Ответа не было.
– Далеко отсюда во всех смыслах, – добавил Мэйг.
Он сделал шаг вперед. Усик света танцевал в тумане, пробившись сквозь его завесу. Полусвет гудел у меня в ушах.
Сиффрин подался к Мэйгу:
– Твоя власть кончилась, Кивени. Зачарованные свободны, Нарралов убили волки. Некому больше сражаться за тебя.
Он назвал Мэйга его настоящим именем, напомнив мне, что передо мной – просто лис. Сиффрин высоко подпрыгнул, растопырив лапы, выпустив когти, обнажив клыки, и бросился на Мэйга. Тот встретил его ударом когтистой лапы. И хотя он едва задел красного лиса, Сиффрин перевернулся в воздухе, его лапы скрутило судорогой. Как будто натолкнувшись на огромную силу, он ударился о камни и сполз на землю.
– Сиффрин! – закричала я, кидаясь к нему.
Сиффрин часто дышал и кашлял кровью.
Я стремительно повернулась к Мэйгу. Он подошел еще на шаг. Его голова была низко опущена, в синих глазах сверкала угроза.
– Мне плевать и на рабов, и на Нарралов… Слишком поздно, нас не остановить.
Белый туман кружил над ним, размывая очертания его острых ушей.
Сиффрин с трудом поднялся на лапы. Он схлестнулся взглядом с Мэйгом, но то, что он сказал, предназначалось мне:
– Освободи Пайри… Вперед!
Я собрала всю маа Старейшин и помчалась со всех лап, держась поближе к стене. Сиффрин снова схватился с Мэйгом. Тому было не до меня, и я скользнула вдоль пелены тумана. Он шипел в моих ушах. Я слышала, как вскрикнул Сиффрин, но его голос донесся словно издали. А в углу пещеры я увидела четырех молодых лисиц, бессмысленно смотревших перед собой.
А в середине был тот, кого я видела в воспоминаниях. Мелькнули пятна золотого, серого, имбирного и белого…
Сердце чуть не выскочило у меня из груди.
– Пайри! – взвизгнула я, касаясь носом его носа.
Он смотрел прямо перед собой, но не видел меня. Он дышал, но его ум был где-то далеко. Я хлопнула его лапой:
– Эй, что с тобой?
Пайри не ответил. Его взгляд был пустым, как и у других молодых лисиц. Я обнюхала его пятнистую шкуру, но не обнаружила никаких повреждений.
Я ощущала, как Старейшины пробиваются сквозь туман. Он выталкивал их мысли из моего ума. Я сосредоточилась сильнее и уловила одно слово.
Паккара…
Ну конечно! Я же видела, как Митис применил лисье искусство против Фарракло. Мэйг ввел Пайри и других лисиц в транс. Это сделало их бессильными и безвольными, они не могли сопротивляться, когда он вытягивал из них жизненные силы с помощью ту-маа-шарм.
Заклинание обратного превращения готово было сорваться с моего языка…
Но тут сквозь туман долетел крик Сиффрина:
– Айла, оглянись!
Мэйг напал на меня. Я увернулась. Сиффрин прыгнул ему на спину, впившись когтями в его загривок.
Когти…
Конечно, вот оно! Я сосредоточилась на Пайри.
– Когда ты почувствуешь, как я легонько коснусь тебя когтем, ты очнешься.
И я прикоснулась к его носу.
Пайри вздрогнул, оживая. Его морда задрожала, он моргнул.
– Айла! Так это мне не приснилось?..
Мое сердце лопалось от радости.
– Ты живой!
Сиффрин закричал:
– Небо становится красным!
«Уничтожьте Кивени до того, как полусвет коснется темно-красных камней. Если вы потерпите неудачу, Белый Лис прорвется в наш мир», – вспомнила я.
Мне так много нужно было сказать брату, но время не позволяло. Я бросилась к другим лисицам, повторяя заклинание, касаясь каждой когтем. Когда в них пробудилась жизнь, я снова повернулась к Сиффрину. Мои опасения подтвердились, и хуже того – даже сквозь туман я могла рассмотреть, что он сильно пострадал. Из глубоких ран текла кровь. Сиффрин волочил заднюю лапу – похоже, она была сломана.
– Я не могу его достать! – кричал он.
Мэйг уже готовился к новому броску. Сиффрин пошатывался, и было ясно, что он не выдержит еще одного удара. Прорвавшись сквозь туман, я прыгнула на Мэйга. На миг я взлетела в воздух, свободная, как птица. А потом наткнулась на силу куда более мощную, чем моя собственная. Я ощутила ее желтое прикосновение, когда она швырнула меня на землю.
Я задохнулась.
«Встань, Айла! – в один голос заговорили Старейшины. – Полусвет приближается. Времени нет!»
Я посмотрела вверх, и в животе у меня стало пусто. Капли алого прорывались сквозь серую завесу. Солнце садилось после самого долгого дня в году.
– Убери отсюда этих лисиц! – рявкнула я. – Отведи их к Фарракло!
– Я тебя не оставлю, – возразил Сиффрин. – Мы должны убить Мэйга!
«Не сто́ит. Ты погибнешь напрасно».
Голос Пайри прозвучал в моей голове. Брат пробирался вдоль красных камней и вел за собой остальных лисиц.
– Пожалуйста, иди! – попросила я Сиффрина. Я слишком много потеряла, я не могла потерять еще и его. – Со мной Старейшины. Ты должен мне довериться. – Я поднялась на лапы, меня переполняла маа.
Когда-то Сиффрин просил меня о том же – довериться ему, когда я потеряла всякую веру.
Его янтарные глаза были устремлены на меня. Мгновение-другое он медлил в нерешительности. Потом повернулся и побрел прочь, волоча раненую лапу.
– Сюда! – закричал он, уводя ошарашенных лисиц в туннель.
Мне стало легче. Выберутся ли они? Если Белый Лис пробудится, смогут ли они спастись?
«Если он прорвется в наш мир, никто из нас не спасется, – пробился в мои мысли Митис. – Ты должна остановить Кивени. Я знаю, ты можешь».
Мэйг сделал еще шаг в мою сторону. Туман вился вокруг него, как шевелящаяся шкура. Я потянулась к мудрости Старейшин. Почему маа Мэйга так сильна? Как мне одолеть его непобедимую силу?
Ответивший мне голос не принадлежал Старейшинам:
«Они действуют вместе».
– Пайри? – Я повернула голову.
Он не ушел вместе с остальными. Он стоял позади меня, так близко, что можно было его коснуться. Но говорил он беззвучно, в моих мыслях. Выйдя из паккара, он стал собой.
Слова Пайри завертелись в моей голове:
«Они действуют вместе. Кивени и Белый Лис».
Я вспомнила то, что Джана сказала Митису у Камня Старейшин: «Кивени – мастер привязывания, и его зачаровали возможности этого искусства».
В этот момент я поняла, что имел в виду Пайри. Мэйг привязан к Белому Лису!
«Да, – откликнулся Митис. – Это должно быть так! Поэтому ты не можешь до него дотянуться. Ты должна разорвать связь между ними».
