– Вы думаете, это повторение Суареса, мэм? – напряжённо спросил МакНотон, наблюдая за неуклонным приближением символов на экране.
– Не знаю.
Глаза Джованни сосредоточенно прищурились и МакНотон заметил, что она намотала локон на указательный палец правой руки. К этой привычке он за последние три стандартных года приучился и теперь почтительно ожидал.
– Нет, – сказал она после нескольких мгновений размышлений. – Не знаю почему, но я так не думаю. Они на самом деле пришли.
– Это кажется очень смелым с их стороны, – заметил МакНотон и Джованни пожала плечами. – И, с учетом Солона, не особенно умным.
– Я склонна согласиться. С другой стороны, возможно они полагают, что способны зайти достаточно глубоко и нанести существенный ущерб и избежать перехвата. Если анализ данных внешних платформ правилен, то это самые мощные рейдовые силы, которые они до сих пор посылали. Возможно, они полагают, что располагают достаточной огневой мощью, чтобы пробиться через систему перехвата вроде выстроенной адмиралом Жискаром на Солоне.
– Если так, то они ошибаются, мэм, – сказал МакНотон.
– Мы думаем, что они ошибаются, Эван, – поправила Джованни. – Хотя, если они наделены хотя бы той крупицей здравого смысла, которой Бог одарил Законодателей, то они по крайней мере останутся вне пределов досягаемости наших ракет размещённых в глубине системы!
* * *
Хонор взглянула на часы и печально улыбнулась. Если у Иллеску всё идет по плану, то её дочь родится почти ровно через восемь минут.
Катерина Алисон Миранда Александер-Харрингтон. Хонор тихо произнесла имя, желая всем сердцем находится там, наблюдая чудо рождения жизни, ощущая мыслесвет новорождённой дочери, а не здесь, дирижируя смертью тысяч людей. Она глубоко вздохнула и послала через световые года мысль.
«С днём рождения, детка. Надеюсь, что Бог позволит мне увидеть, как ты растёшь… и тебе никогда не придется делать ничего подобного этому».
* * *
– Выход в точку «Самар» через пять минут, ваша милость, – сказала Ярувальская.
– Благодарю вас, Андреа.
Хонор подняла взгляд и проверила время. Её корабли разгонялись к точке встречи с Кузницей в течение тридцати пяти минут с постоянным ускорением 4,81 км/с2 с относительно низкой начальной скорости. Они достигли скорости 11 750 км/с и пролетели чуть более четырнадцати миллионов километров. Им оставалось ещё семьдесят четыре минуты полёта до точки поворота для выхода к цели с нулевой скоростью, однако единственной вещью, в которой Хонор ощущала абсолютную уверенность, было то, что никто из обороняющихся не ожидал, что она осуществит выход к Кузнице с нулевой скоростью на нулевом расстоянии.
«Конечно, они могут оказаться неправы», – холодно подумала Хонор.
Она снова посмотрела на тактический дисплей. Старомодные супердредноуты, которым Андреа Ярувальская присвоила код «Бандит Один», сохраняли позицию в глубине системы, поблизости от Кузницы, однако передовые разведывательные беспилотные аппараты зафиксировали, что их импеллерные клинья подняты, а гравистены активизированы. Значительные силы ЛАКов, о которых доложили разведчики, также были налицо. Кто бы ни командовал на Ловате, он, как кажется, не использовал уловки, которые продемонстрировала на Шантильи адмирал Белльфойль.
«Однако внешность может быть… обманчива, – с лёгкой улыбкой напомнила сама себе Хонор, – Во всяком случае, я на это надеюсь. Я не хотела бы попусту потратить всю эту подготовку, если вот это всё, чем они на самом деле располагают».
Хонор чуть поджала губы, переводя глаза вниз на небольшой дисплей сбоку от своего кресла. В отличие от главного экрана, этот показывал всю систему, и внимательный взгляд Хонор остановился на зелёной сфере, представляющей гиперграницу Ловата.
– Теперь в любой момент, ваша милость. По крайней мере, если наш расчёт верен. – Хонор подняла голову. Мерседес Брайэм стояла около её кресла, глядя на тот же самый дисплей и Хонор кивнула.
– На их месте я бы полагала, что простофили именно там, где мне и хочется, – согласилась она. – И к данному моменту их разведывательные платформы должны видеть нас достаточно хорошо для того, чтобы иметь уверенность в том, что мы не просто беспилотные аппараты.
Брайэм кивнула в ответ и обе они в ожидании вернулись к дисплею.
* * *
– Адмирал, они в семидесяти минутах до точки поворота.
– Очень хорошо, Эван. Пошлите приказ на «Тарантул».
* * *
– Гиперслед! Мы фиксируем мощные гиперследы прямо по корме и на севере и юге системы, – доложила Андреа Ярувальская. – Присваиваем этим силам обозначения «Бандит Два», «Бандит Три» и «Бандит Четыре»! Они углубляются в систему с ускорением пять-точка-ноль-восемь километров в секунду за секунду!
– Очень хорошо, – спокойно произнесла Хонор.
Она откинулась в кресле и скрестила ноги, поглаживая пушистую шерсть между ушами Нимица.
* * *
– Адмирал, платформы адмирала Джованни подтверждают, что сигнатура излучений одного из супердредноутов соответствует кораблю, спасшемуся при Солоне, – сказал Мариус Гоцци.
– Итак, – тихо произнёс Хавьер Жискар, – «Саламандра» вернулась.
Он печально покачал головой. Элоиза в последнем письме пыталась скрыть отчаяние, но он знал её слишком хорошо. Когда Елизавета Винтон приняла предложение о встрече на высшем уровне, её письма были полны ощущения восходящего солнца. И, какая бы чертовщина, похоронившая всякую перспективу мирного урегулирования, не произошла на Старой Земле и Факеле, теперь в её письмах было ощущение поздней снежной бури, погребающей под собой замёрзшие цветы погибшей весны.
Он полагал, что действительно не может винить манти за скоропалительный вывод о том, что за всеми этими покушениями стояла Республика. Это по множеству причин не имело смысла, хотя люди – и звёздные нации – слишком часто совершали поступки не имеющие смысла. Но как бы хорошо он ни мог понять ход их мыслей, ему все же приходилось иметь дело с последствиями их действий.
«Как и им самим», – мрачно подумал Жискар, наблюдая за тем, как их силы, оказавшиеся в меньшинстве, перешли на максимальное ускорение. Не то, чтобы это сильно им помогло. Шестнадцать СД(п) и четыре НЛАКа каждой из групп перехвата полностью превосходили шесть вражеских супердредноутов; ракетные подвески в глубине системы были многочисленнее, чем на Солоне; и он смог произвести свой гиперпереход намного ближе. В отличие от Солона эти манти не будут способны избежать входа в зону эффективной дальности стрельбы по меньшей мере одной из его групп перехвата.
– Открыть огонь, сэр? – спросила Сельма Теккерей, однако Жискар покачал головой.
– Харрингтон на Солоне продемонстрировала нам, что она может сделать против ракетного огня с больших дистанций, – сказал он операционисту, – и сейчас у неё намного больше защитных платформ, чем тогда. Нет. Мы просто будем идти вперёд. Мы – загонщики; «Мориарти» – стрелок. После того, как Джованни сотрёт их в порошок, мы позаботимся подобрать остатки.
