Но это в вероятном будущем. В настоящем же Роман мог сделать однозначный вывод: даже в случае схватки американцы постараются сохранить профессору жизнь. Ранее Роман полагал, что при первой же опасности они постараются от него избавиться. Не себе, так никому, как это задумывалось изначально Москвой. Но теперь было понятно: это – последнее, что они сделают.
Значит, так. Американцев после падения вертолета на одного из них осталось пятеро (профессор не в счет). А возможно, четверо: Роману казалось, что он ранил еще одного. Силы, конечно, превосходящие, но не очень. Справлялись и не с такими. Пускай они там «тюлени» или «морские котики» – неважно. Лишь бы до них добраться. Они деморализованы близостью врага, скованы профессором и грузом, без поддержки и без горячего. А без горячего янки не боец. Опять же, Чой подсобит. Поди, он из своего «ТТ» в монету попадает. Да и внучка, ежели чего, прикроет.
Тут Роман нехотя вернулся мыслями к внучке. Как ни крути, а она спасла задание. И все, что Роман посылал в ее адрес, было прямым оскорблением отважной и славной девушки. Она хотела как лучше, сбила вертолет, чтобы он не накрыл их прожектором, а он так понес на нее. Правда, вслух он ничего не говорил, да она по-русски и не понимала (слава богу!), но все же наверняка по его поведению почувствовала, что он ею недоволен. И до этого он все на нее напускался, хотя за один только гранатомет, который она мужественно на себе тащила, он должен был поклониться ей в ноги…
«Вот завтра и поклонюсь, – решил Роман, зевая. – Если живы останемся».
19 июня, Вьетнам, Ханой, 2.50
Генерал Фыонг вошел в кабинет Нгока и увидел своего друга крайне озабоченным.
Полчаса назад Нгок, давно уехавший домой, разбудил его и потребовал приехать к себе. Именно потребовал, ничего более не прибавив. Но Фыонг и так догадался, что произошло нечто чрезвычайное. Ибо ни разу со времен войны его друг не позволял себе будить его среди ночи по причине, которую даже не счел нужным сообщить.
– Я могу узнать… – начал было Фыонг.
Нгок, мечущийся по кабинету, только глянул на него, и Фыонг без слов понял, что случилось самое худшее.
– Пещера? – спросил он.
Нгок кивнул.
– Когда?
– Время уточняется. Но не далее, как два часа назад.
В это время они как раз расставались. И Нгок, сердечно улыбаясь, обещал Ми-Ле, что обязательно прибудет на день рождения ее племянницы.
Фыонг плюхнулся в кресло. Главное – не паниковать.
– Что известно?
– Внутри все взорвано, – садясь напротив него, сказал Нгок. – Синтезатор уничтожен. Документация и ученый похищены. Охрана перебита. Мы потеряли все разом.
– Не может быть, – тихо сказал Фыонг.
– Это так, мой друг, – кивнул с болезненной гримасой Нгок.
Он снова поднялся и заходил по кабинету, находя хоть какое-то успокоение в этом неустанном, бесполезном сновании.
– Кто мог это сделать? – спросил Фыонг.
– Кто угодно, – сказал Нгок. – Каждый, кто узнал о синтезаторе.
– Но кто мог узнать?
– Тот, у кого есть свой человек среди нас, – быстро ответил Нгок.
– Предатель? – уточнил Фыонг.
– Да, предатель.
Нгок снова сел на стул и закурил, тиская зажигалку в кулаке.
– Это господин Ву, – твердо сказал Фыонг.
– Почему именно он?
– Мы с тобой и наши люди знали о пещере в течение года – и ничего не происходило. Но стоило посвятить в это Ву – и тут же произошло нападение. Тебе не кажется это странным?
– Кажется, – кивнул Нгок. – Но делать Ву предателем вот так сразу я бы не стал.
– Это он! – крикнул Фыонг, пристукнув кулаком по подлокотнику кресла. – Я сердцем чую. Он мне сразу не понравился. Помнишь, я тебе говорил? Уж больно он скользкий, чтобы ему можно было доверять такие дела.
– Мы проверим, – сказал Нгок. – С сегодняшнего дня за Ву будет вестись слежка. Кроме того, мы влезем в его компьютер, в его телефон и во всю его жизнь. Если это он, мы заставим его пожалеть о том, что он не погиб во время бомбежек Сайгона …
Зажигалка в кулаке Нгока сухо треснула, и Фыонг вспомнил, что его друг имел черный пояс по вьет-во-дао и в молодости ударом руки ломал камни.
– Что будем делать, Нгок? – спросил он спокойнее.
– Ты знаешь, в каком мы положении. Добровольно возложив на себя эту миссию, мы решили хранить ее в тайне, даже от нашего руководства. Теперь, если все это выйдет на свет, нам несдобровать. Поэтому надо срочно восстановить статус-кво. Я уже распорядился послать людей на поиски нарушителей. Утром в том районе начнется масштабное прочесывание местности. Далеко они уйти не могли.
– А если их эвакуировали вертолетом?
– Тогда – это катастрофа, – сказал Нгок, с силой раздавливая окурок в пепельнице.
– По моим сведениям, в Южно-Китайском море сейчас находятся только корабли Соединенных Штатов, – помолчав, сказал Фыонг.
– Думаешь, это американцы заслали группу? – спросил Нгок, закуривая вторую сигарету.
– Возможно.
– А почему не русские? Не китайцы, в конце концов? Не кто-нибудь еще? Заброс группы можно было осуществить не только с корабля. Существует подводный путь, воздушный. Пеший, наконец…
– Этот почерк, – блеснул глазами Фыонг. – Уж больно он напоминает почерк янки. К тому же Ву, насколько я помню, сотрудничал с американцами.
– Спецслужбы всего мира работают одинаково, – заметил Нгок. – А господин Ву действительно сотрудничал с американской компанией. Но это еще ни о чем не говорит…
– Еще как говорит! – перебил его Фыонг. – Я руку даю на отсечение, что Ву продал нас Америке. Почему ты не видишь очевидного? Едва видеозапись испытаний синтезатора и акванона оказалась в руках Ву, на пещеру тут же совершили нападение. Надо брать его немедленно и подвергнуть самым суровым пыткам. Впрочем, я уверен, что эта заячья душа все выложит и без пыток.
– Не будем торопиться, Фыонг, – примирительно сказал Нгок, хотя ровный тон давался ему сейчас с трудом. – Предателя мы в любом случае найдем. А пока надо вернуть профессора. Сейчас это наша основная задача. Вернем Брэксмара – сможем все начать сначала. Не вернем – нам с тобой останется пустить себе пулю в лоб.
Друзья невесело переглянулись.
– Я сам отправлюсь на место и возьму на себя руководство поисками, – сказал Фыонг.
– Мне кажется, ни тебе, ни мне лучше там не показываться. Чем меньше наши имена будут связаны с пещерой, тем лучше. Я послал толкового офицера, полковника Чана, и этого достаточно. Если диверсанты еще не эвакуированы, они будут схвачены.
– Какие были грандиозные планы! – внезапно воскликнул Фыонг. – Наш маленький Вьетнам в одночасье становился супердержавой. Весь мир пошел бы к нам на поклон. А америкашки приползли бы на брюхе. О, мы бы заставили их пресмыкаться. И весь мир смотрел бы на них и видел, какие они жалкие. И никто более не считался бы с ними. Да они и сами развалились бы на части. Это страна бандитов и проходимцев. Года не прошло бы, как началась бы война между неграми и латиносами, между бандами гангстеров и армией. И мы, великие азиатские народы, приехали бы делить ее между собой.
