И кто сейчас выступит против такого предложения кроме левых? Это же очевидно для любого думающего человека, стоит ему немного пораскинуть мозгами».
Но ответить предпочла несколько иначе.
— Рациональные люди хороши тем, что действуют обдуманно, — сказала она. — Ты и твои коллеги можете как угодно относиться к российскому президенту и его помощникам, но у них есть одно общее. Они думают и действуют рационально, исходя из своих условий.
— Точно, — согласился шеф контрразведки. — Поэтому возникает вопрос, как они вообще могли прийти к мысли, что мы и НАТО собираемся напасть на них.
— Поскольку именно это является исходным пунктом анализа русских, если мы вспомним их историю за последние шестьсот лет, то не найдем ничего странного, — сказала Маттей. — Все вокруг, включая и нас, пытались уничтожить их постоянно. Вот и вся причина. Совершенно независимо от того, кто прав, а кто ошибается, мы действуем исходя из разных предпосылок. Но сейчас я хочу знать, ради чего, собственно, ты пожелал встретиться со мной?
Речь шла о комиссаре полиции Стокгольма по имени Эверт Бекстрём. К сожалению, он также являлся самым известным стражем порядка в стране благодаря периодическому участию в качестве эксперта в телевизионной программе «Место преступления Швеция», а также постоянному мельканию во всех другим шведских средствах массовой информации и пользовался большой популярностью в народе.
— Я убежден, что ты сталкивалась с ним, когда занималась открытой деятельностью, — сказал шеф контрразведки.
— Да, — подтвердила Маттей. — С ним и многими другими подобными ему, но поскольку Бекстрём не тот человек, которого можно забыть, я, естественно, его помню. И чем он отличился на этот раз?
По большому счету он занимался многим таким, что не красило полицейского. Хотя в его случае речь не шла об обычных кражах, мошенничествах и насильственных преступлениях. Если начать с начала, то шеф контрразведки имел все основания утверждать, что комиссар Бекстрём был пресловутым покупателем сексуальных услуг. Постоянным клиентом многих проституток. Он продавал секретную информацию как всевозможным средствам массовой информации, так и тем, кого она напрямую затрагивала, а недавно также позаботился о том, чтобы ему незаконно установили камеру наблюдения над дверью квартиры.
Официальный доход Бекстрёма на службе составлял тридцать тысяч крон в месяц после вычета налогов. Однако по самым приблизительным расчетам за то же время он тратил примерно в четыре раза больше.
За последний год он, кроме того, купил за пять миллионов крон соседскую квартиру. Сломал стены и сделал ремонт, обошедшийся ему еще в пару миллионов. И вдобавок одолжил миллион коллеге, работающей в одном с ним отделе полиции Сольны.
— Ее зовут Анника Карлссон, — сказал шеф контрразведки. — Мы считаем, что между ними есть личные отношения.
— Угу, но, зная о том, чем занимаются некоторые другие наши коллеги, я не вижу особой причины негодовать, — заметила Маттей. — Ты говоришь о миллионах крон, и вряд ли ведь такие суммы он получал от «Афтонбладет» и «Экспрессен», прячась за статью конституции о защите источника информации, если вдаваться в юридические нюансы.
