Глаза 4
— Стергиос, ты не можешь так со мной поступить! — Джоди вдохнула свежий морской воздух. В предвестии дождя у нее начала раскалываться голова. Она попыталась успокоиться, глубоко дыша. — Отец ожидает меня на свадьбе.
— Предлагаю войти в дом до того, как начнется шторм.
— Ты правда думаешь, что я последую за тобой? Просто потому, что ты так решил? — Она покопалась в сумочке и достала телефон. — Ты забываешь, что я не одна из Антониу и не собираюсь бездумно выполнять твои приказы.
— Можешь убрать, — скомандовал Стергиос. — Тебе не удастся никому позвонить. На острове нет Интернета и сотовой связи.
Джоди отказывалась ему верить. У такого влиятельного и важного человека, как Стергиос Антониу, должно быть все. Но, посмотрев на экран своего телефона, она поняла, что он говорит правду. Хотя стоит проверить связь в более высокой точке.
— Люди будут волноваться, если мы не появимся на свадьбе. — Ей не понравилось, что в ее голосе проскальзывают истерические нотки. — Особенно ты. Тебе просто необходимо быть там. Ведь ты руководил всем этим в самого начала. Пройдет ли свадьба нормально без тебя?
— Один из моих помощников позвонит моей матери и сообщит, что мы с тобой задерживаемся из-за проблем с транспортом, — равнодушно произнес он.
Джоди ненавидела его.
— Ты все хорошо продумал. Давно у тебя появился этот план?
— Только этим утром. Да какое это имеет значение? — Стергиос небрежно пожал плечами и посмотрел на темнеющее небо. — Нам нужно зайти в дом.
— Нет!
Джоди запаниковала. Здесь обязательно должна быть лодка. Или катер. Хоть что-нибудь. Она найдет способ выбраться отсюда, даже если ей придется прочесать весь остров.
— Пойдем со мной, pethi mou, — сказал Стергиос несколько раздраженно. — Со мной ты будешь в безопасности. В конце концов, ты моя гостья.
Джоди грозно взглянула на него:
— Я твоя пленница.
Он поморщился. Затем побледнел и хриплым шепотом спросил:
— Что ты сказала?
— Ты слышал. — Воздух между ними внезапно наэлектризовался. Джоди охватила тревога. — Ты меня похитил. Ты, как никто другой, должен это понимать.
Казалось, Стергиос внезапно лишился сил. Он выпустил из рук чемоданы, и они упали на землю.
— Ты не знаешь, о чем говоришь. Это вовсе не похищение.
— Ты удерживаешь меня против моей воли.
Голос Джоди ослабевал по мере того, как Стергиос приближался к ней. Ей потребовалась вся смелость, чтобы оставаться на месте.
— Разве я притащил тебя сюда силой? — процедил он сквозь зубы. — И в цепях?
Джоди увидела мрачные тени в его глазах и поняла, что он борется со страшными воспоминаниями. Но она не могла позволить себе выказать ему хоть каплю сочувствия.
— Значит, если я с комфортом доставлена сюда, это не называется похищением?
Он указал пальцем на дом:
— У тебя будет своя собственная комната и сколько хочешь еды. Ты будешь жить в комфорте. Я прослежу за тем, чтобы ты получила все необходимое.
— Я не войду в этот дом. Может, ты запрешь меня.
— На окнах и дверях нет замков. Ты можешь входить и выходить, когда тебе вздумается.
— Мне просто нужно оставаться на этом острове, — подхватила Джоди. — Это делает меня пленницей.
Стергиос закрыл глаза и сжал кулаки.
— Это не похищение.
— Тогда отпусти меня прямо сейчас.
— Нет.
— Мне следовало этого ожидать. — Она качнула головой. — Именно поэтому тебя многие боятся. Ты только притворяешься джентльменом, а на самом деле ты дикое животное, готовое в любой момент броситься в атаку.
— Я пойду в дом. — Стергиос поднял чемоданы. — Ты можешь делать все, что пожелаешь.
Джоди топнула ногой.
— Чем я заслужила такое отношение? — бросила она ему вслед. — Почему ты ненавидишь меня?
Он медленно повернулся к ней. Его взгляд был холодным, губы искривлены в усмешке. Но она не могла понять, о чем он думает или что чувствует. Его эмоции снова были под контролем.
— Ненавижу? — переспросил Стергиос. — Джоди, мне на тебя наплевать.
— Врешь! — выкрикнула она. — Ты хотел бы забыть меня. Тебе ненавистно то, что я заставляю тебя чувствовать.
Уголок его губ дрогнул.
— Продолжай мечтать.
— Я поняла это в ту ночь в винном погребе, — не успокаивалась она. — Поэтому ты тогда сбежал. Ты стыдился моей власти над тобой.
«И возненавидел меня за это».
Стергиос ссутулился, его суровые черты стали еще более напряженными. Джоди поняла, что задела его за живое. Он старался сдержаться, чтобы не нанести ей ответный удар.
Ей следует прикусить свой язычок. Она и так беззащитна. Нельзя допустить, чтобы Стергиос догадался, что все наоборот: это она потеряла контроль над собой, это он обладает властью над ней.
— Я заставлю тебя пожалеть об этом, — прошипела Джоди, развернулась и направилась обратно. — И ты не сможешь винить в этом никого, кроме себя.
Стергиос ходил туда-сюда перед окном, из которого открывался вид на пляж. Он снял пиджак и закатал рукава белой рубашки. Уже темнело, и все еще шел сильный ливень, но Джоди даже не пыталась найти укрытие.
Стергиос видел, как среди деревьев мелькает ярко-оранжевое пятно. Она бродила по острову, ища способ сбежать. Наконец Джоди села на мокрый песок. Ее белокурые волосы прилипли к лицу, платье облепило тело, морские волны омывали ее босые ноги. Она выглядела уставшей. Поверженной. Похищенной.
Стергиос выругался, потер ладонями лицо. Это вовсе не похищение. Ему хорошо известно, каково это — быть похищенным. Это значит пребывать в постоянном страхе и неведении, ощущать острую боль, затем холодное опустошение. Порой он даже не чувствовал себя человеком. Он был пешкой. Детство было у него украдено. И, что еще страшнее, Стергиос понял, на что он готов пойти, чтобы вернуть себе свободу. Так что он знал, что такое похищение. Но все же…
Стергиос посмотрел на Джоди. Он снова мысленно перебрал все свои действия и понял, что… Жестокая правда сокрушила его. Казалось, острые осколки вонзились в грудь.
Получается, он принял такое же решение, что и его отец много лет назад. Стергиос попытался сделать вдох, и боль снова пронзила его. Он действительно похитил Джоди.
Стергиос прижался лбом к стеклу; он пытался удержаться на ногах, а холодный пот заструился по его спине. Идея увезти Джоди на остров пришла неожиданно, но он не усомнился в ее правильности. Он думал, что, держа Джоди на расстоянии, защищает свою семью, а вместо этого вытащил на поверхность один из своих самых сильных страхов. Стергиос всегда старался быть лучше, чем его отец, но, каждый раз, глядя в зеркало, он видел лицо отца. Несмотря ни на что, он оставался сыном Элиаса Пагониса.
