– Входите, подполковник.
Дубинин вошел в кабинет, свежий, ладный, как будто не контролировал всю ночь продвижения агента. За это Слепцов и ценил своего помощника: безукоризненная выправка, несмотря ни на какие обстоятельства, ясность мышления, четкость исполнения приказаний. Есть еще настоящие офицеры!
– Какие новости? – с порога спросил Слепцов.
Сам он позволил себе отдохнуть этой ночью дома, хотя операция требовала пристального внимания. Но он настолько доверял Дубинину, что без колебаний возложил на него координирование действий агента.
– Положительные, товарищ генерал, – отрапортовал Дубинин.
– Докладывайте, – кивнул Слепцов, указав на стул.
Дубинин присел на краешек, выгнул спину.
– Морозов с грузом и пассажиром пробирается к морю. Для ускорения он воспользовался речным путем. К вечеру должен выйти к устью реки Кьян. Там дождется ночи и выйдет в открытое море. Наша подводная лодка лежит на грунте в заданном квадрате.
– Речным путем – это плывут, что ли?
– Так точно. На лодке. Вниз по течению.
– Не слишком опасно? Река – открытое место. Не лучше было идти лесом?
– Лесом долго, товарищ генерал. Там непроходимые джунгли. А профессор очень ослаб. Они и за два дня не дошли бы. Так что река – оптимальный вариант.
– Угу, угу, – пожевал губами Слепцов. – Как профессор?
– По словам Морозова, в полном порядке.
Слепцов побарабанил пальцами по столу.
– Ведет себя спокойно?
– В общем, да.
– Как бы Морозов его… э-э… не попортил. Мне с самого утра звонили из Кремля. Ждут доставки профессора. Поэтому надо сработать предельно аккуратно. Вы меня понимаете?
– Я доводил этот приказ до Морозова несколько раз, – успокоил шефа Дубинин. – Он заверил меня, что с профессором все будет хорошо.
– Ну-ну…
Слепцов убрал руку со стола, посмотрел в окно. Хоть бы Морозов не напортачил в этот раз. В любой другой – ладно. Но только не в этот. Сейчас на энергоносителях мир помешался. Кремль буквально гудит. Если не доставить им профессора, набросятся всей стаей.
И надо было, чтобы там оказался этот разгильдяй? Ведь наверняка что-нибудь выкинет в своей манере. Привык все делать наобум Лазаря, а тут надо каждый шаг просчитывать.
Генерал нахмурился.
– Координаты Морозов сообщил? – вспомнил он.
– Так точно, товарищ генерал, – не подвел Дубинин. – Координаты получены и согласованы с подводниками. Осталось только дождаться выхода Морозова в море.
– Ну, хорошо, – сдался Слепцов. – Будем ждать. Авось все обойдется.
Дубинин блеснул глазами.
– Тут, товарищ генерал, такое дело…
– Слушаю.
– Я пообещал Морозову майора, если операция пройдет успешно. Вы же знаете, он по возрасту давно выслужил. Да и так…
Слепцов снова застучал пальцами по столу. Будь его воля, он бы этого Морозова давным-давно вымел из ГРУ поганой метлой. Сколько от него было неприятностей, если не сказать хуже, не сосчитать. А вот поди ж ты, еще имеет наглость майорские погоны требовать.
С другой стороны, им выполняется ответственнейшее поручение. Причем, кажется, успешно, тьфу-тьфу, чтоб не сглазить. И вообще, это самородок, природный везунчик, неоднократно спасал честь отдела, да и всего Управления. Так что, если он доведет дело до конца, то вообще-то можно подумать.
– Вернемся к этому разговору, подполковник, когда Морозов окажется в Москве, – вынес решение Слепцов. – Такой ответ вас устроит?
– Так точно, товарищ генерал, – позволил себе сдержанно улыбнуться Дубинин. – Устроит. Разрешите идти?
– Идите. И помните, – Слепцов постучал пальцем по столу, – профессор должен быть доставлен в Москву. В целости и сохранности!
Дубинин встал, четко развернулся – и скорчил такую гримасу, что, увидь ее Слепцов, место его помощника оказалось бы вакантным.
19 июня, Южный Вьетнам, 19. 00
Небольшая лодка медленно плыла по узкой протоке. С берегов нависали раскидистые ветки, по которым, как по подвесным мостам, бегали обезьяны. Садящееся солнце изредка прорывалось сквозь прорехи в вершинах деревьев, ложась на воду желтыми пятнами. Громко пели птицы, порхали необыкновенной красоты бабочки.
Брэксмар, сидевший на носу с Ти, восхищенно крутил головой, обмениваясь с ней впечатлениями. Он знал несколько слов по-вьетнамски, она – пару слов по-английски, и после того как Роман церемонно представил их друг другу, их отношения развивались довольно активно. Что Роман, в общем, приветствовал, поскольку возле Ти профессор вел себя удивительно спокойно.
Благодаря заложенной в мобильнике карте, Роман уточнил маршрут и согласовал его с Чоем. Тот без усилий разобрался в масштабе и дал точные данные того, когда и где они смогут выйти к морю.
Оказалось, до моря не так и далеко. Тринадцать километров, если по прямой. Но, учитывая джунгли и горы, эти тринадцать километров для измотанных путников могли обернуться ста тридцатью. Поэтому решено было передвигаться дальше водным путем. Крюк, конечно, оказался изрядный, но плыть – не ногами топать, да еще с профессором на руках.
Деревня выделила лодку и проводника, молодого крепкого мужчину по имени Кан. Сидя на корме, он бесшумно греб широким веслом, направляя лодку вниз по течению. Вода здесь текла медленно, скорость была небольшой, к тому же часто приходилось сворачивать из одной протоки в другую. Но Чой заверил Романа, что за три часа они до моря доберутся, и Роман, вполне доверяя старому партизану, уже мысленно крутил дырки в погонах.
Профессор вдруг потянулся за бабочкой – и едва не вывалился из лодки. Происшествие это его рассмешило, и он громко расхохотался.
Ти колокольчиком вторила ему, и оба они напоминали расшалившихся школьников.
Роман обменялся с Чоем угрюмыми взглядами. Похоже, Ти нашла очередной объект для любви. (О том, что таковым одно время послужил и он, Роман старался не вспоминать.)
– Питер, вы бы потише, – сказал Роман, оглядывая берега.
– Простите, – отозвался профессор. – Но мне здесь так хорошо, что я чувствую себя на шестьдесят лет моложе.
«Чувствуй, чувствуй, – мстительно подумал Роман, – скоро посадят в клетку, и все твое детство кончится раз и навсегда».
– Долго нам еще? – осведомился Брэксмар.
– Примерно час. Если все будет тихо.
– Куда уж тише? – снова засмеялся ученый.
Если бы не седина, он выглядел бы тридцатилетним парнем, до того его молодило присутствие Ти, ленивая теплая река, покрытая солнечными пятнами, и цветущая природа вокруг.
– Стойте, – вдруг закричал он. – Эй, послушайте, Кан, давайте к берегу!
