— Что еще?
— Два вопроса, полковник.
— Спрашивай.
— Вы уверены, что курьер пройдет кольцо блокады?
— Да.
— Хорошо. Вопрос второй. Как мне объяснить своим людям появление у нас нового человека?
— Ничего не выдумывай, объясни так, как есть. Скажи, что его прислал я, оповести своих бойцов о предстоящих активных действиях. Лейтенанта же представишь не только как координатора ваших действий и взрывотехника. Сообщи своим людям, что он еще и проводник, который выведет группу из города после выполнения задания.
— Задачу группе будет ставить он или я?
— Странный вопрос, Томас. Третий, кстати. Кто командует группой, ты или новичок-лейтенант?
— Я вас понял. Уточню координаты, передам вам.
— После этого ожидай выхода Рамни на связь. Затем можешь сказать бойцам о скором появлении в группе моего курьера. Не вдаваясь в подробности.
— Которых я не знаю.
— Ты вообще должен держать в тайне все то, о чем вы будете говорить с Рамни наедине. Это в твоих же интересах.
— Понял. Еще одно, если разрешите.
— Последнее!
— Крайнее.
— Не придирайся к словам. Говори.
— Я могу рассчитывать на то, что выберусь из города?
— Это я тебе гарантирую, естественно, при условии выполнения задания. Ты убедишься в этом при встрече с курьером.
— Как все запутано.
— Работай, майор, и благодари бога за то, что у тебя такой командир.
— Я молюсь на вас, господин полковник.
— А вот этого не надо. Я не икона. Все, до связи!
— До связи! — Майор положил трубку.
Тут же в отсек заглянул сержант Санчес.
— Извините, майор. Я шел в туалет, а тут вы вроде как разговариваете. Или мне показалось?
— Тебе-то какое до этого дело, сержант?
— Я подумал, может, какие проблемы?
— Если бы возникли проблемы, то я поднял бы группу.
— Еще раз извините. Я в туалет.
— Не заблудись.
— Оценил шутку, — сказал Санчес и исчез.
Адамсон же подумал:
«Значит, Деби решил послать ко мне курьера. Видимо, нам предстоит настолько серьезная задача, что озвучить ее даже по спутниковой связи было бы слишком рискованно. Личная встреча куда безопасней. Интересно, что задумал полковник или его начальники? Может быть, это сделали главари ИГИЛ или других террористических организаций, которые легко могли подмять Деби под себя? Денег у них благодаря спонсорам из Аравии, Катара и ОАЭ много. Даже очень».
Санчес сделал свое дело и появился в проходе.
Майор окликнул его:
— Сержант!
— Я! — Он зашел в отсек. — Слушаю, господин майор.
— Туалет недалеко от кухни. Там местная семья. Ее контролируют?
— Да. Замга Набулси.
— Точно контролирует?
— Сидит на стуле, бодрствует. Семья же спит чуть ли не в два яруса. На кухне мало места.
— Им хватит.
— Так точно, сэр!
— Отдыхай.
— Да, сэр! — Санчес удалился.
Адамсон решил сам проверить подвал и подошел к кухне.
Сириец вскочил со стула и доложил:
— Господин майор, семья в полном составе спит. Только старик, по-моему, не отключился, стонет, вздыхает.
— Смерть свою ждет. Кто и когда тебя меняет?
— Пока не знаю. Капитан Бакер говорил, что пришлет смену, а кого и когда, не сказал.
— Самого в сон не клонит?
— Нет. Я в порядке.
— Тебя сменят в десять часов.
— Хорошо, господин майор.
— Смотри за семьей. Если кто-то запросится в сортир, пусти, но дверь должна быть открытой. То же самое с ванной!
— Даже если в туалет пойдут женщины? — спросил боевик и расплылся в ухмылке.
— Они, солдат, не женщины, а заложницы.
— Мне все равно.
— Двери должны быть открытыми!
— Понял.
Адамсон побрел в большой отсек, осмотрел его, заглянул в нишу, где под одеялом слились тела Фабре и Келли. Спали все. Даже Санчес, только что ходивший в туалет.
Он взглянул на часы: 8.20.
«Еще полтора часа с небольшим, и надо будет поднять кого-нибудь на смену Набулси, — подумал майор. — Кого именно? Впрочем, смену обещал провести Бакер. Вот пусть он этим и занимается, заодно заменит и меня. За два часа я высплюсь. Потом доберу свое. В этом подвале нам сидеть еще как минимум двое суток. Все выспятся.
Хотя кто знает, что принесет курьер, посланный Деби! Какую задачу? Не исключено, что нам придется выходить на поверхность, пока асадовцы готовят зачистку.
Но это не главное. Куда важнее гарантии моей безопасности, о которых говорил полковник. Вот этот вопрос с курьером следует обсудить детально».
Майор вернулся в отсек и закурил. Его уже тошнило от сигарет, но они отбивали сон.
«А спать очень хочется, — думал Адамсон. — Ведь я такой же человек, как и все прочие. Кроме, естественно, азиатов, африканцев, латиноамериканцев и славян. Те все — низшая раса. Были, есть и будут. Они должны работать на тех, кто по праву выше их.
Так оно и будет. Не напрасно же Штаты и Европа устроили террористический бардак в Ливии, Сирии, Ираке, Йемене, Афганистане. Да и в той же Украине. Высшей расе нужны рабы. Их уже миллион. Правда, пока они не догадываются об этом, считают себя мигрантами, допущенными до всех благ цивилизации. Но скоро все изменится.
Помешать замыслу Запада, сломать всю игру может только одна сила — проклятая Россия. Упустили момент! В девяностые годы можно было разрушить ее до конца. Уверовали, что сама загнется. Ан нет, не загнулась. Теперь торчит как кость в горле.
Но что может Россия против всего цивилизованного мира? Впрочем, она вполне способна уничтожить всю эту хваленую цивилизацию.
Черт возьми, что за мысли? Плевать на Россию, да и на западную цивилизацию. Сейчас, в этой ситуации, мне надо выбраться из Сирии. Вот и все. Остальное мелочь. Об этом теперь надо думать. Не дать провести себя полковнику Деби, которому так же плевать на все и вся, кроме своих счетов, открытых в банках, разбросанных по всему миру».
В десять часов Адамсон поднял заместителя. Перед тем как отправиться на отдых, он приказал Бакеру произвести смену боевика, контролирующего семью. Общий подъем назначил на 12.00, обед — на час дня.
В среду, пятого числа, дождя не было.
