К западу от Иордана дольмены встречаются только в окрестностях Хеврона. Разведчики, которых Моисей послал из Кадеса, "пошли в южную страну и дошли до Хеврона... там видели... исполинов, сынов Енаковых, от исполинского рода" (Чис. 13:23, 34). Вероятно, они видели каменные гробницы, обнаруженные уже в наши дни в Хевроне, близ "Долины Винограда"... »
Признавая, что в основу рассказа о покорении израильтянами Трансиордании положены некие реальные события, большинство историков все же полагают, что этот рассказ был записан значительно позже и, как это обычно бывает, на реальную основу напластовались различные домыслы. К примеру, многие исследователи сходятся во мнении, что легенда о том, что некогда в этой местности жили великаны, сложилась у древних евреев при виде гигантских гробниц-дольменов, в которых хоронили своих умерших жившие в Ханаане задолго до библейских событий народы. Понятно, что никакого другого объяснения, как того, что эти дольмены служили могилами или ложами для людей соответствующего роста, евреи дать не могли. Отголоски этой легенды о великанах мы встречаем не только в рассказе о Сигоне и Оге, но и в истории об отправленных Моисеем из Кадеша разведчиках.
Во всяком случае, именно такую версию о происхождении рассказа об Оге представляет в своей книге В. Келлер.
Сразу после рассказа о разгроме Васанского царства Библия переходит к повествованию о царе Моава Валаке (Балаке), пригласившем пророка Валаама проклясть израильтян, раскинувших свой стан на границе его царства.
История о чудесной Валаамовой ослице настолько неправдоподобна и вместе с тем сам рассказ о взаимоотношениях Валака и Валаама настолько психологически ярок и поэтичен, что многие библеисты считают эту часть Книги Чисел попросту великолепной вставной новеллой, призванной еще раз подчеркнуть Всемогущество Бога и Его любовь к избранному Им народу Израиля. Даже некоторые глубоко религиозные еврейские философы и комментаторы Священного Писания считали, что эту историю нельзя понимать буквально, ее нужно воспринимать как некую аллегорию. Заговорившая ослица и ангел, вставший с мечом на пути Валаама, по их мнению, символизируют, соответственно, низменное, животное и высокое, духовное начала, сосуществовавшие в Валааме, но в определенный момент объединившиеся, чтобы не дать ему пойти против воли Бога.
Ряд других выдающихся еврейских религиозных философов, таких как Рамбам или Рамхаль, считают, что говорящая ослица либо приснилась Валааму, либо хотя ослица и в самом деле говорила с ним, но это было мысленное, так сказать, телепатическое общение, то есть Валаам слышал ее голос «внутренним слухом».
И все же классическая точка зрения заключается в том, что весь этот рассказ следует понимать буквально: был визит послов Моава и Мадиама к Валааму; был разговор Валаама с Богом; были и говорящая ослица с ангелом, ибо Бог захотел, чтобы ослица заговорила, а для Него нет ничего невозможного.
Спор о том, какая из этих версий права, бессмыслен, так как ни одна из точек зрения в данном случае совершенно недоказуема. Тем не менее, думается, читателю будет любопытно взглянуть на все происходящее глазами Библии и еврейского устного предания, у которых, разумеется, свой угол зрения и своя логика.
Как уже говорилось, Моисей не собирался нападать ни на Моав, ни на отстоявший еще дальше от Ханаана Мадиам, однако сами моавитяне и мадианитяне об этом не знали. Евреи были для них дикими кочевниками, варварами, которые уже жестоко расправились с их соседями и в любой момент могли вторгнуться в пределы их стран. Любому, кто подъезжал к границе Моава и поднимался на близлежащие холмы, открывался вид на раскинутые всего в нескольких километрах от этой границы шатры израильтян. Этих шатров было так много, что они тянулись до горизонта и, казалось, не поддаются исчислению. Эта бесчисленность потенциального врага повергала моавитян в панический ужас. Они понимали, что естественным путем, с помощью одной лишь военной силы такого противника не одолеть, а значит, нужно сначала ослабить его с помощью колдовства, магии, силы проклятия; лишить этого врага покровительства его богов и попытаться завоевать это покровительство самим. В эти дни царь моавитян Валак, бывший, как утверждает мидраш, могущественным магом, и вспомнил о Валааме.
Разумеется, Валак обратился именно к Валааму не случайно. Узнав, что евреи верят в существование единственного Бога, он вспомнил, что Валаам придерживается... той же веры и даже когда-то вещал от имени этого Бога, а значит, он сможет найти с этим Богом общий язык.
Талмуд говорит, что сведения, которыми обладал Валак, были совершенно достоверными: Валаам и в самом деле был монотеистом. Будучи потомком Лавана Арамеянина, зятя праотца еврейского народа Иакова, Валаам еще в юности приобщился к сохранявшемуся со времен Ноя знанию о том, что в мире существует только один Бог. Таким образом, он оказался в числе тех великих людей, принадлежавших к разным народам, которые задолго до Моисея и независимо от праотцев евреев исповедовали веру в Господа — таких, какими были Мельхиседек, Иов, Иофор и некоторые другие.
Больше того — постигнув идею единственности Бога, Валаам сумел подняться на такую духовную высоту, что получил право общаться с Всевышним, то есть достиг пророческого уровня.
Однако если уже упоминавшиеся здесь Мельхиседек, Иов и Иофор, также обладавшие глубокими эзотерическими знаниями, до конца жизни были абсолютными праведниками и сохраняли нравственную чистоту, то Валаам решил использовать эти свои знания для личного обогащения. С этого момента он утратил дар пророчества и превратился в обычного колдуна, способного манипулировать некими потусторонними, иноматериальными силами. Впрочем, нет — не в обычного, а в великого колдуна, и в этом качестве он и служил в свое время у египетского фараона. В этом же качестве он был призван Сигоном проклясть Моав, и моавитяне верили, что именно проклятие Валаама помогло Сигону овладеть принадлежавшими им до этого Есевоном и его окрестностями.
Поэтому, повторим, нет ничего удивительного в том, что на собранном Валаком экстренном совете старейшин и князей Моава и Мадиама было решено поддержать предложение последнего и купить магические услуги Валаама для победы над евреями — так же как некогда Сигон купил его услуги для победы над моавитянами. И сразу по окончании этого совещания представительная моавитяно-мадиамская делегация выехала к Валааму:
«А Балак, сын Ципора, в то время был царем Моава. И отправил он послов к Валааму, сыну Беора, в Птор, который у реки, в стране сынов народа его, чтобы позвать его, сказав: "Вот народ вышел из Египта, и вот покрыл он лик земли и расположился напротив меня. А теперь, прошу, пойди и прокляни мне народ этот, ибо он сильнее меня! Может быть, смогу я разбить его и изгоню его из страны. Ведь я знаю, кого ты благословишь — тот благословен, а кого проклянешь — тот проклят". И пошли старейшины Моава и старейшины Мидьяна с приспособлениями для колдовства в руках их, и пришли к Валааму, и передали ему слова Балака. И сказал он им: "Переночуйте здесь эту ночь, и дам я вам ответ, как говорить будет мне Бог"...» (Чис. 22:4—8).
Ночью Валаам впервые за много лет пытается выйти на связь с Богом и к своему удивлению получает ответ: Всевышний категорически запрещает ему идти в Моав и проклинать «народ этот». Однако утром Валаам не говорит посланцам Валака прямо, что Бог запретил ему проклинать евреев, а заявляет им, что «не хочет Бог позволить мне идти с вами».
