– Мне это не нравится, миледи, – упрямо повторил Лафолле.
– Боюсь я не помню, чтобы спрашивала, нравится тебе это или нет, – ответила Хонор с необычной резкостью.
– Но особенно сейчас, – начал Лафолле, – когда нервы у всех на пределе…
– Особенно сейчас, – неумолимо сказала Хонор, – прежде всего важно, чтобы никаких инцидентов не было. Равно как и намеков, будто я не доверяю герцогу фон Рабенштранге. Все, Эндрю, этот вопрос обсуждению не подлежит.
Лафолле открыл было рот, но тут же его закрыл. На лице отражалось нечто среднее между упрямством и крайним неодобрением, но он смирился. Дискуссия окончена. Переглянувшись со Спенсером Хауком, он снова повернулся к Хонор и вздохнул.
– Хорошо, миледи. Будь по-вашему.
– По-моему и будет, – невозмутимо ответила она.
* * *
Фрегаттен-капитан, встретивший Хонор на шлюпочной палубе «Кампенхаузена», держался исключительно любезно, но явно скрывал свое истинное отношение к происходящему. Тот факт, что кобуры у всех трех прибывших с адмиралом телохранителей были пусты, в какой-то мере успокоил офицера, но, судя по тому, как он посмотрел на Нимица, репутация кота намного превышала скромные кошачьи размеры. Фрегаттен-капитан явно не был слишком уверен, не стоит ли счесть кота оружием, вроде пульсеров телохранителей, однако затронуть эту тему по собственной инициативе не посмел.
Корабельный лифт доставил Хонор и её спутников на площадку перед главным конференц-залом «Кампенхаузена», у дверей которого стояли два андерманских морских пехотинца и капитан дер штерне с аксельбантом штабного офицера.
– Я имею удовольствие видеть герцогиню Харрингтон? – осведомился он на безупречном межзвездном английском, с легким официальным поклоном.
– Да, – ответила Хонор. – С кем имею честь?
– Капитан дер штерне Чженьтин Изенхоффер, начальник штаба герцога Рабенштранге. Рад возможности познакомиться с вами, миледи.
– Взаимно, капитан.
Изенхоффер бросил взгляд на её телохранителей, отметил про себя выражение их лиц, и в его глазах промелькнула искорка.
– Ваша милость, – сказал он, снова обратившись к гостье, – приношу извинения за непреднамеренное оскорбление, которое, возможно, нанесено вам отказом допустить ваших гвардейцев на встречу с герцогом вооруженными. Это требование выдвинуто не гросс-адмиралом. Он исполняет волю императора, после инцидента с Хофшульте высказавшегося на этот счет весьма определенно. Боюсь, указания его величества не подлежат обсуждению.
Хонор понимающе кивнула, задумчиво разглядывая собеседника. Густав Андерман вообще не отличался излишней доверчивостью, но в данном случае она бы не стала судить его строго. Грегор Хофшульте, подполковник андерманской морской пехоты, почти тридцать стандартных лет верно служивший своему императору, внезапно, без предупреждения, открыл огонь по принцу Хуану, младшему брату монарха и членам его семьи. Принц с супругой выжили, а вот один из детей погиб.
Причина покушения так и осталась невыясненной, поскольку допросить подполковника никому бы не удалось. Ответный огонь почти мгновенно отреагировавших телохранителей принца разнес убийцу в клочья. Согласно данным разведки, некоторые сотрудники службы безопасности считали, что офицера подвергли психокоррекции. Это напугало всех куда больше, чем даже предположение о внезапной вспышке безумия или раздражения у человека, который считался абсолютно надежным и лояльным. Предполагалось, что офицеры Империи (так же, как и Звездного Королевства) защищены от такого рода воздействий, но если кому-то удалось справиться с системой защиты один раз, это вполне могло случиться и во второй. Так что драконовские меры безопасности, включавшие запрет на ношение оружия в присутствии кого-либо из членов императорской фамилии, были вполне объяснимы.
– Уверяю вас, капитан Изенхоффер, я нисколько не чувствую себя задетой и отношусь к принятым вами мерам безопасности с полным пониманием, – заверила его Хонор. – В связи с этим перед встречей с герцогом мне хотелось бы позаботиться об ещё одном маленьком моменте. Подождите минутку.
Изенхоффер пришел в замешательство, но это было ничто по сравнению с изумлением Лафолле. Хонор подтолкнула Нимица, чтобы он перебрался на руки Саймону Маттингли. Затем расстегнула китель, сняла и передала его Лафолле. Гвардеец, принимая одежду из её рук, позволил себе весьма неодобрительный взгляд. Когда же землевладелец закатала левый рукав форменной рубашки, его взгляд стал совсем неодобрительным. С улыбкой – одновременно извиняющейся и шаловливой – она свела вместе кончики мизинца и указательного пальца искусственной руки. Протез, однако, отреагировал иначе, чем нормальная человеческая конечность: с внутренней стороны предплечья внезапно откинулся прямоугольный кусочек кожи, сантиметра два в длину и полсантиметра в ширину, открылась маленькая полость, из которой при сжатии кулака был выброшен тридцатизарядный магазин пульсера.
Лафолле таращился на неё в полном остолбенении. Хонор поймала магазин правой рукой и улыбнулась Изенхофферу который, если такое вообще возможно, оторопел ещё сильнее, чем её телохранитель.
– Прошу прощения, капитан, – сказала она. – Вы, может быть, в курсе, что на мою долю также досталось не одно покушение. Мой отец, когда проектировал протез, предложил несколько… маленьких усовершенствований. Это, – она вручила Изенхофферу магазин, – одно из них.
Она подняла руку и послала искусственным мускулам еще одну команду. Левый указательный палец жестко выпрямился, а остальные сложились так, словно сжали рукоять несуществующего пульсера.
– Боюсь, если когда-нибудь использую это приспособление, мне придется менять кончик пальца, – капризно сказала она. – Но отец настоял, что такая штука не помешает.
– Понятно, – растерянно пробормотал Изенхоффер, но тут же встряхнулся. – Понятно, – повторил он уже нормальным тоном. – Видимо, отец вашей милости – человек на редкость предусмотрительный.
– Я тоже всегда так думала, – ответила Хонор, старательно игнорируя буравящий взгляд Эндрю Лафолле.
– Ну что ж, если вы готовы, – продолжил андерманский офицер, убрав магазин в карман, пока Хонор надевала китель, – герцог ждет вас.
– Да, конечно, – пробормотала Хонор и протянула руки к Нимицу.
Древесный кот легко прыгнул к ней, и Хонор последовала за Изенхоффером в каюту. Она не сомневалась в том, что системы наблюдения фиксировали её проход, и надеялась, что из разряженного пульсера сделают правильные выводы. Маловероятно, чтобы даже агенты Императорской службы безопасности сумели обнаружить вмонтированное в искусственную руку оружие. По крайней мере, она заплатила достаточно, чтобы его точно не обнаружили! Еще на Мантикоре для неё провела испытания дворцовая служба безопасности. Таким образом, Хонор показала, что при желании могла предстать перед Рабенштранге вооруженной… и что она серьезно воспринимает данное обещание ни о чем подобном не помышлять. И что она хочет довести и первое, и второе до сведения Рабенштранге.
