Однако корабли, которыми командовал Трикупис, могли — во всяком случае на это надеялся Мэлоун — свести вражеское численное превосходство к минимуму. По правде сказать, собственный флагманский корабль Мэлоуна и его товарищ по дивизиону предназначались лишь для уплотнения противоракетной защиты. Основной ударной силой предстояло послужить «Изе», «Эстерхаузу» и «Велизарию».
— Ноль-ноль-девять на ноль-три-один — подтверждаю, сэр. Нам подойдет, — ответил Аристид, когда цифры превратились на его экране в графические векторы. — Если предположить, что ускорение с обеих сторон не изменится, мы выйдем на дистанцию пуска примерно через семьдесят пять минут.
— А не заведет ли это нас слишком глубоко в их зону поражения? — спросил Мэлоун. В голосе его не было неуверенности, лишь профессиональный интерес.
— В самом худшем случае, если предположить, что хевы резко увеличат ускорение, мы будем находиться в зоне обстрела около пятидесяти минут. Если они вздумают немедленно оторваться от нас, а мы последуем их примеру, время боя уменьшится минут до десяти. А я, откровенно говоря, не думаю, что после того, как они увидят приготовленный нами сюрприз, у них будет желание сближаться с нами больше, чем необходимо, чтобы не выглядеть трусами в рапортах и отчетах.
— Пожалуй, вы правы. — Несколько секунд Мэлоун смотрел на дисплей, потом кивнул. — Хорошо, Аристид. Вам в этом бою отводится ведущая роль, так что вы и подадите сигнал к атаке. Остальной пикет будет подстраиваться под вас.
— Благодарю вас, сэр, — отчеканил Трикупис и кивнул своему операционисту. — Адам, вы слышали, что сказал адмирал? За дело!
* * *
— Гражданин адмирал, получены первые данные с разведывательных зондов, — доложил гражданин лейтенант-коммандер Окамура.
Гроунволд, беседовавший с гражданкой коммандером Бадрессой, поднял голову. Окамура хмурился.
— Боюсь только, гражданин адмирал, разобраться в этих данных не так-то просто. Их генераторы помех явно сбивают наши датчики с толку, однако, по предварительным прикидкам, они движутся право по борту, и довольно высоко. Если курс цели определен точно, сближение примерно до шести миллионов километров произойдет по прошествии пятидесяти двух минут с настоящего момента. Если не изменять ускорение, то с этого момента дистанция снова начнет увеличиваться.
— А с чем мы имеем дело?
— По предположениям БИЦ с парой кораблей стены.
— Понятно.
Гроунволд, прищурясь, всмотрелся в дисплей, где уже появились значки предполагаемых целей — если, конечно, то были реальные цели, а не сенсорные фантомы. Потом он ощутил рядом чье-то присутствие и, подняв глаза, увидел гражданку комиссара.
— Как думаешь, гражданин адмирал, что это может быть? — тихо спросила она.
— Все, что угодно, гражданка комиссар. С уверенностью могу сказать одно: это не ЛАКи, о которых предупреждал Диамато. Если расчеты Фугимори верны, эти корабли намерены сойтись с нами не ближе, чем на дистанцию ракетного удара, а ЛАКи, как известно, атакуют мощным энергетическим оружием ближнего действия. Чтобы использовать его, им необходимо большее сближение.
— А не могут тяжелые корабли поддержать атаку ЛАКов ракетным ударом с дальнего расстояния? — спросила О'Фаолайн.
Гроунволд посмотрел на нее с интересом и уважением.
— Нельзя исключить и такое, мэм. Но, опять-таки по моему разумению, у них на уме другое. Атака ЛАКов означала бы, что они вознамерились серьезно защищать систему, а в таком случае они не послали бы супердредноуты на перехват по вектору, который позволяет нам при желании очень быстро разорвать контакт. Нет, желание поддержать вступившие в ближний бой ЛАКи заставило бы их подойти гораздо ближе. — Он покачал головой. — Нет, сдается мне, у них там где-то затаились супердредноуты с ракетными подвесками. Если разведка не ошибается, манти не могут иметь в этом секторе больше шести, в крайнем случае восьми кораблей стены, а их подвески, хоть и хороши, но не настолько, чтобы уравновесить то количество, которое буксируем мы. Если эти корабли приблизятся к нам на расстояние ракетного удара, с ними будет покончено.
* * *
— Прекрасно, Адам. Начинаем сброс подвесок, — приказал контр-адмирал Трикупис.
Коммандер Таусон кивнул.
— Слышали приказ адмирала? — сказал он, повернувшись к своим помощникам, и его мягкий, грейсонский акцент зазвучал непривычно резко. — План «Браво-три». Приступить к выполнению!
Принимая доклады, Трикупис не отрывал взгляда от экрана, на котором стали, подобно россыпям алмазной пыли, появляться выпускаемые в пространство скопления подвесок. Они еще не запускали ракеты, а выбрасывались за корму каждого из супердредноутов, а потом захватывались тяговыми лучами кораблей сопровождения. Корабли класса «Харрингтон» позволяли командиру оперативной группы двигаться с максимальным ускорением, не беспокоясь о буксируемых подвесках и их влиянии на ускорение. Он мог развернуть необходимое количество их с кораблей непосредственно перед вступлением в бой.
На глазах Трикуписа «Велизарий» выпустил в пространство четыре автономных платформы РЭБ, каждая из которых в диапазоне восприятия вражеских сенсоров должна была выглядеть супердредноутом, пытающимся укрыться с помощью маскирующей системы. Глядя на них, Трикупис усмехнулся. Само собой напрашивалось предположение, что ложные супердредноуты выпущены для того, чтобы обманом заставить хевов выйти из боя. Но цель была совсем иной… и о чем Аристид искренне сожалел, так это о невозможности разместить их еще больше. Увы, больше четырех фантомов ему было не сотворить.
Понаблюдав за разлетавшимися брызгами света еще несколько мгновений и удостоверившись, что все, кому полагалось, принимают подвески на буксир как было запланировано, он переключил внимание на хевов. Противник явно засек по меньшей мере часть сил пикета и теперь менял курс, собираясь идти на сближение.
Изменил курс и адмирал Мэлоун, которому предстояло выйти на огневой рубеж через несколько минут. Правда, хевы уже находились в пределах досягаемости ракет Трикуписа, но тот имел строгий приказ не демонстрировать подавляющее преимущество в дальнобойности, которое имели пташки «Призрачного всадника».
Впрочем, и те достоинства «Призрачного всадника», которые ему было позволено сегодня проявить, делали ракетную дуэль абсолютно не выгодной для хевов… правда, в том случае, если в бою новшества проявят себя не хуже, чем на учениях. Если догадки Аристида относительно стратегии, разработанной адмиралом Капарелли и гранд-адмиралом Мэтьюсом верны, потеря Элрика обещала обернуться выигрышем для Звездного Королевства, ибо хевам предстояло заплатить за это сомнительное приобретение слишком дорого. Он не знал, сколько кораблей Мэлоуна удалось засечь неприятелю, но его тактики удерживали на прицеле все вражеские супердредноуты. Там, где недоставало чувствительности бортовых сенсоров, помогали усовершенствованные разведывательные зонды, также являвшиеся частью многообещающего проекта «Призрачный всадник». Это превращало корабли хевов из грозной боевой силы в мишени.
