Немецко-финско-итальянская эскадра подошла к острову Сухо 22 октября 1942 года в 7 часов утра. По числу бойцов и по огневой силе она значительно превосходила гарнизон острова. Правда, итальянцы повели себя не по-боевому. Еще на подходах к острову, сославшись на то, что у них не хватает горючего, они отправились обратно на базу. Итальянцы не очень хотели умирать за интересы Германии на далеком Ладожском озере. Слухи об их «боевых подвигах» ходили по всей Финляндии. Рассказывали, что как-то два блестящих итальянских морских офицера сумели «уболтать» двух финских девиц. Отвезли их на островок, на Ладогу, где и предались любви. Через некоторое время один из итальянцев вышел на берег и страшно закричал: «Куда, черт возьми, подевалась наша лодка?» Лодки, действительно, не было. Ее украла советская разведка.
Но и без итальянских катеров вражеская эскадра представляла серьезную силу. 88-миллиметровые пушки паромов с дальней дистанции открыли огонь по острову. Через 2 минуты им ответила находившаяся на Сухо советская береговая батарея из 100-миллиметровых орудий. Немцы открыли ураганный артиллерийский и пулеметный огонь. Первые же залпы оказались точными. Гарнизон Сухо остался без радиосвязи. Но в штабе Ладожской флотилии успели принять сообщение прямым текстом: «Немцы высаживают десант на острове Сухо. Веду бой. Старший лейтенант Петр Каргин».
К острову Сухо прилетели самолеты люфтваффе. 9 «юнкерсов» начали бомбежку. Под прикрытием огня с немецких паромов на берег с десантных катеров высадились три ударные группы пехотинцев и одна группа саперов-подрывников. Два из трех советских орудий вышли из строя. Бой на острове Сухо был коротким, но страшным. На площадке размером с половину футбольного поля, среди камней, в смертельной схватке сошлись 70 немецких десантников и 90 краснофлотцев. Штыки, гранаты, приклады, очереди в упор. К концу боя из нашего гарнизона сражаться могли только 13 человек. Остальные были тяжело ранены или убиты. Но, понимая, что положение безвыходное, краснофлотцы и командиры проявляли чудеса храбрости и мужества.
ВОСПОМИНАНИЯ:
Погоняев Павел
Бой за Сухо начался так: раннее утро, еще темно, в 7:00 — смена вахты. Я сдаю вахту сигнальщику, рассказываю обстановку. И вдруг мы слышим шум, непривычный, не похожий на двигатели. Стали вглядываться — ничего не видно. Волнение на Ладоге было 2 балла. Вдруг на горизонте видим какую-то черную полосу. Сразу доложили командиру. Сыграли тревогу. По связи сообщили в штаб. А на тральщике, когда увидели неприятеля, передали радиограмму открытым текстом, не шифровали, потому что времени не было. Шифровать — это потратить минут 10. Если бы не мы в этом бою победили, то командира за открытое радиосообщение отдали бы под суд.
Немецкие десантные баржи первыми открыли огонь. Сразу попали в командный пункт, где находилась радиостанция. Она вышла из строя. Мы заметили, что немецкие корабли при подходе к Сухо разделились на две колонны. И начался бой. Пошла стрельба, все закрутилось, завертелось. Это было примерно до 9 часов утра. Потом налетели немецкие самолеты и начали бомбить. И тут нам удалось один бомбардировщик «Хейнкель-111» сбить. Он летел низко, видимо, фотографировал. Взрывы — тут и там. Мы на тральщике поставили дымовую защиту. Все в дыму, снаряды летят, у нас мачту снесло, пробоины мелкие по корпусам были: и с правого борта, и с левого, но больших повреждений не было. Потом наша авиация пришла, но немцы уже высадили десант на остров. Мы этого не видели, нам потом рассказали. В первом их броске участвовало 60 или 70 человек. Начали они наших прижимать. К одному орудию подошли, ко второму… Мы до сих пор не знаем, сколько же там человек погибло.
Один из немецких паромов сел на мель около западного берега Сухо. Ему попытался помочь другой паром, но тоже наскочил на камни и застрял. Пришедшие им на помощь два парома сами сели на камни. Все разладилось в действиях немцев.
Радиосвязь с лодками, на которых находились стрелковые группы, оборвалась. Командир немецкого десанта решил воспользоваться сигнальной ракетой и с ее помощью прервать действия стрелковых групп. После сигнала все группы вернулись на паромы, прихватив с собой пятерых пленных. Большую роль в отражении атаки немецкого десанта сыграли тральщик ТЩ-100 и «морской охотник» 171. Они отвлекали на себя огонь противника до подхода основных сил.
На помощь бойцам с острова Сухо пришли самолеты Ленинградского и Волховского фронтов, ведомые летчиками Краснознаменного Балтийского флота. Уже в 9 часов утра авиация нанесла первый удар по кораблям противника.
Подобная оперативность советских частей объяснялась хорошей осведомленностью о действиях врага. Разведка Ладожской военной флотилии и Балтийского флота внимательно контролировала ситуацию в Лахденпохье, Сортавале и других портах Ладожского озера. Исключительную ценность представляли и сведения, полученные из финских источников.
В июне 1942 года командование Балтийского флота получило сообщение от члена Государственного комитета обороны А. Микояна. Микоян сообщил, что, по достоверным данным, итальянские торпедные катера перебрасываются из итальянского порта Специя в Финляндию для действий на Ладожском озере. Разведка и штаб приняли меры для того, чтобы выяснить, где появятся итальянцы. На северных берегах Ладожского озера высадились диверсионные и разведывательные группы. И вскоре сообщение Микояна подтвердилось. Командующий Ладожской флотилией капитан 1-го ранга В. С. Чероков приказал усилить дозоры, разведку и поставить несколько береговых батарей на островах Кареджи и Сухо.
После первых ударов советской авиации, в 9:30 эскадра противника с остатками десанта начала спешно отходить от острова. Операция, которая начиналась так благополучно, закончилась для немецкой эскадры бесславно.
23 октября в 4:15 все оставшиеся паромы вернулись в свои порты. Потери составили 18 человек убитыми и 57 ранеными, четверо пропали без вести. Операция «Бразиль» продолжалась 35 часов. Ее итогом стало уничтожение советской береговой батареи из 100-миллиметровых орудий и выведение из строя маяка на острове Сухо. Во время боя советский гарнизон потерял 6 человек убитыми, 5 пленными и еще 23 получили ранения.
Главное значение боя у острова Сухо в том, что до конца войны никаких серьезных ударов по Ладожской коммуникации противник больше не нанес. 20 ноября 1942 года, спустя месяц после проведения операции, смешанный немецко-итальянско-финский отряд был расформирован. Итальянские катера и немецкие паромы ушли в порт Котка. И уже никогда не возвращались на Ладогу.
ВОСПОМИНАНИЯ:
Погоняев Павел
Наша авиация нанесла основной урон немцам. Самолеты стали топить немецкие корабли. Бомбардировщик заходит в пике, за ним другой… Взрывы… Когда фонтаны воды осели, видим, что нет корабля.
После боя тральщик подошел к острову, взял убитых и раненых и ушел в Новую Ладогу. А нас оставили на всю ночь. Снарядов у нас мало. Мы боялись: вдруг немцы вернутся, а нам отстреливаться нечем. Но, слава богу, они после разгрома ушли насовсем. Утром пришла телеграмма, чтобы мы шли к базе в Новой Ладоге. На Сухо приехал командующий флотилией Чероков, он беседовал с защитниками. Потом мы неделю стояли на ремонте, заклепывали пробоины. За этот бой наш командир получил орден Красного Знамени, командиры орудий — медали «За отвагу», а всем остальным дали медали «За боевые заслуги». Чуть позже, в 1943 году, на Ладогу были доставлены две подводные лодки «малютки». Они ходили в разведку. Но после боя за Сухо немцы больше никаких атак на Ладоге не предпринимали.
