– Отец, не хочешь ли ты выйти из пещеры? – Фарракло откашлялся. – Свежий воздух поможет тебе. Мы принесем жертву предкам. Амарог этим займется. Мы покончим с пыткой.
– Конец только один – дорога во тьму.
– Отец, прошу тебя! Не выйдешь ли ты наружу?
– Всегда жуки – днем жуки, ночью жуки. Вечный визг…
Старый волк свернулся тугим клубком и что-то забормотал себе под нос. Я уже не разбирала его слов.
– Отец?.. – подал голос Фарракло.
Он несколько мгновений постоял, молча наблюдая за королем. А потом повернулся и пошел прочь из пещеры.
Снег все еще сыпался. Крупные белые хлопья укрывали землю. Волк, охранявший пещеру, стоял на почтительном расстоянии.
Фарракло оглянулся на меня и произнес:
– Король Бирронкло раньше обладал невероятным умом. И такие перемены невозможно принять.
Он уставился на кружащие в воздухе снежинки.
– Мне так жаль… – прошептала я.
Я вспомнила о своем отце. И впервые подумала, не является ли смерть милостью… иногда.
Фарракло встряхнул головой.
– То, что говорил король, не имеет никакого смысла, – бросил он.
– Но он ожидал прихода какой-то лисицы. И сказал мне, что делать.
Фарракло сурово глянул на меня:
– Он бредит. Ты не должна принимать его слова всерьез.
– Но он знал о Старейшинах. И о Пайри.
– Он мог просто гадать насчет Пайри, говорить то, что, как ему казалось, ты хотела услышать.
– Но зачем? – Мой хвост дернулся. Неужели Фарракло вообще не слушал? – Король знал, что у Пайри сильная маа.
– Маха. Мы так это называем.
– Не важно, как вы это называете. Это одно и то же, – вспыхнула я. Мне было жаль Фарракло, но я не могла отказаться от своего брата. Старый волк отведет меня к Пайри, если я найду тайник… Король дал мне слово. – Мне просто нужно отыскать те бурлящие огни и замерзшие осколки… Хотелось бы знать, где они находятся.
– Я прекрасно знаю, где они. Эти огни – на самом деле горячие струи, часть Провала, там еще есть кольцо горячих озер. А осколки – это Ледяные Ножи.
Мой хвост заколотил по земле.
– Но это же прекрасно! Ты мне объясни, как туда добраться, и я найду тайник!
Фарракло помрачнел.
– Ты не понимаешь. Провал и Ледяные Ножи – опасные места. Даже волк едва ли решится туда пойти, а уж лисице там попросту не выжить. Но есть кое-что похуже. Эти места очень далеки от наших краев, путь туда долог и тяжел, он ведет через открытую тундру. Провал лежит в самой отдаленной части Снежных земель, в глубине территории бишара из Фанга.
– Принц Фарракло!
Кэттискло неслась по снегу нам навстречу. Я позавидовала ее силе и грации. Она с поклоном приблизилась.
– Сир, Амарог Мудрая вернулась из земли Таку.
– Надо идти, – кивнул Фарракло.
– Но тайник… – начала было я.
– Поговорим об этом позже.
Я заметила, как напрягся нос принца, и сочла за лучшее не продолжать.
Кэттискло привела нас к логову, где уже собралось большинство волков бишара. Они сбились в кучу и выглядели как единый лохматый ком. Амарог сидела поодаль. Ее глаза были открыты, она не шевелилась. Казалось, она смотрит поверх голов бишара куда-то в тундру.
Кэттискло заметила мой взгляд и сказала:
– Она в трансе.
Это мне ничего не объяснило. Я с беспокойством наблюдала за происходящим. Амарог, король Бирронкло… не многовато ли здесь странных волков?
Фарракло казался встревоженным.
– Оставь меня, – бросил он мне.
Кэттискло слегка подтолкнула меня. Я пошла за ней вокруг кустов, к логову, а Фарракло устроился в одиночестве под деревом.
Волки нас приветствовали; то один, то другой тыкал меня влажным носом, помахивая хвостом. Несколько гигантов затеяли догонялки, выскочив из логова под падавший снег.
Амарог сидела совершенно неподвижно, и вокруг нее танцевали снежинки.
– Она говорит с предками, – пояснила Кэттискло. – Прошлой ночью она спала на границе земли Таку и сегодня с рассвета слышит их.
– Таку?.. – Я прижала уши.
Кэттискло стала очень серьезной.
– Это запретные места. Священные земли, где отдыхают предки. Даже Амарог может дойти только до их границ. А проникнуть в землю Таку не может никто.
Подошел Норралкло.
– Ты как вообще, Айла? – Он легонько толкнул меня. – Должно быть, голодная?
У меня тут же заурчало в животе.
Норралкло посмотрел на Амарог и понизил голос:
– Мы все надеемся, что получим разрешение охотиться. Не ради себя – мы можем обходиться и без еды, если нужно. Но щенки уже чуть живы.
Я подумала о Доррел. День близился к концу. Продержится ли она? Меня вдруг поразила мысль, что эти волчата – младшие братья и сестры Фарракло. Ему наверняка тяжело видеть, как они страдают.
– Но разве… – Я изо всех сил старалась не задеть веру волков. – Разве ничего нельзя сделать? Ну может, поймать что-то мелкое?
Норралкло изумленно разинул пасть.
– Нет! – твердо ответила Кэттискло. – Конечно нельзя, если на то нет воли предков.
«Похоже, ваши предки не слишком заботливы…»
Я подумала именно так, хотя, конечно, ничего не сказала вслух.
Норралкло выпятил грудь.
– Когда придет час, мы выполним свой долг. Во имя бишара, во имя храбрости наших предков, – заявил он.
Я вспомнила, как в первый раз использовала истаивание, чтобы поймать мышь, – там, в Серых землях. Это было волнующе, и добыча была вкусной, но мне казалось странным говорить при этом о долге и храбрости.
– А на территории бишара охотятся все волки? – спросила я.
– Нет, только здоровые. – Кэттискло потянулась. – А королева слишком занята детьми… хотя раньше она была лучшей охотницей бишара.
– И конечно, Амарог не охотится, – добавил Норралкло, уважительно склонив голову. – Она поклялась никого не убивать.
– Но она ест мясо? – уточнила я.
Норралкло бросил на меня неодобрительный взгляд:
– Дело совсем не в этом.
Но мне казалось, что в этом.
– А вы всегда охотитесь вместе? – продолжала я расспросы.
Мне казалась странной такая традиция. Лисицы в семье делятся добычей с детенышами, но охотятся они всегда поодиночке.
Кэттискло фыркнула:
– Нам не добыть бизона без помощи остальных.