Первое, что необходимо было сделать, спасти как можно больше ценных вещей. Никто из присутствующих так толком и не смог дать вразумительного ответа, где эти вещи находятся. Личный секретарь Черчилля Эдди Марш вбежал в первую попавшуюся комнату и, увидев там какие-то книги, принялся выкидывать их в окно. Как потом выяснится, это была всего лишь библиотека прислуги, бесценные же манускрипты Елизаветинской эпохи навсегда превратятся в пепел.
Уинстон также забрался в дом и стал выбрасывать разные вещи. Как вспоминает оказавшийся неподалеку журналист местной газеты «Nottingham Daily Express»:
— Ему просто чудом удалось избежать гибели. Когда он принялся выносить из здания очередную пару бюстов, за его спиной обрушилась крыша. Задержись он на секунду, и он был бы погребен под обломками.
[233]
Едва добравшись до письменного стола, Черчилль ту же поведает о своих приключениях новой возлюбленной: «Пожар был великолепным развлечением, мы здорово повеселились. Жаль лишь, что подобное веселье обходится слишком дорого».
[234] Безрассудная смелость, проявленная нашим главным героем в критический момент, произведет огромное впечатление на молодую девушку. Похоже, он все больше стал походить на мужчину ее мечты или, наоборот, мечта все больше стала походить на Уинстона.
После почти пяти месяцев ухаживания, в начале августа 1908 года, Черчилль решил пригласить свою возлюбленную в родовое поместье герцогов Мальборо, в Бленхейм. Парламент как раз удалился на летние каникулы, так что свободного времени было теперь предостаточно. Клемми не разделяла энтузиазма своего кавалера, она предполагала, что в замке будет много гостей, к тому же ей, как всегда, нечего было надеть. Происходя из аристократического, но обедневшего рода, Клементина с детских лет привыкла жить скромно, и поэтому недостаток бальных платьев в ее гардеробе было вполне обычным явлением. Для Уинстона же, всю свою жизнь считавшего, что деньги только и предназначены для того, чтобы их тратить, все эти мелочи не имели никакого значения.
Пытаясь переубедить Клементину, Черчилль напишет ей: «Если бы ты только знала, как я хочу увидеть тебя в этот понедельник. Мне так хочется показать тебе это удивительное место. В его прекрасных садах мы сможем уединиться и обсудить все на свете. Всегда твой У.».
[235] За первым письмом тут же последует второе, в котором Уинстон расскажет своей возлюбленной об ее «странном и таинственном взгляде», секрет которого он «так и не может разгадать».
[236]
В конечном итоге, поняв, что больше всего Уинстона волнует разговор наедине, а не пышный бал в Бленхеймском дворце, Клементина согласится. Уже когда поезд тронется от Паддингтонского вокзала и, набрав скорость, помчится к Оксфорду, она достанет лист бумаги, перо и чернильницу, чтобы написать своей матери несколько строк: «Я чувствую себя ужасно робкой и очень усталой».
[237] На самом деле, ей нечего было стесняться. Черчилль, ждавший возлюбленную у железнодорожной станции в Оксфорде, сидел за рулем своего нового автомобиля, с шоферскими очками на лбу, и нервничал еще больше.
Два дня он будет водить Клементину по прекрасным окрестностям графства Оксфордшир, так и не решившись сказать ей о главном. На третьи сутки Уинстон настолько отчается в себе, что не захочет даже вылезать из постели. Клементина же терпеливо будет ждать его внизу за столом, пить чай и серьезно раздумывать, не вернуться ли ей в Лондон. Заметив немного отрешенный взгляд своей гостьи, герцог Мальборо тут же поднялся в спальню к своему кузену.
— Уинстон! — пытаясь сделать сердитое выражение лица, произнес Санни. — Вставай немедленно и сегодня же признайся Клементине во всем. Боюсь, тебе больше не представится такой возможности.
Уступив доводам девятого герцога Мальборо, Черчилль предпримет последнюю попытку — поведет свою возлюбленную в розарий. Когда они бродили по аллеям сада, в небе разразилась гроза, и начался сильный ливень, который заставил их укрыться в храме Дианы — небольшой каменной беседке, расположенной на холме около озера.
С полчаса они просидели молча. Атмосфера накалялась. Клементина бросила взгляд вниз и увидела медленно ползущего жука. В ее голове промелькнуло: «Если этот жук доползет до трещины, а Уинстон так и не сделает мне предложения, значит, он не сделает его никогда».
[238]
Судя по дальнейшему развитию событий, Черчилль оказался проворнее.
Уинстон преподнес своей будущей невесте «самое замечательное кольцо» с огромным красным рубином и двумя бриллиантами. За тридцать пять лет до означенных событий, когда лорд Рандольф делал аналогичное предложение юной Дженни Джером, он подарил ей три великолепных кольца. Одно из них было бриллиантовым, второе с бриллиантами и сапфиром, третье с бриллиантами и рубином. Леди Рандольф выбрала первое. Оставшиеся же кольца были сохранены, чтобы будущие сыновья — словно они уже тогда знали, что их будет двое, — могли торжественно передать подарок своим невестам. Гвенделин Берти выбрала с сапфиром, оставив Клемми его рубинового близнеца.
[239]
Предстоящую свадьбу назначат на середину сентября. Но пока данное событие решат держать в строгом секрете. Однако уже по возвращении во дворец Уинстон не сдержится и расскажет обо всем своему близкому другу Ф. Е. Смиту. Так что уже вскоре весь Бленхейм узнает о предстоящей помолвке.
Вечером перед сном Клемми нарисует своему жениху любовное послание — большое сердечко с надписью «Уинстон» внутри. В течение нескольких дней, пока будущие молодожены гостили у девятого герцога Мальборо, все слуги только и занимались тем, что носили по длинным коридорам Бленхеймского дворца бесчисленные письма, которыми влюбленные обменивались друг с другом.
…
«Моя дорогая.
Как ты? Я шлю тебе мою лучшую любовь. Я только что встал, не желаешь прогуляться со мной после завтрака в розарии?
Всегда твой У.».
«Мой дорогой.
Я в полном порядке и с огромным удовольствием прогуляюсь с тобой в розарии.
Всегда твоя Клементина».
[240]
