Однако, если придерживаться принятой в академических кругах датировки и считать, что фараоном в тот момент и в самом деле был последний представитель XXI династии Сиамун, то он был слишком слаб для такой авантюры. Вдобавок ко всему вскоре между Сиамуном и Соломоном начались интенсивные переговоры, завершившиеся политическим союзом и объявлением о браке еврейского царя с дочерью фараона. Нам остается только догадываться, какие интриги плел Адер, чтобы предотвратить такое развитие событий, означавших крушение всех его надежд.
Разумеется, после превращения Соломона в куда более близкого родственника фараона, чем Адер, заключения между двумя монархами военного и экономического союза фараон никак не мог одобрить поход идумеев на земли своего зятя. Но если эта версия и датировка этих событий верны, то в 945 году до н. э. ситуация должна была коренным образом измениться. Именно в том году Сиамуна сменяет на египетском троне первый фараон XXII династии Шешонк (Сусаким). Не испытывающий никаких сантиментов по отношению к Соломону, более того — крайне недовольный его торговой экспансией в Африке и на Аравийском полуострове, которые египтяне всегда считали своей зоной влияния, Шешонк поддержал решимость Адера отвоевать престол и дал «добро» на военный поход против Израильского царства.
Флавий утверждает, что Адер так и не сумел найти поддержки своим планам среди местного населения, а без этого справиться с оставленными еще Иоавом и достаточно многочисленными еврейскими гарнизонами было невозможно. Не говоря уже о том, как все могло обернуться, если бы Соломон послал на помощь гарнизонам регулярные части с их колесницами. Поняв обреченность своего предприятия, Адер бежал в Сирию, где нашел новых союзников.
Однако, как всегда, находятся историки, оспаривающие эту точку зрения Иосифа Флавия. По их мнению, во второй раз восстание, поднятое Адером, оказалось удачным. Это, считают они, следует из самого строя библейского текста, разбросанных по нему намеков (прежде всего, из фразы о том, что Адер «причинил зло» Соломону), а также из того, что в конце своего правления Соломон прекращает отправку кораблей в Африку через Красное море. Объяснить это можно только одним: Адер вывел Идумею из подчинения Соломону и тем самым отсек израильтян и от медных рудников Тимны, и от Эйлатского порта. Что, соответственно, вернуло египтянам их былое господство над Красным морем.
***
Еще одним «сатаном» — «противником, ненавистником» — царя Соломона в регионе стал некий Разон (Резон), сын Елиады (Эльяды). Вот как об этом повествует Библия:
«И воздвиг Бог против Соломона еще противника — Разона, сына Елиады, который убежал от государя своего Адраазара, царя Сувского, и, собрав около себя людей, сделался начальником шайки, после того, как Давид разбил Адраазара; и пошли они в Дамаск, и водворились там, и владычествовали в Дамаске. И был он противником Израиля во все дни Соломона. Кроме зла, причиненного Адером, он всегда вредил Израилю и сделался царем Сирии» (3 Цар. 11:23–25).
Этот отрывок в оригинале синтаксически крайне запутан, и понимать его можно по-разному. Флавий это понял так, что Адер, потерпев поражение в Идумее, бежал в Сирию, там скооперировался с Разоном, затем захватил Дамаск и стал в нем царем. Однако достаточно взглянуть на карту, чтобы понять, насколько нереально было бежать из Идумеи в Египет через все еврейские земли, а Адер явно не был самоубийцей.
Поэтому куда более логичной кажется иная трактовка этих событий. Имя Адраазара (Ададэзера) хорошо знакомо читателю Библии по «Второй книге Самуила» (в синодальном переводе — Вторая книга Царств). Это — тот самый царь Сувы (Цовы), который был убит царем Давидом при взятии этого города. Разон был его вельможей, видимо, одним из немногих придворных Адраазара, которым удалось спастись и скрыться в окрестных лесах. Здесь он создает свою партизанскую армию, которая время от времени совершает набеги на израильские гарнизоны, а когда эта армия стала достаточно многочисленной и боеспособной, освобождает Дамаск и объявляет себя его царем. И уже с Дамаска Разон начинает освобождение всей Сирии. Не исключено, что после этого Разон и Адер заключили между собой союз, призванный скоординировать их действия против Израильского царства.
Но примечательно другое: нигде в Библии мы не находим даже намека на то, что Соломон каким-либо образом попытался отвоевать у Разона потерянную им стратегически крайне важную территорию Сирии. Нет, Соломон предпочел не ввязываться в войну, остаться «мирным царем», а колоссальные убытки от потери налогов и таможенных пошлин, которые повлекла за собой утрата Дамаска, компенсировать расширением оставшегося под его властью Тадмора-Пальмиры и привлечения в него караванов в обход Дамаска.
Но насколько мудрой была такая политика?
Безусловно, война Давида с населявшими Сирию арамеями начиналась как вынужденная (последние выступили на помощь Аммону, опасаясь усиления Давида и стремясь нанести превентивный удар), но именно обретение Сирии позволило надежно укрыть земли еврейских колен от внешних врагов и обеспечивало Израильскому царству ключевую позицию в регионе. Отказ от Сирии и Идумеи, снова ставших самостоятельными и вдобавок откровенно враждебными государствами, вне сомнения, поставил под угрозу безопасность всех земель, населенных двенадцатью коленами Израиля. Кроме того, столь легко доставшиеся идумеянам и сирийцам победы не могли не внушить им мысль о слабости Израильского царства и не подвигнуть их на новые войны — такой была психология народов того времени. На Ближнем Востоке она, в принципе, остается таковой и в наши дни
[173].
Таким образом, отказ Соломона от войны, нежелание ответить на брошенный ему вызов был, по меньшей мере, недальновидным шагом. По большому же счету, если следовать мнению историка Натана Шора, бездействие Соломона свидетельствовало о том, что к концу своего правления он окончательно утратил чувство реальности, погряз в роскоши и пороках настолько, что перестал заниматься государственными делами. Армия Соломона, продолжает Шор, была деморализована многолетним бездействием и, как следствие, неспособна противостоять сколько-нибудь сильному противнику. Все это и предопределило будущую горькую участь Еврейского государства, и ответственность за это несет именно Соломон, убежден Шор
[174].
***
Утрата Дамаска и Идумеи, резко ограничив доходы от внешней торговли, не могла не сказаться на экономическом положении государства. Казна Соломона стремительно пустела. Тем не менее он продолжал жить в роскоши, содержать конницу и одновременно вести интенсивное строительство новых городов, получая от тирского царя Хирама стройматериалы и пользуясь услугами его мастеров. Когда же стало ясно, что Соломон не в состоянии покрыть долги Хираму, отношения между старыми друзьями явно напряглись.
