– Уже поразил, – сказала Эмили, поднимая глаза на Хонор и Хэмиша. – Боже мой, уже поразил.
Хонор ей улыбнулась, сморгнула слезы, выпрямилась и повернулась. Она шагнула мимо Эмили и Хэмиша, мимо сияющих Елизаветы Винтон и Джастина Зирр-Винтона, мимо урчащих Нимица и Саманты, к Эндрю Лафолле.
– Вот мой сын, – сказала она им всем, не отводя взгляда от человека, который на протяжении стольких лет был её личным телохранителем, – Рауль Альфред Алистер Александер-Харрингтон. Кровь от моей крови, плоть от моей плоти, наследник сердца моего и моей жизни, власти и титула. Объявляю его таковым перед всеми вами, как перед моими свидетелями перед Богом.
– Он ваш сын, – в ответ, глубоко поклонившись, сказал Остин Клинкскейлс. – В том свидетельствуем мы все.
– Вот мой сын, – тише повторила Хонор, говоря на этот раз только Лафолле, – и я объявляю тебя его опекуном и защитником. Отдаю его жизнь в твои руки. Не посрами этого доверия.
Лафолле непоколебимо встретил её взгляд, упал на одно колено и положил, легко прикоснувшись, руку на завернутого в одеяло младенца.
– Я признаю его, – сказал он, произнося древнюю формулу тихим, но четким голосом, – и принимаю. Принимаю его жизнь, кровь от вашей крови, плоть от вашей плоти, в свои руки. Перед Господом, Создателем и Испытующим нас всех, перед Его Сыном, Который умер во искупление наших грехов, и перед Святым Духом обещаю встать перед ним в Испытании жизни и прикрывать его спину в битве. Обещаю опекать и защищать его жизнь своей собственной. Его честь отныне моя честь, его наследие под моей защитой и я не посрамлю доверия, хотя бы и ценой своей жизни.
На последнем предложении голос его дрогнул, и когда он поднимался с колена, глаза его подозрительно блестели. Хонор улыбнулась ему и выпутала из складок одеяла крошечную ручку. Лафолле протянул открытую ладонь и Хонор вложила в неё ладонь своего сына.
– Я принимаю твою клятву от его имени. Ты – меч моего сына и его щит. Он будет идти по жизни под твоим присмотром и охраной, под твоей опекой и наставлением.
Лафолле больше ничего не сказал, только склонил голову в неглубоком, но проникновенном поклоне, и сделал шаг назад. Хонор в свою очередь склонила голову, ощущая и разделяя его радость и горечь сожаления, а затем повернулась к остальным.
– Вера, Джеймс, – сказала она своим брату и сестре, опускаясь на колено, – подойдите взглянуть на вашего племянника.
* * *
– Я всё никак к этому не привыкну, – пробормотал Хэмиш на ухо Хонор, пока они медленно шли по центральному проходу Собора Короля Майкла по сторонам от кресла жизнеобеспечения Эмили.
– К чему? – отозвалась Хонор, бросив взгляд на спящего у неё на руках младенца. – К отцовству?
– И к этому тоже, – уголком рта шепнул он и как-то умудрился, не двинув на самом деле головой, кивнуть на четверых людей в зелёной форме, шагавших следом за ними.
Хонор не было нужды оборачиваться. Среди них, конечно, был Эндрю Лафолле, как личный телохранитель Рауля. Прямо за ней шел Спенсер Хаук, и она могла чувствовать в нём сочетание гордости и ответственности из-за производства в её личные телохранители. Но она знала, что Хэмиш имел в виду Тобиаса Стимсона и Джефферсона МакКлура.
– Я предупреждала вас с Эмили обоих, – прошептала она, пока они приближались к крестильной купели. – По крайней мере, вам досталось только по одному телохранителю.
Эмили тихо фыркнула, а Хэмиш оглянулся, блеснув глазами на них обеих. Но затем придал лицу торжественное выражение, поскольку они подошли к купели и к ним повернулся архиепископ Телмахи. Рядом с архиепископом, в готовности помочь, стоял отец О’Доннел. Телмахи улыбнулся и развёл руки в приветственном жесте.
Позади них произошло шевеление, пока крёстные Рауля занимали свои места.
– Возлюбленные братья и сестры, – сказал Телмахи, – мы собрались здесь, чтобы крестить этого ребенка. Как дитя двух планет, он дитя Господа в двух традициях. Мы изучили установления Церкви Освобождённого Человечества, а Церковь Освобожденного Человечества изучила установления Матери-Церкви. Мы не нашли между ними непримиримых противоречий и, поскольку дитя это является наследником высоких постов и титулов в обоих мирах, мы крестим его именем Господа одновременно в Матери-Церкви и Церкви Освобождённого Человечества.
Он сделал короткую паузу, затем улыбнулся и обратился к родителям.
– Было ли это дитя уже крещено, или нет?
– Не было, – хором ответили Хонор, Хэмиш и Эмили.
Телмахи кивнул.
– Глубоко возлюбленные братья и сёстры, поскольку сказано было Спасителем, что никто не войдет в Царство Божие пока не родится свыше от Воды и Духа, я умоляю вас воззвать к Богу, дабы через Господа нашего Иисуса Христа Он Своею преизобильной милостью дал чаду сему то, чем по природе своей он обладать не может; дабы он был крещен Водою и Духом, соделался причастником святой Церкви и стал живым её членом.
– Помолимся.
Хонор склонила голову, а Телмахи продолжил восхитительно выработанным голосом:
– Боже бессмертный и всемогущий, поддержка тех, кто в нужде, помощник тех, кто прибегает к тебе, жизнь тех, кто верит и воскресение из мёртвых; мы взываем к Тебе об этом ребёнке, чтобы он, пройдя Твое святое Крещение, мог получить отпущение грехов через духовное возрождение. Прими его, о Господи, как обещал Ты через своего возлюбленного Сына, сказав: просите, и дано будет вам, ищите, и обрящите, стучите, и откроют вам. Так дай ныне нам, кто просит; позволь обрести нам, кто ищет; открой врата нам, кто стучится; чтобы ребёнок этот мог насладится бесконечным благословением Твоего божественного очищения и мог войти в царство вечное, которое Ты обещал через Господа нашего Иисуса Христа. Аминь.
– Аминь, – послышалось в ответ и Телмахи улыбнулся, глядя прямо в глаза родителям.
– Слушайте слово из Евангелия от Святого Марка; глава десятая, со строфы тринадцатой:
– Приносили детей ко Христу, чтобы он прикоснулся к ним; ученики же не допускали приносящих. Увидев то, Иисус вознегодовал и сказал им: пустите детей приходить ко Мне, и не препятствуйте им, ибо таковых есть царствие Божие. Истинно говорю вам: кто не примет царствия Божия, как дитя, тот не войдет в него. И, обняв их, возложил руки на них, и благословил их.
– А теперь, в убеждении благосклонности Отца нашего небесного к этому ребёнку, объявленной Сыном Его Иисусом Христом, давайте честно и искренне возблагодарим Его и скажем:
– Боже бессмертный и всемогущий, – к молитве Телмахи присоединились голоса собравшихся, – Отец небесный, возносим Тебе смиренную благодарность за то, что Ты снизошёл призвать нас к знанию Твоей милости и вере в Тебя. Углуби это знание и укрепи эту веру в нас навеки. Снизошли Твой Дух Святой на этого ребенка, чтобы он мог возродится и сделаться наследником вечного спасения через Господа нашего Иисуса Христа, Который живет и правит с Тобой и Духом Святым, ныне и во веки вечные. Аминь.
