— Ваша секретарша!
— Да?!
Не сказать, чтобы я испытала триумф. Скорее, я испытала шок.
— Я хочу, чтобы пятнадцатого июня, в семнадцать часов дня трое моих друзей застали меня с вашей секретаршей… то есть с самой красивой женщиной страны в номере люкс частной гостиницы «Апофеоз». Мы должны лежать с ней в постели и пить шампанское. Это и будет мое алиби. Я хорошо за него заплачу. Простите, но мне не хотелось бы уточнять, зачем это надо. Скажу только, что ничего криминального.
— Извините, но мы не салон интимных услуг, — твердо сказал Константин Жуль. — Мне кажется, вы обращаетесь не по адресу. — Послышался звук отодвигаемого кресла, видимо, Константин встал, показывая клиенту, что разговор закончен.
Я мысленно сказала шефу спасибо. Я простила ему стрелку на колготках.
— Вы неправильно меня поняли, — мягко возразил фальцет, и я услышала, как шеф с готовность придвигает кресло обратно. — Речь не идет об интиме! Я пальцем не дотронусь до секретарши! В конце концов, она может даже не раздеваться до конца, просто лечь со мной рядом в легком халатике. Я даю слово, что не буду к ней прикасаться. Я даю слово, что побрею подмышки, почищу зубы, и буду хорошо пахнуть.
Послышались звуки сморкания, и я не могла бы поставить и дохлую муху, что это сморкается не Константин Жуль.
— Я хорошо заплачу, — закончил свой монолог фальцет.
Повисла минутная пауза. Было слышно, как жужжит и бьется в окно полусонная муха.
Мне стало нехорошо. Что ответит господин Жуль на предложение за хорошие деньги подложить меня в постель к этому таракану? Откажет своему первому «золотому» клиенту? Представляю, чего это будет ему стоить…
Шеф снова начал кашлять как старый туберкулезник.
— Это очень странное предложение, — выдавил он сквозь кашель. — Я буду вынужден сказать вам «нет». Да, я буду вынужден вам сказать это! — твердо повторил он.
— Я очень хорошо заплачу!! — с ноткой истеризма воскликнул фальцет. — Вы не представляете, как я хорошо заплачу! Вашей секретарше ничего не грозит! Я подмышки побрею, зубы почищу, я пальцем ее не коснусь… только бокал шампанского в руки дам!
— Не-ет! — взвыл Константин Жуль.
Я распахнула ногой дверь.
— Я согласна! Только никаких фотографий и видеосъемки. Составьте подробный контракт, Константин Эдуардович, пусть он его подпишет, — я указала на клиента.
— Отлично! — потер руки таракан с накладными усами и жадно осмотрел меня с головы до ног из-под полей своей шляпы.
— Ась, — растерянно пробормотал Константин Жуль, — ты хорошо подумала?
— Нет, я вообще не подумала. Но не упускать же нам первого клиента.
— Тогда вот, — Жуль придвинул ко мне по столу бумажку, где была написана пятизначная сумма с значком доллара на конце. — Ты получишь половину от этих денег.
Я плохо рассмотрела сумму, только кивнула и вышла из кабинета, прикрыв за собой дверь.
Они там посовещались еще минут десять, и клиент покинул агентство, мелькнув мятой спиной и подметками ботинок.
— Ася, — подошел ко мне Константин Жуль. — Подслушивать нехорошо. Я выглядел полным идиотом, когда ты с самоотверженно-героическим видом ввалилась в кабинет и с пафосом заорала: «Я согласна!».
— Вы выглядели полным идиотом, Константин Эдуардович, когда безостановочно кашляли и пискляво орали «Нет!». Лучше бы спасибо сказали. Дело сдвинулось, наконец, с мертвой точки и у нас появилась работа.
— Спасибо, Ась! Но согласись, деньги хорошие и… работа непыльная — выпить бокал шампанского под одеялом с вполне приличным дядькой, который, кстати, побреется, надушится и зубы по…
Я смахнула со стола пластмассовую подставку для карандашей и ручек. Подставка раскололась на две части, карандаши и ручки покатились по полу в разные стороны. Жуль покраснел как рак и бросился подбирать все с пола.
— Ну извини, Ася, если я некорректно выразился, ну ты же сама согласилась!
Интересно, почему Константин не спрашивает, отчего наш первый клиент называет меня первой красавицей страны? Жулю это не интересно, Жуль все-таки знает о моем титуле, или Жуль просто не заметил, что меня так назвали?
Сказать ему, что ли, что я Мисс Россия — 2004?..
— Ты не беспокойся, в гостиницу с тобой пойдет Нара. Он снимет соседний номер. Я дам ему пистолет.
— Нет, — отрезала я, запуская пасьянс в компьютере.
— Да! Ася Борисовна, там все-таки незнакомые мужики будут, мало ли что. Кстати, кого-то мне этот хмырь усатый напомнил!
— И мне тоже, — призналась я. — Голос больно знакомый. Но Нару в соседний номер с пистолетом садить я не советую. Нара зависнет без своего компа, а учитывая, что у него в ушах вечно нудит Б.Г., то с пистолетом он вряд ли справится.
— Ась, кто здесь начальник? — ни с того, ни с сего вдруг решил уточнить шеф. Он рывком расслабил узел на галстуке и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки.
Ответить я не успела.
Дверь открылась и на пороге возникла женщина с мокрыми каштановыми волосами. На ней был молочного цвета брючный костюм из струящегося шелка, и почему-то не было обуви. Я не сразу заметила, что босоножки болтаются у нее на мизинце, подцепленные за тонкие ремешки.
— Дождь пошел, — смеясь, сказала босая дама и взъерошила мокрые волосы. — Представляете, впервые за все это лето наконец-то пошел настоящий дождь!
У Жуля отвисла челюсть и он уставился на неприлично яркий педикюр дамы.
Конечно, она в подметки мне не годилась, но сердце екнуло где-то в районе желудка, и я брякнула:
— У нас тут не богадельня. Дождь можете переждать в кафе «Три поросенка».
— Мне нужно алиби, — улыбнулась дама, словно давая этой улыбкой понять, что посещение нашего агентства для нее всего лишь милое баловство.
— Так проходите же! — Жуль бросился к ней, на ходу застегивая ворот рубашки и возвращая галстук на место. — Ася Борисовна, два кофе, пожалуйста! — кинул он мне через плечо, не оборачиваясь.
* * *
Они просидели в его кабинете тридцать две минуты и восемь секунд. Я следила за временем по часам на компьютере.
Я уговорила себя не подслушивать.
На черта мне это надо?!
Она в подметки мне не годится.
Когда они вышли из кабинета, у Жуля были шальные от счастья глаза, как у кота, который объелся ворованной сметаны. Она оказалась обута, а в карих глазах у нее прыгали веселые черти.
— Всего хорошего, — сказала она Константину и протянула ему холеную руку. — Я рада, что нашла здесь профессионалов.
Жуль припал к ее ручке как пошлый повеса.
Я почувствовала тошноту.
