– Что поделать, Господь пока не удосужился снабдить нас второй парой глаз на затылке. Памятуя об этом, я признаю ваше упущение простительным... на этот раз.
– Спасибо, гражданка капитан. Постараюсь больше такого не допускать, – отчеканил Диамато, гадая, одному ли ему на мостике такой обмен репликами кажется странным и неуместным? Наверняка нет, но он понимал, что его единомышленники едва ли посмеют высказываться вслух.
Гражданка капитан Холл, похоже, как-то пропустила мимо ушей тот факт, что нынешняя власть не поощряет пережитков старорежимного чинопочитания. Она неуклонно требовала от приближенных так называемого «соблюдения субординации и воинской дисциплины» – что отнюдь не обрадовало гражданина лейтенант-коммандера Диамато, когда одиннадцать месяцев назад он прибыл на борт «Шомберга», чтобы занять должность заместителя старшего тактика. Оливер проделал путь от младшего лейтенанта до нынешнего чина всего за восемь стандартных лет. Отчасти причиной стремительного продвижения были его выдающиеся способности – он являлся одним из самых одаренных тактиков, проявивших себя в Народном флоте за нынешнюю кампанию, – но не последнюю роль в его карьере сыграла абсолютная преданность новой власти. Начав службу еще при прежнем режиме, он прекрасно знал, что под внешним лоском офицерского корпуса Законодателей, отгородившегося от народа своими незыблемыми привилегиями, крылось внутреннее разложение флота, и его презрению к старым порядкам мог позавидовать и добросовестный народный комиссар. Вполне естественно, что такие консерваторы (а скорее всего, и реакционеры), как гражданка капитан Холл, казались ему весьма подозрительными.
Диамато ожидал, что гражданин комиссар Аддисон, чья безраздельная преданность Комитету не вызывала ни малейших сомнений, разделяет его предубеждение к офицерам старой школы. Первая же политинформация убедила лейтенант-коммандера в том, что пламенный эгалитаризм стройного русоволосого Аддисона сделает его и Холл естественными непримиримыми врагами. Но он ошибся. Комиссар последовательно поддерживал капитана. И когда Диамато увидел ее в бою, он понял, что столь компетентному командиру можно простить и устаревшие манеры, и даже недостаток правильных политических убеждений.
Кстати, последний, скорее всего, объяснялся не наличием у нее предосудительных убеждений, а их полным отсутствием. Работу свою, как и при старом режиме, она исполняла лучше многих, а политическими вопросами не интересовалась вовсе, относя их к компетенции высшего руководства.
Правда, Диамато ее взгляды отнюдь не восхищали, но семь месяцев назад она наглядно продемонстрировала их основательность и разумность. В то время старшим тактиком был гражданин коммандер Янг. Его назначение вынудило Диамато признать, что и новый режим, увы, далек от совершенства. По уровню компетентности и способностям Янг никак не мог претендовать на столь ответственный пост, однако занял его благодаря высокопоставленным покровителям – и вопреки возражениям не только капитана Холл, но и народного комиссара Аддисона. В конечном счете гражданке капитану пришлось лично управлять кораблем, а дальнейший ход событий основательно научил гражданина лейтенант-коммандера Диамато скромности и осторожности в оценках.
Считалось аксиомой, что линкоры не могут сражаться на равных со тяжелыми кораблями, однако по боевой мощи они превосходят линейные крейсеры настолько же, насколько сами уступают супердредноутам. Другое дело, что супердредноут не может догнать линкор, а линкор – угнаться за линейным крейсером. Сама мысль об охоте линкора за крейсером казалась нелепой. К несчастью для Королевского флота Мантикоры, даже это железное правило могло дать сбой, если у командира линкора хватало мужества и выдержки заглушить импеллеры и затаиться в пространстве, ничем не выдавая своего присутствия до тех пор, пока манти не приблизятся на дистанцию ракетной атаки. У Холл хватило и того и другого. Меньше чем через месяц после того, как гражданин контр-адмирал Турвиль лихим налетом уничтожил мантийское охранение в системе Адлера, она ловко заманила в засаду патруль из трех вражеских линейных крейсеров. Капитаны манти понятия не имели о существовании ее корабля до тех пор, пока вектор их движения не сделал уклонение от обстрела невозможным, и превосходство в скорости и маневренности стало бесполезным.
Линейные крейсеры Королевского флота были серьезными противниками, особенно с учетом качественного превосходства Звездного Королевства в области ракетного оружия и систем РЭБ
[12]
. Многие офицеры Народного флота поостереглись бы вступать в бой с тремя крейсерами одновременно, хотя линкор и имел больший тоннаж, чем все они вместе взятые. Гражданин Янг, например, страстно желал избежать столкновения. Холл, однако, пожеланиям гражданина коммандера не вняла... и уничтожила два из трех неприятельских крейсеров. Третьему удалось удрать, но с такими повреждениями, что вернуться в строй он смог бы лишь после долгих месяцев пребывания в ремонтных доках. Повреждения получил и «Шомберг», но на их устранение потребовалось всего пять недель.
Конечно, это была лишь мелкая стычка, но одновременно и сложнейшая тактическая задача, а Холл решила ее словно бы между делом. У манти было безусловное численное превосходство – и еще два эсминца сопровождения. Оливер во время боя находился на мостике, он видел все своими глазами. И больше всего его поразило то, что команда мостика (за исключением гражданина Янга) была абсолютно, непоколебимо уверена в компетентности своего капитана.
Военная организация – не лучший полигон для обкатки эгалитарных идей. Защита общества, провозгласившего экономическое и социальное равенство, была доверена жесткой авторитарной иерархии с ясно и недвусмысленно определенной командной цепочкой. В боевых условиях власть могла принадлежать только одному человеку, никакой комитет не способен эффективно руководить боем. Для Диамато, хоть и с запозданием, это стало очевидным: Холл выиграла бой вопреки утверждениям и рекомендациям Янга – и тем не менее ей и комиссару Аддисону понадобилось целых семь месяцев, чтобы преодолеть политическое давление и избавиться от негодного тактика.
Сопоставление этой ситуации с деятельностью Комитета общественного спасения причинило гражданину Диамато немалое беспокойство. Но вскоре он понял, что прямое сравнение некорректно. Ведь военные действия – весьма ограниченная, узкая сфера человеческой жизни. Огромный макрокосм Народной Республики требовал комплексного подхода, и сочетание централизованной власти с множеством точек зрения, представленных комитетами на местах, безусловно, являлся лучшим из возможных компромиссов.
И гражданка капитан Холл, исповедуя раздражающий командный стиль, в военной сфере была абсолютно на своем месте. Вот почему, понял, наконец, Диамато, гражданин комиссар Аддисон поддерживал эту аполитичную особу. Возможно, народный комиссар и не питал к ней симпатии, однако испытывал уважение, а успехи «Шомберга» под ее командованием стали главным аргументом для гражданки контр-адмирала Келлет, которая выбрала их линкор флагманом оперативной группы 12.3.
– Не переусердствуйте с извинениями, гражданин коммандер, – с легкой и почти не язвительной улыбкой сказала ему гражданка капитан Холл. – Вы ведь у меня тактик, а для тактика вполне естественно проводить время, анализируя тактические задачи... даже когда он на вахте.
