Дальше Черчилль перешел к описанию тактических особенностей их совместных действий. В частности, он подчеркнул, что «королевская комиссия носит совещательный, но никак не исполнительный характер, она должна собрать факты и прийти к заключению, она не связана с политикой и практическими действиями». И главное, добавил первый лорд, «ее заключение должно носить секретный характер, быть скрытым от общественности, а вся деятельность проходить независимо от Адмиралтейства» [1219] .
Роль Фишера в инновационных проектах, которыми жило Адмиралтейство после прихода молодого министра, трудно переоценить. В архиве Черчилля сохранилась записка, составленная в 1916 году. В ней он признается, что после назначения в Военно-морское министерство «большинство наиболее важных решений, которые я принял в отношении кадровых перестановок, перехода на нефть и 15-дюймовые орудия, стали результатом бесед с лордом Фишером» [1220] .
– Общение с вами словно глоток свежего воздуха, – сказал он однажды адмиралу [1221] .
После начала Первой мировой войны Черчилль приложил недюжинные усилия, чтобы ввести Фишера в состав Адмиралтейства. Позже Черчилль назовет это назначение «одним из самых рискованных в моей карьере» [1222] . У него были основания для подобной оценки. Несмотря на семилетний период плодотворного общения, существовала вполне реальная опасность, что два джентльмена не сработаются вместе. Коллеги предсказывали, что «они станут спорить, кто из них „номер один“, и все закончится интригами друг против друга» [1223] .
Кроме того, против назначения Фишера были многие влиятельные люди, включая короля Георга V. Последний считал, что флот не доверяет 73-летнему адмиралу. Возраст также был помехой. Однако Черчилль не обращал на все эти факторы и мнения никакого внимания. Когда монарх посетовал, что напряженный график убьет лорда Фишера, Черчилль тут же парировал:
– Сэр, я не могу представить более славную смерть [1224] .
Кандидатура Фишера была утверждена 29 октября 1914 года.
В некоторых кругах Фишера называли «темным ангелом ВМФ» [1225] . Про весь флот сказать трудно, но то, что он сыграл определенную роль в отставке Черчилля с поста первого лорда Адмиралтейства в мае 1915 года, общепризнанный факт.
Вместе они проработали чуть больше полугода. Сказать, что это были непростые месяцы, – значит не сказать ничего. Фишер десять раз писал прошение об отставке. Пожалуй, самое точное определение диалектической составляющей их взаимоотношений выразил Рой Дженкинс: «Они были словно муж и жена, которые не могут жить друг без друга, но и вместе их жизнь также несносна» [1226] .
В 1930-х годах Черчилль напишет эссе, посвященное выдающемуся адмиралу. Рассуждая спустя годы о приходе Фишера в Военно-морское министерство, он будет акцентировать внимание на том благотворном влиянии, которое оказал адмирал в адаптивный период:
«Фишер принес с собой огромный напор энтузиазма к строительству боевых кораблей. Его основной талант проявился в качестве конструктора, организатора и вдохновителя. Его мало заботили сухопутные войска, ему нравилось попирать Казначейство в вопросе расходования денег. Его единственным посланием Адмиралтейству суровой критической зимой 1914 года было требование строить разнообразные боевые корабли – и как можно быстрее» [1227] .
С приходом Фишера изменился сам стиль работы ведомства. Он стал более жесткий, резкий, энергичный. Адмирал переключил на себя решение множества рутинных вопросов, предоставив Черчиллю возможность заняться стратегически важными делами.
«В результате активности Фишера Черчилль был свободен погрузиться в более масштабные тематики, не ограничивая себя деятельностью Адмиралтейства, – комментирует сэр Мартин Гилберт. – Национальная политика, стратегия, новые изобретения – все это возбуждало его ум, на все на это он хотел найти время. Присутствие рядом Фишера служило одновременно и облегчением, и стимулом. Он служил той искрой, которая способна была поджечь сотни фитилей» [1228] .
Пользуясь современной терминологией, адмирала Фишера можно смело отнести к категории защитников идей. По словам профессора Р. Л. Дафта, защитники идей представляют собой «наиболее эффективный инструмент перемен»; такие люди могут «оценить правильность и полноту реализации необходимых действий» [1229] . К аналогичному выводу приходят Дэниел Гоулман, Ричард Бояцис и Энни Макки:
«Лидеры, которые умеют инициировать преобразования, способны разглядеть необходимость в изменениях, бросить вызов устоявшемуся порядку вещей и отстаивать новый. Они могут убедительно выступать в защиту преобразований даже перед лицом оппозиции. Они умеют находить практические способы преодоления препятствий, стоящих у них на пути» [1230] .
...
МНЕНИЕ ЭКСПЕРТА: «Лидеры, которые умеют инициировать преобразования, могут убедительно выступать в защиту преобразований даже перед лицом оппозиции. Они умеют находить практические способы преодоления препятствий, стоящих у них на пути».
Дэниел Гоулман, Ричард Бояцис и Энни Макки
Глава 14. Отношения с подчиненными
Первое впечатление обманчиво
Опытный управленец, Черчилль прекрасно отдавал себе отчет в том, что, какой бы властью ни обладал лидер, его положение зависит от настроя подчиненных и крайне негативная реакция со стороны последних может стоить ему поста. За многие годы в политике перед глазами Черчилля прошло много управленцев, прервавших свою карьеру из-за конфликта с сотрудниками. Он хорошо запомнил риторический вопрос кэрролловской Алисы, которая, мечтая попасть в «сад удивительной красоты» в Стране чудес и размышляя о том, какая часть ее тела сможет пройти в крохотную дверцу, спрашивала: «Кому нужна голова без плеч?».
...
ЛИДЕРСТВО ПО ЧЕРЧИЛЛЮ: Черчилль прекрасно отдавал себе отчет в том, что, какой бы властью ни обладал лидер, его положение зависит от настроя подчиненных и крайне негативная реакция со стороны последних может стоить ему поста.
Построению и развитию отношений с подчиненными Черчилль уделял особое внимание. Лучше всего их описывает фраза Памелы Литтон, уже приводившаяся выше:
«Первый раз, когда вы встречаете Уинстона, вы замечаете все его недостатки, но затем, в течение всей оставшейся жизни, вы будете открывать его достоинства».
Возьмем, к примеру, дневник секретаря Невилла Чемберлена Джона Колвилла и просмотрим записи за первые девять месяцев Второй мировой войны. Среди прочего можно прочитать следующее:
17 ноября 1939 года «Оливер Харви полагает, что если что-то случится с Чемберленом, то при спокойном развитии событий его преемником на посту премьер-министра станет Галифакс, но если военная обстановка изменится кардинально, тогда – Черчилль (не дай Бог!)».
10 мая 1940 года «Говорят, Галифакс отказался сформировать правительство. Соответственно, если премьер-министр подаст в отставку, его сменит Уинстон, кошмар» [1231] .
