На следующий день, 8 ноября 1740 года, оскорбленная принцесса в приватном разговоре рассказала обо всем фельдмаршалу Миниху, тайному врагу Бирона. С каждым днем такое положение становилось несносным для Анны Леопольдовны. «Я хочу покинуть Россию! — сказала она в сердцах. И вместе с мужем удалиться в Германию. При Бироне мне нельзя ожидать ничего, кроме огорчений и несчастья».
Принцесса, конечно, прекрасно знала о недовольстве, которое вызывало правление Бирона в гвардии, у русской знати, во всех слоях общества. Более того, при дворе вокруг Анны Леопольдовны стали собираться недовольные режимом регента. В частности, генерал-фельдмаршал Миних давно досадовал на Бирона за то, что тот отверг его просьбу о получении достоинства генералиссимуса.
В рядах немецкой партии при императорском дворе уже не было прежнего единства.
По образному выражению В. О. Ключевского, «немцы, усевшись около русского престола, точно голодные кошки около горшка с кашей, достаточно наевшись, начали на своем сытом досуге грызть друг друга».
— Если бы Вашему Высочеству было угодно, я избавил бы вас от этого зловредного человека…
— Каким образом? — воскликнула принцесса.
Миних изложил ей свой план. С помощью надежных преображенцев, которыми он командует, он готов арестовать ночью Бирона и объявить правительницей государства ее, принцессу.
Выслушав горячую речь фельдмаршала, Анна Леопольдовна несколько минут колебалась, но потом дала согласие на арест регента.
Опытный фельдмаршал, чтобы усыпить всякое подозрение со стороны регента, поехал вечером к нему ужинать и любезно беседовал с Бироном.
7 ноября 1740 года в третьем часу ночи офицеры лейб-гвардии Преображенского полка, находившиеся в карауле на главной гауптвахте Зимнего дворца, были внезапно разбужены адъютантом фельдмаршала Миниха, подполковником Манштейном, который сообщил им, что мать малолетнего императора Иоанна Антоновича, принцесса Анна Леопольдовна, просит их явиться по важному делу.
Такое неожиданное приглашение очень удивило офицеров, но они поспешили. Адъютант провел их прямо в уборную принцессы. Анна Леопольдовна вышла к ним в сопровождении фельдмаршала Миниха. У принцессы глаза были заплаканы. Нетвердым голосом она сказала: «Господа офицеры! Я надеюсь на вас как на честных и верных людей. Не отрекитесь оказать услугу малолетнему императору и его родителям. Всем известны насильства, чинимые надо мною и над моим супругом от герцога Курляндского (т. е. Бирона). Мне нельзя, мне стыдно терпеть от него оскорбления. Я поручила фельдмаршалу арестовать его. Храбрые офицеры, повинуйтесь вашему генералу!..» Офицеры не колеблясь заявили о своей готовности исполнить приказ принцессы.
После этого Миних спустился в караульную комнату Зимнего дворца, отобрал 80 самых надежных преображенцев и отправился с ними к Летнему дворцу, в котором жил регент. Остановившись шагов за 200 от дворца Бирона, Миних послал Манштейна объявить караульным офицерам приказ Анны Леопольдовны и позвать к нему капитана и двух других офицеров. Последние немедленно явились.
— Вы меня знаете, — обратился к ним фельдмаршал, — я много раз нес жизнь свою в жертву за отечество, и вы славно следовали за мной. Теперь послужим нашему государю и уничтожим в особе регента вора, изменника, похитившего верховную власть!
Офицеры ответили, что они готовы помогать своему командиру. Тогда, по приказанию Миниха, Манштейн отправился в самый дворец Бирона. Часовые нигде не оказали ему противодействия. Пройдя несколько покоев, Манштейн вошел в большую комнату, с кроватью посередине. На кровати лежали супруги Бироны. Они так крепко спали, что не слыхали шагов Манштейна. Он подошел к кровати и крикнул им: «Проснитесь!» Бирон проснулся и сердито спросил:
— Что? Что тебе нужно здесь? Как ты смеешь?
Но увидев входивших в комнату офицеров, он понял, в чем дело, закричал от страха и полез под кровать. Его схватили, сунули ему в рот платок и понесли в стоявшую у подъезда карету
[35].
Дочь регента, Гедвига-Елизавета, долго танцевавшая на рауте у кабинет-министра князя Черкасского, возвратилась домой довольно поздно и уставшая тотчас же легла в постель. Но едва она успела уснуть, как внезапно ее разбудил страшный крик из комнаты родителей. Испуганная принцесса соскочила с кровати и, накинув на себя меховую шубку, вышла на шум. Открыв дверь в спальню своего отца, она ужаснулась от увиденной сцены: на полу лежал полунагой, связанный герцог, который кричал и рвался, а солдаты запихивали ему в рот платок.
Преображенские гренадеры бесцеремонно обернули его в шинель и потащили на улицу. Супруга и принцесса, горько рыдая, хотели сопровождать герцога, но старший офицер приказал гренадерам держать их в комнате под караулом.
Утром следующего дня к ним пришел придворный чиновник и вежливо попросил у герцогини ключи от всех комодов и шкатулок, после чего их отвезли в Александро-Невскую лавру, где уже находился Бирон. В тот же день всю семью герцога Курляндского по распоряжению Анны Леопольдовны перевезли в Шлиссельбургскую крепость.
Вслед за регентом были арестованы и отправлены под караул в Зимний дворец его брат, командир Измайловского полка Густав Бирон и любимец его — кабинет-министр Бестужев-Рюмин.
В то время как адъютанты с двадцатью гренадерами решали судьбу Бирона, Анна Леопольдовна, томимая неизвестностью, ходила по пустынным залам дворца.
Фельдмаршал не замедлил утешить супругов. Он доложил принцессе об аресте Бирона и поспешил разослать гонцов ко всем министрам и сановникам с радостным известием и с приглашением на Дворцовую площадь для поздравления принцессы. Было приказано явиться на Дворцовую площадь и всем полкам. Миних не забыл послать двух верных офицеров в Москву и Ригу, чтобы взять под стражу генерал-губернаторов Карла Бирона и генерала Бисмарка, зятя регента.
Весть о падении Бирона мгновенно облетела город и вызвала всеобщий восторг. Через час площадь была заполнена войсками со знаменами и барабанным боем, придворными экипажами, простым народом. По приказу принцессы для народа выкатили несколько бочек вина. Все были очень довольны тем, что избавились от тирании и самовластия ненавистного Бирона.
Эпоха бироновщины окончилась.
Голгофа семейства Брауншвейгских
Утром 9 ноября 1740 года огромные толпы народа окружили Зимний дворец: радость была для всех. Здесь же находились все полки столицы, которым приказали сюда явиться сразу же после ареста Бирона и его ближайших помощников.
В придворной церкви после благодарственного молебствования, при пушечной стрельбе и колокольном звоне знать и армия присягнули в верности императору Иоанну Антоновичу и Анне Леопольдовне, принявшей титул великой княгини и правительницы империи. Во все концы России были посланы гонцы с этим известием. Вечером столица была иллюминирована, радостный народ плясал на улицах и площадях. «Еще не было примера, — писал в тот же день французский посланник в Петербурге маркиз де-ла Шатарди к французскому посланнику в Берлине, — чтоб в здешнем дворце собиралось столько народа, и весь этот народ обнаруживал такую неподдельную радость, как сегодня».
